Тадеуш Квятковский - Семь смертных грехов
Центральное звено сюжета книги – баснословные проделки иезуитов в Тенчинском замке, явление святых перед ясными очами пани Фирлеевой и изгнание их самим апостолом Петром, открывшим, впрочем, сразу же истину ошеломленной владетельнице замка, – целиком взято автором, как он и сообщает в предисловии, из написанной в самом начале XIX века книги Гуго Коллонтая «Состояние просвещения в Польше в последние годы правления Августа III (1750—1764)». Таким образом, было бы неправильно видеть в романе Тадеуша Квятковского лишь запоздалое подражание литературным жанрам эпохи Возрождения; этот роман имеет свои отечественные корни, он отражает определенные специфические черты развития польской литературы, на которых следует остановиться.
Обратимся к Гуго Коллонтаю. Это имя до сих пор мало известно нашему читателю, между тем оно заслуживает того, чтобы с ним познакомились. Вторая половина XVIII и начало XIX века – время, когда жил Коллонтай, – были бурной и знаменательной эпохой в истории Польши. Под покровом застывших феодально-крепостнических отношений нарождались новые социальные силы, польское общество как бы начало пробуждаться от той глубокой летаргии, в которую оно было погружено, освобождаться от господства религиозного фанатизма и невежества, средневековых предрассудков и ханжества, от всего того, что так ревностно защищали и оберегали церковники и особенно монополизировавшие в Польше образование иезуиты.
Одним из активнейших борцов за светскую культуру и прогресс, одной из наиболее ярких фигур этого времени, неслучайно получившего в истории Польши наименование периода Просвещения, был Гуго Коллонтай. Выдающийся мыслитель философ-материалист, внесший ценный вклад в развитие польской науки, Коллонтай выдвигал прогрессивную, антифеодальную по своей направленности программу преобразования социального и государственного строя Польши. Он деятельно боролся за сохранение национальной независимости польского народа, был ближайшим сподвижником Тадеуша Костюшко в национально-освободительном восстании 1794 года, а после поражения восстания восемь лет томился в мрачных казематах австрийских крепостей.
Этот человек, чье имя символизировало для польского народа борьбу за национальную свободу, социальный и культурный прогресс, решительный противник клерикализма, был… ксендзом. И этому не следует удивляться. Сутану носили и многие сподвижники Коллонтая, его единомышленники. Разумеется, просветителями и борцами за прогресс Коллонтай и его сподвижники были совсем не потому, что они принадлежали к духовному сословию. Но такой факт достаточно ярко характеризует атмосферу в Польше того времени, свидетельствует о полном господстве церкви в области просвещения. А именно в этой области начал свою общественную деятельность и завоевал широкую известность и популярность Гуго Коллонтай. Он был душой созданной в 1773 г. «Эдукационной комиссии» (от латинского educatio – воспитание), первого в Польше (и вообще в Европе) министерства просвещения, много сделавшего для подъема образования. Коллонтай провел реформу Краковского университета, изгоняя из преподавания дух средневековой схоластики, вводя обучение на родном языке, открывая новый период в истории находившегося в глубоком упадке старейшего центра польской культуры.
Одним из крупнейших культурных завоеваний периода Просвещения было то, что монополия церковников в области образования была нарушена. Однако позиции церкви оставались еще чрезвычайно сильны. Иллюстрацией этого может, в частности, служить и судьба научного наследства Коллонтая. Тридцать лет прошло, прежде чем его труды увидели свет. Книга «Состояние просвещения в Польше» была издана в 1841 году в серии «Облик поляков и Польши в XVIII веке». Тогда же в этой серии появилось и прождавшее сорок лет издания «Описание обычаев в правлении Августа III» Енджея Китовича – произведение, о котором нельзя не упомянуть здесь, так как оно содержит неисчерпаемое богатство сведений о нравах и быте старошляхетской Польши. Верный образ еще недавнего прошлого, запечатленный не критиком и обличителем, а спокойным и объективным, лишь иногда снисходительно насмешливым сельским священником, настоящим сыном своего времени, приобретал силу не меньшую, чем памфлет. Автор исторического романа о феодальной Польше не может не поблагодарить Китовича; полными горстями черпал из этой своеобразной энциклопедии и Тадеуш Квятковский.
Итак, более ста лет назад были изданы произведения, давшие и сюжет, и живые исторические детали веселой книге о «Семи смертных грехах».
Но вот совсем недавно, в 1951—1953 годах, эти произведения были опубликованы вновь. На титульном листе книги Китовича, издававшейся до этого пять раз, стоят слова «Текст впервые публикуется полностью». Аналогичные указания мы найдем и в предисловии к книге Коллонтая, издаваемой в четвертый раз, но впервые дающей читателю это произведение в его истинном, неискалеченном виде. До этого они выходили в свет «освобожденными» от того, что казалось церковникам опасным или излишним. Издатели смягчали или устраняли все, что относилось к критике шляхты и духовенства.
Разумеется, даже в «отредактированном» виде книга Гуго Коллонтая не могла изменить своей направленности. Шляхетско-клерикальная критика встретила ее недоброжелательным молчанием или попытками принизить ее значение.
Можно ли удивляться тому, что в такой атмосфере ни великолепный бытовой материал, щедро раскиданный на страницах книги Китовича, ни эпизод, описанный Коллонтаем, не были подхвачены писателями, не были использованы для исторической повести, правдиво воссоздающей облик феодальной Польши XVII – XVIII веков с ее крепостническим гнетом, религиозным фанатизмом и обскурантизмом, процессами ведьм и «чудесами».
Примечания
1
Скшетуский, пана Володыёвский – герои трилогии Г. Сенкевича. – Здесь и далее примечания переводчиков.
2
Кольберг, Оскар (1814—1890) – польский историограф, собрал богатейший материал – 23 тома – о польском фольклоре
3
Гуго Коллонтай (1715—1812) – выдающийся польский прогрессивный общественный деятель и писатель.
4
Шест с пучком соломы заменял вывеску в корчмах, на постоялых дворах и т. п.
5
Сборщик милостыни для монастыря
6
Во имя отца (лат) – начальные слова молитвы.
7
…от карающей десницы божьей. Погибель твоя от тебя самого (лат.)
8
Души всех бессмертны, но у добрых а мужественных людей они божественны (лат.)
9
Помните ныне о том, что старость грядет неуклонно (лат.)
10
По-польски слово «губа» произносится «гемба». Игра слов
11
Изгонять дьявола заклинаниями
12
Отойди сатана! (лат.)
13
К вящей славе божьей (лат.)
14
Сад в Кракове над Вислой, заложенный при Казимеже III (1333—1370).
15
Квартяное войско (от «кварта» – четвертая часть) содержалось в средневековой Польше на четвертую часть доходов от королевских имений и служило для охраны границ Речи Посполитой. В переносном смысле – наемное войско.
16
От имени и по праву (лат.).
17
Раз, два, три (лат.).
18
С честью (лат.).
19
Осуществляя надежду (лат.).
20
Государственный казначей в средневековой Польше.
21
Замок в Кракове.
22
Квартал в Кракове.
23
Мелодия, исполняемая трубачами в определенные часы с башни Марьяцкого костела в Кракове.
24
Сановник, назначавшийся королем для управления городом, член сената.
25
Слово благородного человека (лат.).
26
Куда бы я ни шел, всегда пью, никогда не бываю трезвым, но всегда остаюсь набожным (лат.).
27
Смысла не имеет. Употреблено для рифмы. – Прим. авт.
28
Отец (лат.).
29
Мать (лат.).
30
Сестра (лат.).
31
Никаких желаний (лат.).
32
Лекарство (лат.).
33
Полностью (лат.).
34
Во-первых (лат.).
35
Во-вторых (лат.).
36
Следовательно (лат.).
