Энтони Ричес - Стрелы ярости
– Похоже, они организовали переправу где-то ниже по течению.
Марк мрачно кивнул. В обеих руках он держал по мечу.
– Мы не в силах этому помешать. Остается только надеяться, что огонь привлечет к нам внимание.
Стоявший перед ними солдат оступился и упал на землю с рассеченным горлом, из которого фонтаном хлестала кровь. Опередив Кадира, Марк сам шагнул в шеренгу. Он отбил окровавленный меч убийцы своим гладиусом и воткнул острие спаты в глотку противника. Еще один воин заступил на его место и замахнулся мечом для рубящего удара. Марк быстро шагнул вперед и ударил тяжелым сапогом в пах врага. Согнувшийся пополам от боли варвар стал легкой добычей для молодого римлянина, который изо всех сил рубанул по склоненной голове, раздробив череп.
Однако, несмотря на стойкое сопротивление, его центурия постепенно, шаг за шагом безжалостно уничтожалась. Бесконечный поток вениконов неумолимо крушил оборону хамианцев. Тунгрийцы по обе стороны от них несли такие же потери, и по прикидкам Марка выходило, что их осталось меньше половины против вдвое превосходящих сил противника. Он отбил вражеское копье и проткнул мечом веникона, а затем еще двоих, стоявших справа и слева от него. Марк действовал почти бессознательно, его голова была больше занята опасной ситуацией, в которой они оказались, чем самим сражением. Стоявший рядом с ним воин упал, захлебываясь кровью: копье, пройдя через рот, пробило ему шею. Кадир встал на его место, угрюмо глядя на все прибывавших врагов. Офицеры переглянулись, готовясь умереть на этом самом месте, когда, перекрывая звон оружия, раздался крик:
– Тунгрия! Тунгрия!
На левом фланге варваров из тумана показались головы в шлемах: высокие воины с искаженными от ярости лицами врубались в ряды опешивших от неожиданности вениконов. Топоры взлетали и опускались, описывая в воздухе блестящие металлом дуги. Тунгрийцы из Десятой центурии, которой командовал Медведь, отбросили щиты в сторону и орудовали топорами на манер варваров. Все они с ног до головы были залиты кровью и орали как безумные.
– Восьмая центурия, вперед! В атаку!
Оставшиеся в строю хамианцы откликнулись на призыв Кадира, будто кулачные бойцы, не до конца пришедшие в себя после удара. Вряд ли кому-то из них удалось прикончить хоть одного врага. Вениконы, заметившие у себя на фланге и в тылу разъяренную центурию Тита, не оказывали сопротивления внезапно осмелевшим хамианцам. Варвары обратились в беспорядочное бегство, но тунгрийцы настигали их и безжалостно крушили своими топорами. Хамианцы так и остались стоять на месте, не в силах продолжить преследование и лишь смотрели пустыми глазами, как из тумана появляются еще две тунгрийские центурии. Юлий и Фронтиний поспешили к шеренге Восьмой, отыскивая глазами Марка. Он отсалютовал, дрожа от страшной усталости. Примипил радостно похлопал своего молодого офицера по плечу, не обращая внимания на кровь, забрызгавшую доспехи.
– Рад тебя видеть, центурион. А мы-то тебя уже списали. Как дела?
Марк стащил шлем и провел рукой по мокрым от пота волосам.
– Восьмая центурия вместе с нашими соратниками из Второй когорты удерживала переправу после того, как мы перебрались на этот берег. Теперь благодаря смелости центуриона Аппия она уже разрушена.
Марк вкратце рассказал, как разворачивались события.
Фронтиний одобрительно кивнул, повернулся к уцелевшим хамианцам и тунгрийцам и громко, чтобы все слышали, произнес:
– Отлично, ребята, хвалю. На сегодня вы свою работу выполнили. Центурион Корв, возьми своих людей, и перебирайтесь к броду. Встаньте на охрану лагеря. Кто знает, вдруг эти татуированные ублюдки сюда заявятся. – Он повернулся к Юлию, указывая по направлению к югу. – Возьми четыре центурии и отправляйся вдоль берега. Надо как можно скорее найти, где они переходят реку. Возможно, это разведчики, а основное войско сейчас переправляется на эту сторону. Нельзя позволить им накапливать здесь силы. Этому необходимо помешать. На всякий случай сформируйте заградительную линию, если сюда уже переправилось больше людей, чем нам известно. Похоже, нескольким отрядам удалось проскользнуть мимо нас, но они натолкнутся на главные силы наших двух когорт. Центурион Корв, по дороге в лагерь расскажешь, как вы здесь оказались, вместо того чтобы лежать лицом в грязи где-нибудь на том берегу реки. И как, если на то пошло, вы ухитрились перебить столько варваров? Ведь у твоих людей нет опыта ведения боя.
Марто увел своих воинов от брода так, что никто не заметил их ухода. Широким шагом вотадины за пару минут вскарабкались на плоскую вершину холма к югу от позиций обороняющихся и двинулись на юг вдоль хребта. Марто пристально всматривался в туман внизу. Через несколько минут он увидел хамианцев, устало бредущих на север вдоль берега реки, а следом – уцелевших солдат тунгрийской центурии.
– Теперь уже близко…
Он осторожно повел своих людей вниз по крутому спуску в долину, внимательно оглядывая окрестности. Вотадины достали мечи из ножен и держали их наготове.
– Вон там!
Воин справа от Марто указал на поле сражения. Вдоль берега горели деревья и валялись десятки трупов. Марто сделал своим людям знак спускаться.
– Давайте быстрее. Чем дольше мы здесь пробудем, тем больше риск, что нас застигнут врасплох.
Четыре центурии, которыми командовал Юлий, двигались на юг небыстрой трусцой, стараясь не сбить дыхание, чтобы в случае необходимости можно было сразу вступить в бой. Остальные центурионы бежали рядом с ним, с мрачными лицами прислушиваясь к его указаниям.
– Где-то тут должен быть еще один отряд. Поэтому они не стали еще раз атаковать у брода, хотят напасть на нас с фланга. Сейчас вениконы копят силы, чтобы смести всех, кто встанет на их пути, и разгромить нашу оборону у брода. Как только наткнемся на синеносых, три центурии выстроятся в шеренгу и вступят в сражение. Поубиваем всех, кого сможем. Ребята Медведя будут тем временем находиться в резерве и своими топорами разрушат переправу, а мы прикроем их щитами и копьями. Все, пора остановиться и прислушаться.
Он сделал знак перейти на шаг и перестроиться в боевую шеренгу. Лишь приглушенное позвякивание оружия выдавало их присутствие. Солдаты достали мечи и прикрылись щитами, приготовившись к бою. Где-то впереди, в тумане, слышался отдаленный гул голосов. Юлий указал пальцем на свои глаза и тихо произнес:
– Смотрите внимательно. Они ближе, чем кажется в этом проклятом тумане.
Легкий порыв ветра немного развеял туманную завесу, на мгновение приоткрыв толпу вениконов у берега.
– Разрази меня гром!
Старый солдат Меченый на своем обычном месте в центре первой шеренги Девятой центурии с ужасом смотрел на представившееся его глазам зрелище. Сотни вениконов толпились на берегу реки меньше чем в пятидесяти шагах от римлян. Они ждали приказа своих вождей, чтобы отправиться вверх по течению. За их спинами по трем стволам, перекинутым с одного берега на другой, лился нескончаемый поток людей. Красная река пенилась и бурлила на перекатах, заканчивающихся первым из целого каскада водопадом: в этом месте пологая долина сменялась крутым каменистым каньоном, делавшим переправу невозможной.
Едва взглянув на зрелище, открывшееся за пеленой тумана, Юлий, стоявший позади римской шеренги, глубоко вздохнул и прорычал:
– Копья на изготовку! В атаку!
Воины вениконов также услышали его команду и двинулись навстречу, выкрикивая оскорбления и размахивая над головой мечами.
– Первая шеренга, метнуть!
Солдаты из первой шеренги, разбежавшись, запустили копья на сотню шагов, отделявших их от наступающих варваров. Снаряды с тяжелыми наконечниками врезались в ряды наступавших, и несколько десятков человек с отчаянными криками повалились на влажную землю.
Передняя шеренга отработанным за время многих тренировок движением опустилась на одно колено, чтобы не мешать своим товарищам. Второй залп копий выпустили ниже первого по более плоской траектории, так как цели располагались ближе. Снаряды снова достигли цели, собрав свою кровавую жертву. Вдоль всей первой шеренги варваров воины, пронзенные копьями, беспомощно валились наземь. Задние ряды, спешащие добраться до римлян, спотыкались о тела товарищей.
– Сомкнуть строй!
Передняя линия тунгрийцев с металлическим лязгом вытащила мечи из ножен и сомкнула стену щитов, растянувшуюся от берега реки до почти трети ширины долины. С могучим ревом лавина варваров, на мгновение замедлившаяся из-за залпа копий, снова разогналась и обрушилась на щиты римлян. Мечи блестели, описывая в воздухе свирепые дуги. В отличие от воинов-сельговов, с которыми когорта сражалась в Битве утраченного орла, вениконы были неутомимы в боевой ярости. Они колотили по тунгрийским щитам и по головам в шлемах, пользуясь любой возможностью нанести удар и не обращая внимания на то, что они открываются для ударов коротких солдатских мечей.
