Виктор Островский - Моссад: путем обмана (разоблачения израильского разведчика)
Карлос заметил: «Да, в него мы промахнулись, но девятнадцатого мы поедем туда и попробуем еще раз».
Конечно, Мукарбель передал этот лакомый кусочек Орену Риффу. Моссад и в этот раз не хотел подвергать опасности своего ценного агента. Потому Рифф предписал удвоить меры безопасности, а израильским самолетам было приказано базироваться на северной стороне аэропорта, где по ним можно было попасть только из одной точки, на случай, если Карлос решит осуществить свою угрозу.
Карлос на самом деле появился там в машине с еще тремя людьми. Французская полиция была проинформирована о возможности теракта. Карлос со своими людьми трижды проехал мимо места, откуда были видны израильские самолеты, затем остановился. Тут вылетела французская полиция с воем сирен, потому террористы не стали стрелять, а бросили оружие, выскочили из машины и разбежались. Карлос схватил одну прохожую, приставив ей к голове пистолет. Один из террористов последовал его примеру. Следующие тридцать минут в большом напряжении террористы стояли напротив полиции, пока та вела с ними переговоры.
Не было ни единого выстрела, но они как-то вывернулись. Свое оружие они оставили на месте, а Карлос исчез. Даже Мукарбель не знал, где он.
* * *
Следующие пять месяцев все было тихо. Мукарбель продолжал поставлять ценную информацию, но о Карлосе он ничего не слышал. Наконец он стал нервничать. Друзья рассказали Мукарбелю, что в Бейруте у некоторых людей возникли подозрения в связи с его действиями и они хотят поговорить с ним. К этому моменту Моссад уже решил ликвидировать Карлоса, но Мукарбель хотел только получить новые документы на другое имя и уйти со сцены как можно быстрее. Он стал бояться, что Карлос преследует его.
Штаб Моссад не хотел, чтобы Рифф сам уничтожил Карлоса и не хотел предоставить такую возможность людям «Метсада». Потому было решено передать это дело в руки французской полиции. Моссад должен был лишь помочь ей некоторыми сведениями.
10 июня 1975 года Карлос позвонил Мукарбелю, которого тут же охватила паника, и он сказал Карлосу, что хочет уехать из Парижа. Но Карлос пригласил его в свои апартаменты в доме на Рю-Туллье в Пятом округе Парижа. Это был один из домов, расположенных во дворе другого здания. Войти в такой дом можно было лишь через дом, стоящий фасадом к улице и сад, либо по нескольким лестницам и через проход. Так как у дома был лишь один вход и, следовательно, лишь один выход, он для Карлоса был не самым безопасным местом.
Благодаря «сайану» — домовладельцу Риффу удалось снять квартиру в переднем доме с видом на двор и квартиру Карлоса. Это было маленькое жилище, вроде тех, которые снимают туристы на неделю. Оно было на верхнем этаже, потому Рифф мог сверху наблюдать за всем происходящим.
Французской полиции сообщили, что в квартире находится один человек, связанный с известным контрабандистом оружия, а второй (Мукарбель) хочет выпутаться из сложной ситуации и готов заговорить. Полиции не сказали ни то, что первый человек — Карлос, ни то, что второй (Мукарбель) — агент.
Рифф проинструктировал Мукарбеля, что тот должен сказать французской полиции, что хочет вступить с ней в контакт. «Ты скажешь им, что хочешь выйти из игры и уехать в Тунис. Мы позаботимся, чтобы они ни в чем не смогли тебя обвинить. Ты знаешь, что не можешь спать спокойно, пока Карлос на свободе. Они покажут тебе фотографию, где ты рядом с Карлосом, и спросят тебя, кто другой человек. Попробуй выкрутиться, скажи, что это кто-то несущественный. Они все равно захотят его увидеть, тогда приведешь их к нему. Они арестуют его для допроса, а потом они сами постараются получить всю информацию о нем. Так что он навсегда окажется за решеткой, а ты сможешь свободно жить в Тунисе».
В плане были огромные дыры, но если бы он привел к аресту Карлоса, Моссад это не мешало.
Рифф потребовал от штаба в Тель-Авиве разрешения передать французской полиции большую часть досье на Карлоса, чтобы французы знали, с кем имеют дело. Он обосновывал это тем, что Моссад выдает французам агента, и если они не будут знать, кто такой Карлос, то агенту, т. е. Мукарбелю, угрожает огромная опасность. Кроме того, он боялся, что самим французам будет под большой угрозой, если они неправильно подготовятся к аресту Карлоса. В конечном счете, они совсем мало знали о нем.
Риффу ответили, что офицеры связи в Париже при необходимости передадут французам информацию, но после того, как Карлос будет арестован, и что есть различные вопросы, по которым с французами еще предстоит договориться. Другими словами, это означало: если французы чего-то хотят, им следует за это чем-то заплатить.
Такое нежелание рассказать что-то французам о Карлосе объяснялось просто враждой и ревностью между двумя отделами Моссад: «Цомет» (позднее «Мелуха»), управлявшего 35 активными «катса», и «Тевель» (или «Кайсарут»), т. е. отдел связи.
Люди из «Тевель» всегда спорили с людьми «Цомет» о передаче сведений. «Тевель» считал, что щедрая передача информации разведслужбам дружественных стран воздастся сторицей в виде возросшей готовности иностранных разведслужб сотрудничать с Израилем. Но в «Цомет» постоянно противились таким планам, считая, что нельзя так легко раздавать информацию, а следует всегда и немедленно получать за нее плату.
Когда руководители этих двух отделов встретились в этом случае, чтобы обсудить просьбу Орена Риффа (он тогда был в «Цомет») о передаче досье на Карлоса французам, роли их странным образом поменялись. Теперь «Цомет» хотел передать полную информацию, но этого не хотел «Тевель». Шеф «Тевель» решил воспользоваться ситуацией для получения очков во внутренней борьбе отделов в бюро и сказал: «Как же так? Вы хотите дать французам информацию? Когда мы хотим передавать информацию, вы нам не даете. В этот раз мы вам не дадим», Они могли себе такое позволить, потому что их никто после этого не смог бы проконтролировать. Они сами устанавливали себе законы.
В назначенный день Рифф увидел, как Карлос вошел в свою квартиру. Офицеры связи уже поговорили с французами и сказали, где они должны забрать Мукарбеля, что те и сделали. В квартире Карлоса находилась целая группа южноамериканцев. Они устроили там вечеринку.
Мукарбель в гражданском автомобиле полиции прибыл туда вместе с полицейскими. Двое из них остались стоять с ним на лестнице, а третий постучал в дверь. Карлос открыл, полицейский в штатском представился, и Карлос впустил его. Они проговорили около 20 минут. Карлос производил, очевидно, приятное впечатление, никаких проблем. Они никогда его не видели и никогда о нем не слышали. Полицейские думали, что они просто проверят какую-то «наводку». Незначительное дело.
Рифф рассказывал потом, что его так колотило при наблюдении за происходящим, что он готов был все бросить и побежать предупредить полицию. Но он этого не сделал.
Наконец, полицейский сказал Карлосу, что он привел с собой человека, которого он, видимо, знает: «Я хотел бы, чтобы вы с ним поговорили. Вы не возражаете выйти на минутку?»
Тут полицейский дал знак своим коллегам на лестнице подняться вместе с Мукарбелем. Когда Карлос увидел его, то решил, что его предали. Но Мукарбель только хотел сказать ему, чтобы он не волновался, потому что у полицейских нет ничего против него. Карлос сказал полицейскому: «Хорошо, я пойду».
Карлос все еще держал в руке гитару, на которой играл в тот момент, когда полицейский постучал в дверь. Другие в комнате не подозревали, что происходит, и продолжали веселиться. Карлос спросил, может ли он оставить гитару и взять куртку. У полицейского не было возражений. За это время к двери подошли еще три его коллеги.
Карлос зашел в смежную комнату, бросил гитару, схватил куртку и открыл футляр гитары, где лежал пистолет-пулемет 38-го калибра. Он подошел к двери и мгновенно открыл огонь. Первый полицейский тут же был тяжело ранен пулей в затылок. Потом он на месте застрелил еще двоих, выпустил Мукарбелю три пули в грудь и одну в голову — последнюю в упор, чтобы быть уверенным, что Мукарбель мертв.
У Риффа едва не сдали нервы, когда он из своей квартиры наблюдал за этой мясорубкой. У него не было оружия, Беспомощно он увидел, как Карлос пристрелил Мукарбеля и спокойно покинул место преступления.
Одно было ясно Риффу: французская полиция знала, кто он. Они знали, что он, Рифф, привел сюда ее людей, а после смерти полицейских это в их глазах было слишком похоже на ловушку. Через два с половиной часа Рифф в форме стюарда вошел на борт самолета «Эль-Аль», вылетавшего в Израиль.
Раненому полицейскому помогли оставшиеся в квартире люди, они же вызвали «Скорую помощь». Эти латиноамериканцы понятия не имели, кто такой Карлос. Полицейский выжил и рассказывал позднее, что Карлос, открыв огонь, постоянно кричал: «Я Карлос! Я Карлос!»
