Клод Фелисье - Тайна похищения генерала Кутепова
Посвистов почувствовал, что это — не только угроза.
Он налил стакан вина и выпил, так как ощутил вдруг страшную сухость в горле.
— Надеюсь, мне не придется уговаривать вас, — сказал Брадлей. — Вы человек достаточно умный, чтобы здраво оценить положение. Кроме того, комитет оплатит все расходы, связанные с выполнением обязательств, принятых вами.
Посвистов хмуро кивнул головой.
— Вы будете сноситься со мной. Каким образом, — об этом я сам позабочусь. Я очень рад, что мне не пришлось убеждать вас. Разрешите чокнуться с вами стаканом этого вина — оно неплохой марки. — Англичанин налил вина, чокнулся с Посвистовым и поднес стакан к губам.
Вдруг раздался сухой, приглушенный щелк выстрела, стакан разбился в руке Брадлея, и вино залило белый пластрон его сорочки.
Посвистов обернулся в сторону, откуда раздался выстрел, и увидел колышущуюся портьеру, занавешивающую дверь.
Брадлей прыжком пантеры кинулся к двери и распахнул портьеру. За ней никого не было.
В коридоре поблизости оказался гарсон. Лицо услужливого малого выразило искреннее удивление, когда он увидел англичанина, залитого вином.
— Пойдите сюда, — приказал Брадлей.
Гарсон вошел в кабинет.
— Кто пытался войти сейчас в наш кабинет?
— Господин из кабинета № 1. Он ходил в уборную и ошибся дверью. Но он только просунул голову в дверь и тотчас же ретировался.
— Где кабинет № 1?
Гарсон указал на дверь в конце коридора. Брадлей и Посвистов кинулись к этой двери и распахнули ее.
В кабинете № 1 никого не оказалось. Остатки обеда на столе, приборы и недопитое вино в стаканах указывали на то, что комната недавно покинута гостями.
Гарсон же с испугом посмотрел на англичанина.
— Что-нибудь случилось, мосье?
— Ничего особенного, — небрежно бросил Брадлей, — просто, увидав этого господина, я вспомнил, что мне нужно сказать ему пару слов.
Очутившись снова в своем кабинете, Брадлей вытер салфеткой вино на лице и сорочке.
— Неплохой выстрел, — сказал он, — но это не первое и, конечно, не последнее покушение на меня. Меня волнует другое: боюсь, что увидели вас в моем обществе и, благодаря этому, может провалиться все дело. Будьте настороже.
— Но куда же скрылся стрелявший? — в недоумении задал вопрос Посвистов.
— Ушел через другой выход. В конце коридора, рядом с кабинетом № 1, имеется выход, которым пользуются парочки, опасающиеся излишних встреч и любопытных глаз. Преследовать его бесполезно. Впрочем, я знаю, откуда был направлен выстрел.
— Откуда?
— С улицы Гренель. Повторяю, это не первое и, вероятно, не последнее покушение. Однако, нам пора расстаться. Завтра я подам весть о себе. Всего хорошего.
VIII
ДЕГРО В ЗАТРУДНЕНИИ
Негоциант Дегро был в скверном настроении. Открыв, по обыкновению, лавочку, он поднялся в свою контору и принялся ходить взад и вперед по пыльной неубранной комнате, недружелюбно поглядывая на телефонный аппарат, точно ожидая от него неприятностей.
Он с удовольствием бы уничтожил телефон, если бы это могло избавить его от нежелательных разговоров, но такое безрассудство могло только осложнить неприятности, не устранив их ни на полсантиметра с дороги Дегро.
Телефон не заставил себя долго ждать. Раздался звонок, и Дегро с неохотой взялся за трубку.
Резкий повелительный голос бросил несколько слов в ухо негоцианта, слов, заставивших его побледнеть.
— Этого только не хватало, — вздохом отчаяния вырвалось у него. Проклятая Марго!
Шаги за дверьми помешали ему закончить фразу. Кто-то по-свойски, без предварительного стука, вошел в комнату. Капли пота осели на лбу негоцианта, когда он увидел вошедшего. Волнение, однако, не помешало ему отвесить низкий, учтивый поклон.
— Господин Лурье… не ожидал… Вы могли бы меня вызвать… Тут так неудобно…
Посетитель оборвал его лепет резким движением руки. Это был высокий, очень смуглый брюнет, с резко выраженными семитскими чертами лица и вьющимися волосами. Держался он не столько повелительно, как нагло и вызывающе. Очевидно, это был человек из низов, волею случая занявший положение, дававшее ему возможность повелевать другими.
— Полно болтать. Я приехал поговорить с вами, Дегро. Ваши промахи начинают походить на провокацию. Берегитесь!
Дегро почти сжался в комок.
— Но я не виноват. Мои агенты…
— Ваши агенты не на высоте положения. Скажите, вам известно, что делается в кафе у вас под носом — на углу улицы Севр?
Брюнет остановился перед испуганным негоциантом, пронизывая его злым, колющим взглядом.
— Что делается? — совсем выбитый из равновесия, спросил Дегро.
— Вы не знаете даже того, что там учрежден ВКБЕ наблюдательный пункт? Агенты комитета наблюдают за каждым шагом нашим и генерала Кутепова. Они фотографируют его, не стесняясь. Вам это известно?
— Нет… То есть я знал… но я думал, что это ваши фотографы…
— Вы, идиот! — презрительно бросил Лурье. — У нас портретов генерала больше, чем нужно. Да если бы мы пожелали сфотографировать его, то сделали бы это, не обращая на себя ничьего внимания. А это — явная провокация, желание подыграться под нас. И вы ничего не сообщили нам об этом гнезде!
— Но… вы же знаете… — прошептал Дегро.
— Знаем, но слишком поздно. Молодцы Брадлея успели взбудоражить своим поведением всю эмиграцию. Там толкуют о «наглости чекистов с улицы Гренель». Ваше бездействие, Дегро, граничит с провокацией.
Дегро отступил в угол комнаты, за письменный стол, и тяжело опустился на стул.
— Затем случай в «Ла Рушо». Марго оказалась крайне неловкой. Мне кажется, что она неравнодушна к Посвистову. А женщина, почувствовавшая влечение к мужчине, не только непригодна к работе, но даже опасна. Марго бесценный сотрудник, но ее придется устранить, если она действительно влюбилась. Вам придется выяснить это сегодня же. Кроме того, вы должны достать человека, совершенно непричастного к нашей организации, который бы взялся играть роль полицейского. В воскресенье мнимый полицейский должен показаться на улице Удино и занять пост у дома № 12 на два часа — с двенадцати до двух. Понимаете?
Дегро утвердительно кивнул головой. С того момента, как Лурье от угроз перешел к поручениям, негоциант почувствовал облегчение. Понемногу он пришел в себя и даже развеселился.
— Все будет исполнено, господин Лурье. Что еще прикажете? подобострастно спросил он.
— Пока ничего. Только помните: малейшая небрежность, малейший промах, и песня ваша спета. — Голос Лурье снова принял зловещий оттенок.
— Донесение о Марго должно поступить сегодня же до пяти часов дня.
И, не прощаясь, Лурье вышел, захлопнув за собой дверь.
Дегро свободно вздохнул.
— Вы все еще нуждаетесь во мне, — пробормотал он. — А когда перестанете нуждаться, то… — Озноб прохватил солидное тело негоцианта. — Но Дегро не глуп и сумеет убраться вовремя — будьте покойны!
Потом он задумался над поручениями Лурье. Он принял их, совершенно не считаясь с возможностями осуществления. Другого выхода не было. Несложные на первый взгляд задачи теперь показались ему трудными.
Полицейский? — для этой цели можно было бы использовать Посвистова. Полковнику не угрожало никакой опасности, раз за организацию полицейского поста брались люди с улицы Гренель. Посвистов должен вспомнить, к тому же, свои обязательства. Этот вопрос будет улажен. Но как выяснить, влюблена ли Марго в Посвистова? Она чересчур хитра, чтобы выдать себя. К тому же Лурье дал слишком ничтожный срок для выполнения этого поручения.
Но нужно хорошенько обдумать положение.
И Дегро углубился в размышления.
Конечно, можно было бы просто сообщить «да» или «нет», не собирая никакого материала. «Да» — это значило бы гибель для Марго, «нет» — если бы оно оказалось несоответствующим действительности, накинуло бы петлю на жирную шею самого Дегро.
У Дегро были свои виды на Марго. Она не только нравилась ему, но и казалась идеальным типом женщины. Такая именно подруга жизни грезилась ему в том недалеком будущем, когда он, покончив с делами, превратится, как и подобает всякому порядочному французу, в рантье. Обстоятельства могут приблизить этот момент, и жалко было бы именно теперь пожертвовать Марго.
До сих пор Дегро ничем не обнаруживал своих планов относительно Марго. Он был уверен в могуществе денег и во власти драгоценных безделушек над душою женщины и не допускал мысли о возможности отказа.
Если она увлечена Посвистовым — не беда. Голыш-эмигрант не может быть конкурентом ему. Он сумеет увезти Марго на край света и устроить ей там уютное гнездышко.
Нет, жертвовать Марго нельзя. Лучше поставить ее в известность об опасности, угрожающей ей, и этим расположить к себе. А после, как бы хитры ни были господа с улицы Гренель, он, Дегро, сумеет перехитрить их.
