Юлия Андреева - Карл Брюллов
Скоро уже. Широкополая шляпа слетает с головы Карла и падает в высокую траву. Пора уже, пора. На следующее утро пришедшая позвать его завтракать Джульетта находит рисунок темноволосой женщины, спускающейся с неба на землю. Черты ее лица кажутся ей смутно знакомыми.
— Писал ночью с натуры! — веселится Карл, — а ведь каждый скажет, что ночь — неблагоприятное время для художеств. Ночью пить да гулять нужно, а уж никак не барышень рисовать. Впрочем, тут уж не подгадаешь — увидел и написал. В первый раз не во сне, наяву видел!
После этот рисунок назовут «Диана на крыльях ночи».
Прекрасная молодая женщина с лирой в руках парит над ночным Римом, на ее крыльях тихо спит богиня Луны Диана. Внизу хорошо просматривается кладбище Монте-Тестаччио. Карл показывает место на кладбище и ставит точку там, где желает, чтобы его похоронили.
В тот же день он умер на руках у семейства Титтони.
Глава 18
Меж тем (к какому разрушенью
Ведет сердечная гроза!)
Ее потухшие глаза
Окружены широкой тенью
И на щеках румянца нет!
Чуть виден в образе прекрасном
Красы бывалой слабый след!
Сопровождая Карла в его последнем путешествии в Италию, я узнал, что он думал над грандиозным полотном «Всеразрушающее время», в котором хотел изобразить старика с косой, не жалеющего ни королей, ни патрициев, ни шутов, ни палачей. Все мы смертные, должно быть, хотел сказать Брюллов, все помрем, и черви нас съедят, так будем же веселы, будем любить и творить, потому что только лишь в этом оправдание молниеносности человеческой жизни. Гори, как подпаленная с двух концов свеча, а не тлей, люби, ошибайся, возносись в мечтах своих. Кто творец, тот и бог! Что нам земные цари, чей удел ничем не отличается от удела нищих? Так будем же гулять, пить вино, радоваться жизни, будем влюбляться и любить! Потому что это и есть самое лучшее, что мы можем сделать в этой жизни.
В высшей степени символично, что он упорно не видит смерть в образе женщины. Ведь женщина для него — символ вечной жизни с ее постоянными возрождением, обновлением. Он пишет смерть и в то же время рисует с натуры бродяг и актеров, счастливых своей молодостью и задором.
Он говорит о картине «Христос во Гробе», расписывая тонкости, связанные с созданием этого необычного полотна, и сокрушается только о том, что не увидел картины Александра Иванова «Явление Христа народу» — Христу мертвому отлично перед смертью противостоял бы Мессия живой. Но чего нет, того нет.
* * *Карла похоронили на кладбище Монте-Тестаччио, как он и желал. Теперь в его квартире живет другой художник. Все движется, меняется, течет…
Вскоре после отъезда Карла овдовел мой брат Константин, впрочем, его траур был недолгим, и меньше чем через год он привел в семью новую жену. На этот раз его выбор пал на очаровательную соседку, дочь его друзей — Осипову Сусанну Лукиничну, которая заменила детям мать, и через положенный срок родила Константину еще одного сына Владимира.
В 1858 году Александр Андреевич Иванов вернулся в Петербург, привезя свою гениальную картину «Явление Христа народу», на создание которой он щедро положил двадцать лет своей жизни. Вместе с картиной в залах Академии художеств выставлялись все сделанные к ней художником эскизы и этюды. Мечтавший перед смертью хотя бы одним глазком взглянуть на новое чудо живописи, Карл был прав. По мнению общественности, и я с ним полностью солидарен, Иванов открыл новую эру в живописи. Предполагали, что теперь он станет преподавать и подарит отечеству новых невиданных ранее живописцев своей особенной школы, но в том же году он заразился холерой и примкнул к небесному воинству. Мы с Уленькой и детьми посетили его могилу на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.
Да… помню, Михаил отправился рисовать нищих на паперти. Девочки и Александр пошли прогуляться по дорожкам, читая надписи на памятниках и крестах, а мы с Уленькой стояли, крепко держась за руки, как держались друг за друга всю нашу совместную жизнь.
* * *Через год я стоял вот так же, в окружении детей, над свежей могилой, только Уленька больше уже не сжимала мою руку. Успокоившись и отсмеявшись в последний раз, легла моя хлопотунья в эту сырую землю с улыбкой на челе, как сказали бы греки. После ее смерти я не искал себе больше ни жен, ни подруг.
В 1863 году Юлия Павловна вышла замуж за графа Шарля де Морнэ. Ей было шестьдесят, ему — шестьдесят шесть. Брак был обыкновенной неприкрытой сделкой. Теперь Юлия Павловна вновь могла щеголять графским титулом, граф же, согласно договору, получил огромное состояние. Дворцы и огромные коллекции Литта и Висконти обратились в золотые реки, которые протекли сквозь пальцы последней Скавронской, и даже некоторые ее портреты работы Карла запропали куда-то, похищенные временем.
Все течет, утекает, все имеет конец и начало, все движется, меняется, живет, умирает, снова возрождается к жизни, живет…
В год смерти Гоголя, Жуковского и Брюллова — страшный по потерям год, произошла долгожданная радость — мой сын Миша поступил в Академию художеств. Пишет, что выставляется; женился на Людмиле Горностаевой. Его жена внешне разительно напоминает Уленьку. Саша, как это и виделось вначале, окончил Николаевское кавалерийское училище. Гусар, красавец. На золотые эполеты шестьсот рублей ухнули! Год назад тоже женился на Борщовой Александре Михайловне. Маша вышла за издателя Станюковича, уже подарила мне пятерых внучек, но дала честное слово, что следующим будет внук и она назовет его в мою честь Петром[66]. Жду.
Наташа вышла замуж за Анатолия Гарбера, поселившись вместе с мужем в Орловской губернии. Всех изумила Верочка, еще пигалицей принявшая решение непременно выйти замуж за кузена Александра Клодта и не менять фамилию. Она сделала все по задуманному, сейчас носит под сердцем первенца.
Сын Александра Павловича Брюллова Павел окончил Санкт-Петербургский университет по физико-математическому факультету, но стать ученым, должно быть, не позволила текущая по его жилам беспокойная кровь семьи Брюлловых — сейчас вполне приличный пейзажист. Женат на Софье Кавелиной, живут дружно.
Жалко, что Карл не оставил нам после себя детей… мне доставляет особое удовольствие угадывать в чертах детей лица их родителей, узнавать, чтобы любить их с еще большей силой.
Чтобы увидеться с Карлом, я хожу смотреть его картины, его последний портрет, сделанный еще в Петербурге. Нет, новая огромная и прекрасная волна, поднятая гением Александром Ивановым, не скрыла под собой творения моего лучшего друга. У Брюллова было утро, полдень, залитая красным извержением «Помпея» и алый закатный занавес «Удаляющейся с бала» — Карл писал заходящими красками своей эпохи, делая это так, как никто уже не сможет после него; Иванов не отменил живописи Брюллова, а всего лишь провозгласил свое собственное утро… утро, у которого не было продолжения.
Я вспоминаю Карла, рассказываю о нем внучкам, вспоминаю алую комету Юлию, осветившую тогда наши судьбы, изменившую самое представление о красоте и жизни вообще.
Юлия не показывается больше в России, должно быть, хочет остаться навечно молодой и прекрасной, такой, как писал ее Карл. Не едет и на могилу Брюллова, так как не желает верить, что того уже нет, и ничего не повторится. Ее приемные дочери вышли замуж и оставили старую мать, распуская о ней нелицеприятные сплетни, до которых последней Скавронской никогда не было дела. По суду они требуют приданое.
Одну за одной Юлия продает свои самые прекрасные и дорогие сердцу сокровища — картины Карла, портреты его работы, память… когда-то ее и Брюллова упрекали, чуть ли не в черной магии… Отдавая полотна Карла, Юлия загадочно улыбается, покуривая темную ореховую трубочку. Нет, она не бедная, лишенная родины и друзей, все потерявшая, все растратившая женщина; она ведьма, живущая в образе старухи, днем и ночью превращающаяся в юную и пленительную красавицу, похищающую души художников. Ночью в ее одиноком, обычно темном доме под Парижем загорается яркий свет и звучит дивная музыка, иногда в окнах заметны сплетающиеся в танце или любви тела…
Говорят, что в память о своем друге и единственной любви каждый вечер она зажигает на окне свечу — знак тайного свидания.
Глоссарий
Александр I Павлович Благословенный (1777–1825) — государь император и самодержец Всероссийский (с 1801 года), старший сын императора Павла I и Марии Фёдоровны.
Александр II Николаевич Освободитель (1818–1881) — император Всероссийский. Старший сын Николая I. Проводил широкомасштабные реформы, отменил крепостное право. Погиб в результате террористического акта, организованного партией «Народная воля».
