Фернандо Триас де Без - Повелитель звуков
Я тотчас же отправился туда. По коридорам то и дело пробегали врачи и сестры милосердия, в воздухе распространялся запах нашатыря и бинтов.
Я спросил, в какой палате лежит тетя Констанция, Никто ничего не знал. Здесь ее уже не было. Я уже собрался уходить, когда меня догнала одна из сестер:
– Я вас слышала… Вы говорили о женщине, которая отрезала себе руки. Она была больна, очень больна. Никогда прежде нам не приходилось видеть ничего подобного… Лишь я знаю, где она находится… Она рассказала мне об этом перед тем, как покинуть больницу. Я отговаривала ее, как могла, но все было напрасно… Она была полна решимости… Вы найдете ее в лепрозории. Она решила продать свое тело, а полученные деньги пожертвовать церкви. Вы же знаете, в лепрозориях женщинам, оказывающим прокаженным услуги особого рода, хорошо платят. Правда, это запрещено, но разве кому‑то есть дело до прокаженных…
Лепрозорий Мюнхена, расположенный за чертой города, представлял собой своего рода тюрьму для больных проказой на ее последней стадии, особое государство со своими законами и порядками. Никто не осмеливался приблизиться к нему. Даже еду доставляли туда по ночам и сбрасывали не доезжая до ворот. Это уединение ревностно оберегалось самими прокаженными…
Я направился в лепрозорий в тот же день, несмотря на то что уже стемнело.
Я не осмелился проникнуть в здание, боясь заразиться, и стоял метрах в двадцати от двери. Один из прокаженных, несших охрану, поднес к губам нечто, напоминающее рожок, и подал мне сигнал. Я сказал, что хотел бы увидеть Констанцию, женщину без рук. Сторож исчез, и вскоре тяжелая дверь больницы отворилась. Я увидел тетю Констанцию.
Она стояла, сгибаясь до земли, и всем видом своим напоминала древнюю развалину. Ее культи были скрыты под бинтами, на теле явственно проступали следы проказы. Куски плоти, казалось, вот‑вот отделятся от шеи. Я сделал над собой усилие, но не отвел глаза.
– Почему? Почему, тетя Констанция?! – вскричал я.
Спокойно взглянув на меня, она подняла руки и показала мне культи.
– Мне нечего было ждать от жизни. Твой голос несколько лет назад отравил меня абсолютной страстью. До некоторых пор вера удерживала меня от греха, но наступил день, когда и она оказалась бессильна совладать с зовом плоти. Твой яд слишком глубоко проник в меня. Я не могла преодолеть искушения. Господь заповедал нам: «Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну. И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну».[5]
[1] Ab ovo – с самого начала (лат. ).
[2] Первое послание Коринфянам, 14:34. Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит. – Примеч. отца Стефана.
[3] Бытие, 22:1–19. И‑было, после сих происшествий Бог искушал Авраама и сказал ему: Авраам! Он сказал: вот Я. Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака: и пойди в землю Мориа и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе. – Примеч. отца Стефана.
[4] Первое послание Коринфянам, 10:13. Вас постигло искушение не иное, как человеческое: и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести. – Примеч. отца Стефана.
[5] Матфей, 5:29–30. – Примеч. отца Стефана.
