Уинстон Грэм - Росс Полдарк
- Боюсь, они завянут. Видишь, они уже поникли. С колокольчиками всегда так, - Элизабет взяла перчатки и хлыст. "Больше я не смогу сюда приезжать. Слишком поздно после всего, что произошло. Слишком поздно сюда приезжать", - думала она. - Ты должен навестить дядю, Росс. Он часто о тебе спрашивает. И дня без этого не проходит.
- Я приеду на следующей неделе, - сказал он.
Они направились к двери, и Росс помог ей сесть на лошадь, что она и сделала с присущей ей грацией. Демельза с ними не пошла, но смотрела из окна невидящим взглядом.
Она стройнее, чем я, думала Демельза, даже после родов. Кожа, как слоновая кость; никогда не работала. Она леди, а Росс - джентльмен, ну а я шлюха. Но не прошлой ночью, нет (в памяти ярко вспыхнули воспоминания). Я не могу быть шлюхой: я женщина Росса. Надеюсь, она растолстеет. Очень на это надеюсь и горячо молюсь, что она растолстеет, подхватит оспу, из носа у нее потечет, а зубы выпадут.
- Ты выполнишь свое обещание насчет Фрэнсиса? - спросила Элизабет Росса.
- Конечно. Я сделаю всё, что могу... Хотя, кажется, немного.
- Приезжай повидать Чарльза. На обед - в самый раз. В любой день. До свидания.
- До свидания, - сказал он.
Со времени его возвращения они впервые были полностью друг с другом согласны; оба это осознавали, не зная, что это понятно им обоим - к согласию они пришли слишком поздно, и теперь ничего не изменить.
Росс смотрел, как она медленно едет по долине. Видел, как заблестели волосы, поймав косой лучик солнца. В тенистой долине птицы затянули вечернюю песню.
Он устал, сильно устал, и хотел отдохнуть. Но когда приехала Элизабет, его с таким трудом приобретенное душевное спокойствие улетучилось.
Он повернулся и, тяжело ступая, направился через кухню в дом. Пруди готовила ужин. Услышав ее жалобу, он что-то буркнул и пошел на конюшню.
Несколько минут он занимался делами фермы; закончив, вернулся в дом и прошел в гостиную.
Демельза по-прежнему стояла у окна. В руках она держала колокольчики. Казалось, он ее и не заметил, а просто медленно прошел к своему любимому креслу, снял сюртук и сел, да так и сидел какое-то время, хмуро уставившись на противоположную стену. Потом откинулся назад.
- Я устал, - сказал он.
Она отвернулась от окна, и тихо, словно он спал, подошла к креслу. Опустилась на коврик у его ног. И лениво, но с каким-то удовлетворением, начала перекладывать колокольчики из одной кучки на полу в другую.
Книга третья
Июнь-декабрь 1787 года
Глава первая
Росс и Демельза поженились двадцать четвертого июня 1787 года. Церемонию провел преподобный мистер Оджерс, она прошла тихо и в присутствии лишь необходимого числа свидетелей. В регистрационной книге невеста записала, что ей восемнадцать лет, что на девять месяцев опережало истинный день рождения. Россу исполнилось двадцать семь.
Он принял решение на ней жениться через два дня после того, как они первый раз спали вместе. Не то чтобы он ее полюбил, просто это казалось очевидным выходом. Учитывая то, с чего она начинала, Демельза была вполне подходящей парой для обедневшего сельского сквайра. Она уже доказала свою полезность в доме и на ферме, как никто другой, и вросла в его жизнь так сильно, что он даже представить себе не мог.
Конечно, принадлежа к старинному роду, он мог выйти в свет и после безумного ухаживания за дочерью какого-нибудь нувориша устроить себе комфортабельную и скучную жизнь на приданое невесты. Но подобную авантюру он не рассматривал всерьез. С чувством немного горькой радости Росс понимал, что этот брак окончательно проклянет его в глазах людей его сословия. Пока мужчина спит со своей кухаркой, это лишь вызывает кривотолки, но когда он на ней женится, то и сам становится в глазах общества неприемлемой фигурой.
Он не поехал в Тренвит на обед, как обещал. За неделю до свадьбы Росс специально отправился к Фрэнсису в Грамблер и поведал ему новости. Фрэнсис, похоже, скорее испытал облегчение, нежели был шокирован. Возможно, он постоянно жил в подспудном страхе, что однажды кузен сбросит свою личину цивилизованного человека и заберет Элизабет силой. Росс был вполне доволен, что новости не были приняты в штыки, и почти до того мгновения, как собрался уже уезжать, не вспоминал об обещании, которое дал Элизабет. Однако он его выполнил, и расстались они в менее дружелюбной манере, чем могли бы.
Памятуя о давней дружбе с Верити, Росс предпочел бы, чтобы она присутствовала на свадьбе, но узнал от Фрэнсиса, что доктор велел ей две недели оставаться в постели. Так что Росс отложил пригласительное письмо и вместо этого написал другое, более длинное, с объяснением обстоятельств и приглашая ее приехать их навестить, как только ей станет лучше. Верити была знакома с Демельзой лишь шапочно, в течение двух лет она почти с ней не виделась, и Росс решил, что она не сможет понять, что за микроб старческого слабоумия вселился в его голову.
Даже если и так, в ответе она не сказала ничего подобного.
"Дорогой Росс,
Благодарю тебя за то, что так полно объяснил причины твоей женитьбы. Я - последний человек, который стал бы критиковать твой выбор, но мне бы хотелось быть первой, кто пожелает тебе счастья. Я молюсь за вас обоих. Когда я буду здорова, и папе станет лучше, я приеду с вами повидаться.
С любовью,
Верити".
Визит в церковь Сола изменил не только фамилию бывшей кухарки. Джуд и Пруди поначалу приняли в штыки и с негодованием (насколько они осмеливались его показать) тот факт, что малявку, которая явилась сюда беспризорной оборванкой, уж точно ниже их самих по положению, теперь следует именовать хозяйкой. Они бы дулись гораздо дольше, если бы на месте Демельзы был кто угодно другой. Но в конце концов она то ли с ними поговорила, то ли просто загипнотизировала, внушив, что поскольку она - их протеже, то ее повышение некоторым образом прославляет и их. И вообще, как Пруди заметила Джуду наедине, всё лучше, чем исполнять указания какой-нибудь расфуфыренной прошмандовки с отвислыми кудряшками.
В этом году Демельза больше не виделась с отцом. Через несколько дней после объявления о свадьбе она убедила Росса послать Джуда в Иллаган с сообщением, что через две недели они поженятся. Когда пришел Джуд, Карн был на шахте, так что он передал всё маленькой толстухе в черном. После этого настала тишина. Демельза тревожилась, что отец явится на свадьбу и устроит сцену, но всё прошло спокойно. Том Карн признал поражение.
Десятого июля человек по имени Джоуп Ишбел, один из старейших и хитроумнейших шахтеров края, наткнулся в Уил-Лежер на жилу красной меди. Одновременно с этим открытием в большом количестве хлынула вода, и работы приостановили, пока не было куплено оборудование для откачки. Штольня со стороны утеса продвигалась слабо, но должно было пройти еще какое-то время, прежде чем нужное место осушат. Опытные шахтеры сочли воду хорошим знаком.
Новости о находке передали Россу, он открыл бочонок бренди и принес большие кружки на шахту. Здесь царило возбуждение, с высоты шахты они наблюдали, как люди взбираются на холм за поселком Меллин, что в миле от шахты, чтобы с высоты разглядеть, по какому поводу переполох.
Находка оказалась как нельзя более кстати, поскольку второе собрание акционеров назначили через неделю, и Росс знал, что придется просить еще пятьдесят фунтов с каждого. Открытие Джоупа Ишбела вооружило его весьма осязаемыми результатами, потому что даже при бедном качестве руды, которую Ишбел поднял на поверхность, можно было ожидать получить на несколько фунтов с тонны больше, чем от обычной руды. Доход становился больше. Если жила окажется обширной, это означало существенную прибыль на вложенный капитал.
Он не замедлил на это указать на собрании, состоявшемся в душной конторе мистера Пирса в Труро, и это оказало такой большой эффект, что все без возражений проголосовали за дальнейшие платежи.
Тогда Росс впервые увиделся с мистером Тренеглосом после того, как его сын женился на Рут Тиг, и старик вопреки обыкновению был приветлив и расточал похвалы. За обедом они сидели вместе, и Росс опасался, что неминуемо придется выслушивать извинения за нарушение добрососедского этикета, поскольку его не пригласили на свадьбу. Он знал, что вина лежит не на Тренеглосе, и перевел разговор на другую тему.
Мистер Ренфрю создал неловкий момент, когда высокомерно и в подпитии провозгласил тост за счастливую пару, не говоря уже о женихе, который находится среди них.
Воцарилась напряженная тишина, в потом мистер Пирс сказал:
- В самом деле. Не стоит об этом забывать.
А доктор Чоук прибавил:
- Это было бы чрезвычайным упущением.
