Кристиан Жак - Храм Миллионов Лет
К дому Сари, который располагался на востоке города, вела только одна дорога. Она была усажена древними пальмами и огромными деревьями. Моисей застал хозяина за приятным занятием: тот пил прохладное вино, сидя на берегу пруда.
— Моисей! Какая радость принимать у себя настоящего хозяина Пи-Рамзеса! Чем обязан такой честью?
— Я не разделяю твоей радости, и это вовсе не честь.
Сари раздраженно встал.
— Твое прекрасное будущее не позволяет тебе быть таким грубым. Ты забыл, с кем говоришь?
— С подлецом.
Сари поднял руку, чтобы дать пощечину Моисею, но тот схватил его за запястье и вывернул руку.
— Ты преследовал Абнера.
— Я его не знаю.
— Ты лжешь, Сари. Ты обокрал его и шантажировал.
— Он всего лишь каменщик, еврей.
Моисей схватил Сари, тот задрожал.
— Я тоже всего лишь еврей, но я могу сломать тебе руку и сделать тебя калекой.
— Ты не посмеешь!
— Знай, мое терпение на исходе. Не приближайся к Абнеру, или я поставлю тебя перед судом. Клянись!
— Я… Я клянусь, что не трону его больше.
Клянись именем Фараона!
— Клянусь.
— Если ты нарушишь клятву, ты будешь проклят.
Моисей отпустил Сари.
— Пусть это будет уроком для тебя.
Если бы Моисей не собирался уезжать из города, он обязательно пожаловался бы на Сари; но он надеялся, что клятвы будет достаточно.
Однако его вдруг охватило сомнение. В глазах египтянина он прочитал ненависть и злость.
Моисей спрятался за одной из пальм. Ждать пришлось недолго.
Сари вышел из своего дома с дубиной в руках и отправился к южной части города, где жили строители.
Моисей следил за ним издалека. Он увидел, как тот вошел в дом Абнера, дверь оставалась открытой. Почти сразу же он услышал крики. Моисей ворвался в дом, в темноте он увидел Сари, который избивал Абнера; его жертва лежала на полу и закрывала лицо руками.
Моисей выхватил дубину из рук Сари и ударил его по голове. Египтянин упал, обливаясь кровью.
— Вставай, Сари, и убирайся вон.
Но египтянин не шевелился. Абнер наклонился к нему.
— Моисей… Он мертв.
— Не может быть, я ударил не слишком сильно!
— Он не дышит.
Моисей встал на колени и присмотрелся к бездыханному человеку.
Он только что убил его.
Улица была пустынной.
— Тебе нужно бежать, — сказал Абнер. — Если стража тебя схватит…
— Ты меня защитишь, Абнер, ты объяснишь, что я спасал тебе жизнь!
— Кто мне поверит? Нас обвинят во лжи. Беги быстрей, беги!
— У тебя есть большой мешок?
— Да, для инструментов.
— Давай его сюда.
Моисей положил в мешок труп Сари и взвалил себе на плечи. Он закопает тело на песчаной площадке и спрячется пока в пустом доме, чтобы перевести дух.
Ночной страж вскрикнул. Он всегда такой спокойный, ужаснулся. Его начальник приказал ему как можно быстрее отправляться к песчаной площадке на окраине города.
Собака отчаянно рыла землю. Когда стражники подошли, они увидели сначала руку, потом плечо и лицо убитого, которого она раскопала.
— Я его знаю, — сказал один из стражей. — Это Сари.
— Муж сестры Фараона?
— Да, это точно он… Смотри, у него кровь на затылке!
Труп выкопали. Не было никаких сомнений: Сари убит. Удар был смертелен.
Всю ночь Моисей не находил себе места, словно сирийский медведь в клетке. Напрасно он пытался скрыть труп и убежать от правосудия, которое его оправдало бы. Но был Абнер, его страх и его сомнение… И они были евреями. Враги Моисея обязательно воспользуются этой драмой, чтобы оклеветать и уничтожить его. Даже Рамзес будет настроен против него.
Кто-то только что вошел в недостроенный дом, лишь центральная часть которого была жилой. Стража, уже… Он будет сражаться. Он не сдастся им в руки.
— Моисей… Моисей, это я, Абнер! Если ты здесь, выйди.
Из темноты показался Моисей.
— Ты будешь свидетельствовать в мою защиту?
— Стража нашла труп Сари. Ты обвинен в убийстве.
— Кто посмел?
— Мои соседи. Они тебя видели.
— Но ведь они евреи так же, как и мы!
Абнер опустил голову.
— Так же, как и я, они не хотят неприятностей с властями. Беги, Моисей. У тебя нет будущего в Египте.
Моисей не хотел бежать. Он руководитель царского строительства, будущий первый сановник Египта убегает из страны, как преступник! За несколько часов упасть с самых вершин в пропасть… Неужели Бог посылает ему эти несчастья, чтобы испытать его веру? Вместо однообразного, но удобного существования в этой стране, он дарит ему свободу.
— Я ухожу. Прощай, Абнер.
Моисей прошел через квартал строителей. Он надеялся уговорить своих собратьев пойти с ним и основать новое общество, которое постепенно привлечет на свою сторону и других евреев, даже если их первым пристанищем будет пустыня. Пример… Нужно дать пример, неважно какой ценой!
Несколько ламп тускло светили в темноте. Дети спали, женщины управлялись по хозяйству. Сидя под навесами, их мужья пили пиво, прежде чем отправиться спать.
На улочке, где жили его друзья, дрались двое мужчин. Подойдя ближе, он узнал их. Это были его собратья, самые пылкие. Они поспорили из-за табуретки, которую один украл у другого.
Моисей их остановил.
— Перестаньте драться и идемте со мной. Уйдем из Египта в поисках нашей родины.
Старший из мужчин с презрением сказал Моисею:
— Кто будет нашим руководителем, кто поведет нас? Если мы не подчинимся тебе, ты убьешь нас так же, как ты убил египтянина?
Задетый за живое, Моисей ничего не ответил. Только что разрушилась его мечта. Теперь он был лишь беглый преступник, покинутый всеми.
Глава 59
Рамзес очень хотел увидеть труп Сари. Первая смерть в Пи-Рамзесе с момента основания столицы.
— Это убийство, Ваше Величество, — сказал Серраманна. — Жестокое убийство ударом дубины по голове.
— Мою сестру известили?
— Амени займется этим.
— Виновник арестован?
— Ваше Величество…
— Что означают эти колебания? Кто бы он ни был, он будет осужден и наказан.
— Виновник Моисей.
— Что за чушь?
— У нас есть свидетели.
— Я хочу услышать их показания!
— Все они евреи. Главный обвинитель — каменщик Абнер.
— Что произошло?
— Плохо закончившаяся ссора. Моисей и Сари уже давно ненавидели друг друга. По моим сведениям, они ссорились еще в Фивах.
— А если все свидетели ошибаются? Моисей не может быть убийцей.
— Писец взял со всех письменное показание, и все они подтвердили это.
— Моисей будет защищаться.
— Нет, Ваше Величество, он сбежал.
Рамзес приказал обыскать каждый дом в Пи-Рамзесе, но все безрезультатно. Стражники объехали на лошадях всю Дельту и опросили огромное количество крестьян, но никаких следов Моисея не нашли. Пограничные отряды на северо-западе получили соответствующее распоряжение, но было, наверное, слишком поздно.
Фараон не переставал получать доклады, но он так ничего й не выяснил о местонахождении Моисея. Может, он спрятался в рыбацкой деревне, возле Средиземного моря или уплыл на лодке к югу?
— Ты должен немного поесть, — сказала Нефертари. — С момента исчезновения Моисея ты почти ничего не ел.
Фараон нежно пожал руки супруге.
— Моисей устал, Сари, должно быть, его спровоцировал. Если бы он был здесь, передо мной, он бы все объяснил. Его бегство — это ошибка отчаявшегося человека.
— Он рискует замучить себя угрызениями совести.
— Именно этого я и боюсь.
— Твой пес очень печален, он думает, что ты пренебрегаешь им.
Рамзес позволил Дозору запрыгнуть к себе на колени. Вне себя от радости, тот кинулся лизать щеки хозяина и прижался головой к его плечу.
Эти годы царствования были чудесны… Луксор стал красивым и могущественным, строился Храм Миллионов Лет, была создана новая столица, в Нубии воцарился мир и покой, и вот это ужасное происшествие! Если бы не Моисей, Рамзес никогда бы не построил такой город.
— Ты и обо мне забыл, — сказала тихо Нефертари. — Может, я могу помочь тебе?
— Конечно, только ты и можешь!
Шенар и Офир встретились в порту Пи-Рамзеса, который становился все более и более оживленным. Разгружали баржи, которые привозили в новую столицу все необходимое: продукты, повозки, инструменты, ослов, лошадей и быков. Силос и пшеница заполняли хранилища, вина перевозились в подвалы. Говорили, что торговцы Мемфиса и Фив собираются наладить здесь выгодную торговлю.
— Моисей теперь лишь беглый преступник, Офир.
— Эта новость похоже не огорчает вас.
— Вы ошибаетесь, я никогда не предам свое дело. Злость, которую я испытываю к Рамзесу — самый надежный союзник.
— Моисей — искренний и честный человек. Вера в бога для него не простое увлечение.
