Всеволод Соловьев - Царь-девица
— Это ты? Ты, Люба Кадашева… Ты жива? Здесь?..
— Я, государыня, я, — в инокинях Вера.
— Можешь ты прийти ко мне? — проговорила Софья. — Если можешь, иди за мною.
Монахиня тихо последовала за царевной.
Прийдя в свое помещение, Софья дрожащими руками зажгла свечи, подошла к инокине, долго и пристально смотрела на нее не говоря ни слова, и вдруг какое-то новое выражение засветилось в лице ее. Она упала на колени перед прежней Любой и, громко рыдая, прошептала:
— Ты живешь… ты спокойна… ты умеешь молиться! Ты все простила: я вижу это по твоему лицу — в нем такое спокойствие…
— Да, Господь помог мне, в молитве я нашла успокоение. Молись и ты… авось, Господь и тебя помилует!
— Научи меня молиться, Люба, спаси мою душу! — рыдая говорила царевна.
Она чувствовала, что есть еще какая-то слабая надежда, что возможно еще примирение с Богом, что возможно забвение прошлого, возможна жизнь новая. В этой надежде ее утверждал вид Любы, все, что она прочла на лице ее.
Монахиня склонилась над царевной, и из прекрасных, черных глаз ее скатились тихие слезы.
— Будем молиться, Софья!
1878
![Рон Хаббард - Поле битвы — Земля [Поле боя — Земля]](/uploads/posts/books/101739/101739.jpg)