Евгений Бажанов - По законам Дикого поля
– Последняя ночевка, – сказал Вожа. – Завтра в полдень будем на месте.
Как говорится, не загадывай. Загад не бывает богат. Ночь, как и несколько предыдущих, выдалась не по-весеннему теплой. Мошка и комары еще не беспокоили, и уставшим переселенцам спалось сладко и крепко. Вожа первым почувствовал опасность. Он поднялся, подхватил ружье и прислушался, пошел посмотреть на изменившийся плеск воды. Зверолов увидел воду, перекрывшую выход с излучины реки, хотя казалось, паводок на реке Самаре уже прошел.
Вожа вернулся на стан, сел на коня и, сопровождаемый тревожными взглядами некоторых проснувшихся переселенцев, заехал в ледяную воду по брюхо коню. Дальше глубина. Сунулся в другом месте – тоже глубоко. Брода не видно. Вода прибывала на глазах и грозила затопить всю небольшую плоскую излучину.
Местные жители знали, что после того, как пройдет паводок на низовые степные притоки Волги, спустя время придет большая вода с севера. На севере, где больше всего волжских притоков, таяние снега начинается позднее. Во время половодья Волга в отдельные годы поднималась на восемнадцать, а то и на двадцать аршин. Тогда-то на степных реках и начиналось второе продолжительное половодье, настоящий потоп. Волжская вода стремительно поднималась по притокам. Лодки тащило вверх по руслу на десятки верст. Реки текли вспять. Самара разливалась по лугам в ширину на семь верст и более, а от устья вверх верст на семьдесят. Так же и на других реках.
Вожа прискакал на стан:
– Вставайте! Беда.
– Что случилось? – спросил старший из переселенцев.
– На Волге большое половодье! Самара течет вспять. Ломайте сухую траву, бурьян собирайте в пустые мешки! Живее! Вы двое айда со мной. К берегу прибило палого тарпана. Шкуру не режьте. Снимайте через голову. Прорехи завязывайте ремнями и надувайте.
Сухую траву ломали в мешки, наволочки, в полога. Наполнив полога, завязывали узлом.
К рассвету прояснилось положение людей, попавших в ловушку по воле стихии. Дружная весна застала врасплох не только людей. На одном с ними острове оказалось несколько десятков робко скачущих зайцев. Но людям не до них. Прежней реки, шириной саженей в сорок-пятьдесят, они не увидели. Зато вокруг образовавшегося острова вода в самом узком месте саженей двести пятьдесят. Вода поднималась, наступала на берега.
Бабы запричитали:
– Ехали-ехали и прие-е-хали.
– Нашли погибель свою. Утопнем.
Один из мужиков прикрикнул на них:
– Цыц вы!
– Весь груз с тагарок долой! – скомандовал Вожа. – Он уже подвязывал к тагаркам с боков и под днище мешки с сухой травой, кожаные, надутые воздухом, бурдюки из-под воды. Под одну тагарку подвязали куль из шкуры, снятой с тарпана.
Когда закончили приготовления, один из починков спросил:
– Пора переправляться?
– Подождем, пока вода задумается.
Течение воды вспять по руслу замедлилось, когда от острова остался малый пятачок. Зато начал усиливаться ветер. Что не менее опасно на переправе.
– С этой тагарки снимите покрытие, – сказал Вожа. – Пора. Ну, бабы, не робей. Тогда доплывем.
Баб и ребятишек посадили в тагарки с небольшим грузом. Некоторые из мужиков сели туда же править конями. У кого в заводи был коняга, стал переправляться, как и звероловы, вплавь, держась за конские гривы. Только один переселенец не хотел бросать семенного зерна. Норовил прихватить еще один мешок.
– Жалко ведь. Пропадет.
Этого ему сделать не дали. Тагарки столкнули в воду. Кони плыли к берегу. Люди стояли в тагарках чуть не по пояс в ледяной воде. Плыли долго. Ветер и течение сносили тагарки. Ноги обжигало и ломило от студеной воды. Еще труднее и опаснее переправа для тех, кто переправлялся вплавь. Не всякое сердце может выдержать продолжительную ледяную купель.
Те кони, что послабже, выбивались из сил, начинали ложиться на бок, но ударами кнута их погоняли вперед. Наконец мелководье. Одна из тагарок застряла и сломалась на топкой луговине. Но все переселенцы выбрались на сухой берег. Они повеселели, развели костер для просушки одежды и обогрева. Часть такого нужного для жизни добра потеряли, но хоть живы остались. И уж теперь им недалеко до заветного места.
24
В Самару Вожа возвратился в назначенный срок. Экспедиция готовилась к выходу в Дикое поле.
Как и предполагалось ранее, экспедиция должна разделиться на две партии. Главная партия с казаками, солдатами и работными людьми должна подниматься вверх по течению Самары на лодках, груженных инвентарем и материалами, необходимыми для постройки крепостей-пристаней. У обоих партий имелись свои вожи-проводники, но командир речной экспедиции, морской офицер, расспрашивал о предстоящем пути и Вожу.
– Сумеет ли экспедиция на тяжелогруженных лодках подняться до верховьев реки Самары? До переволоки? Сколько длится половодье?
– Когда снега мало, водополь до двадцатого мая. В хороший год и весь июнь стоит высокая вода… – Вожа почесал затылок. – Нынешний год дойдете.
– А скажи-ка, братец, что нам делать, если в верховьях перекаты обнажатся?
– Казаки, обычное дело, парусами перегораживают речки. Вода поднимется, и ладьи мель проходят. Когда и груз снимают, ладьи бичевой тащат или волоком.
Экспедиция речная еще готовилась, снаряжалась, а ученая, не мешкая, вышла из Самары. Во главе экспедиции Алексей Иванович Долматов, прозванный с легкой руки Вожи капитаном. В составе экспедиции молодой писарь, студент академии Михаил. Еще специалисты: художник Константин Константинович, геодезист Аким Герасимов и рудоискатель, которого все звали Рудознатец. При специалистах два мастеровых-рабочих: Карп и Захар. Сопровождал экспедицию маленький конвой из четырех казаков, уроженцев одной станицы. Причем братья Надей и Нелюб Боевы и Андриян и Иван Колчины состояли в родстве и имели хороший военный опыт. Вел экспедицию Вожа, с ним Васек и отставной солдат Мамон, привлеченный к работе в экспедицию по совету зверолова.
Несмотря на малочисленность, экспедиция имела серьезную защиту от мелких банд, рассчитывая на семерых опытных стрелков. К тому же и остальные участники экспедиции имели оружие.
Главная надежда на выносливость степных коней. У каждого всадника в поводу, на заводи, еще два коня. Заводных всадники использовали и для смены в пути, и как вьючных, для перевозки припасов и возможных находок.
Казаки издалека выделялись мохнатыми шапками из овчины и опахалами за спиной. К ручке опахала приделывался ремешок, который перекинут за спиной.
Еще до отправления из Самары художник зарисовал казаков в походном снаряжении с опахалами за спиной. Сам художник, по возрасту в экспедиции старший, гладко выбрит. В отличие от капитана и геодезиста даже усов не носил. Перед выходом в экспедицию он, как и некоторые другие участники экспедиции, побрился и бритвенные принадлежности взял с собой. Вожа наблюдал повадки городского люда и понимал, что скоро им придется изменить свой облик.
Понимал это и Долматов, имевший в столице дом из восемнадцати покоев, понимали и другие специалисты. В опасную и изнурительную экспедицию в большинстве отправились не ради забавы или заработка, науки ради. Но насколько трудной предстоит экспедиция, почувствовать наяву еще только предстояло.
Вначале дневные переходы малы. Капитан и специалисты, на взгляд звероловов и конвоя, словно малые дети разглядывали жучков, паучков, принюхивались к травам. Художник делал зарисовки. Рудознатец перебирал камни. Только геодезист что-то чертил, давал указания рабочим: измерять расстояния между наиболее примечательными урочищами мерительной цепью длиной тридцать саженей. Аким Герасимов определял горизонтальные углы с помощью прибора астролябии. Определение широты производилось по меридианным высотам Солнца с помощью квадранта. Полученные данные заносились в журналы и карты-схемы. Геодезист выспрашивал у звероловов названия урочищ, возвышенностей, озер… А те с любопытством и удивлением наблюдали за его работой.
Капитан на привале продиктовал писарю первые записи, первые наблюдения:
– Пиши, Миша. Первый день шли степными долами севернее течения реки Самары. По реке Самаре земля черная и пашне угодна, покосов довольно и лес есть. Растут сосны, липы, дубы, березы, осины, тополь, татарский клен, крушина, ракитник, таволга, сибирское гороховое дерево. Днем видели медведицу с тремя медвежатами. Наш вожатый говорит, что медведи выходят из берлоги в конце марта, а медведица уже имеет медвежат в возрасте двух месяцев.
Продолжается массовый прилет птиц. Дичи возле Самары столько, что от крика их должно заткнуть уши. Разного рода журавли, цапли, утки, гуси, кулики, чайки, бакланы. Много хищных птиц: беркут, подорлик, орел-белохвост, сарыч, коршун, ястреб, сокол, балобан, орел длиннохвост, сип, орел-могильник, скопа. И другие. Страна птиц, страна орлов.
Записал? Пиши дальше, Миша. Дрофы, называемые местными жителями дудаками, – самая оригинальная из крупных птиц. Бегает, кажется, быстрее, чем летает. Дрофичи подобно индюкам токуют, распустив хвост веером и волоча крылья. Самцы дерутся. В бурьяне видели их гнезда. Казаки подстрелили дрофу. Вкусом она схожа с индейкой. Ближе к вечеру видели стельную лосиху. Вожа запретил казакам стрелять в нее ради приплода. Записал?
