KnigaRead.com/

Олег Коршунов - Коловорот

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Олег Коршунов, "Коловорот" бесплатно, без регистрации.
Назад 1 ... 3 4 5 6 7 ... 9 Вперед
Перейти на страницу:

— Дружина моя, братья! Рязанцы, черниговцы, владимирцы! Русичи! Вот и настигли мы войско монгольское, разорившее землю нашу. Дикие звери хозяйствуют теперь в городах наших, терзают тела наших родичей убитых. Не осталось живых людей даже похоронить их…

По зову моему и по своей воле собрались вы здесь под моею рукою. Путями лесными, краткими нагнали мы вражье войско. Но зело велика степная рать, тьмочисленна. Не одолеть нам ее малым числом нашим. Но войско их разбрелось по земле владимирской в грабежах, оно разрозненно и растянуто сейчас, ибо некого страшиться им, нет войска, способного противустать поганым. Князь Юрий Всеволодович покинул Владимир, ушел к Ярославлю собирать рати. В семи верстах отсюда стоит их великий хан Батый. Сейчас самый удобный момент, чтобы напасть на них неожиданно и отсечь главу степному змею.

Братья! Беспрекословно исполняли вы приказы мои. Не одна сотня степняков полегла от наших рук. Завтра, братья, я поведу вас на смерть, но давать и отнимать жизнь может только Бог. И поэтому, если кто-то из вас не готов принять смерть, пусть уходит сейчас. Я не осужу вас, ибо не вправе. И да никто не осудит!

Те, кто останется, знайте: завтра будет бой, бой смертный. Я не отступлюсь, пока не достану Батыя либо сам не лягу костьми. Монгольское войско столь велико, что даже если удастся лишить жизни их хана, то уйти живыми нам самим нет никакой надежды. Поэтому тем, кто останется со мною, я кланяюсь земно, — Евпатий поклонился (великий боярин простым мужикам!), — и прошу простить… Теперь же, братие, помолимся, и пусть каждый сам выберет судьбу свою.

Вся рать единой волною поснимала шапки и опустилась на колени на снег. Губы сами шептали слова молитвы, известные с младенчества и произносимые всю жизнь каждодневно, но сейчас в эти знакомые слова были вложены иные суть и смысл. Каждый по-своему готовил себя к предстоящему, и к предстоящему готов был каждый. Со святыми молитвенными словами дух поднимался над плотью, и каждый готов был свершить невозможное. Кто был слабым — сильным стал, а кто сильным был — стал еще сильней. Таков уж русский человек, стоящий на границе между жизнью и смертью.

После к Евпатию подошли несколько человек, понурив головы, попросили прощения у него и у всей братии и, не оглядываясь, ушли в лес. Не осудим же и мы ушедших. Никто не может знать, как поступил бы сам в подобном случае. Каждый имеет святое право выбора, у каждого свой путь.

* * *

На просторах лесной Руси было неимоверное множество волков. Монголы привыкли, что каждую ночь вокруг их стана собирались стаи оголодавших волков, которых голод толкал на самые дерзкие и наглые вылазки. Волки нападали на табуны, стремясь отбить и угнать в поле отдельных лошадей. Бывали и нападения на людей. А иногда матерый волк-одиночка залетал стрелой прямо в монгольский стан и, бешено мчась между юрт, хватал первое, что подвернется съестного — кусок мяса, овцу, собаку, — и уносился прочь с добычей.

В эту ночь волки совсем распоясались и обнаглели. Невидимые во тьме, они подбирались вплотную к стану. Волки перекликались в темноте, собираясь в огромные, судя по количеству голосов, стаи. А может, это вовсе и не волки? Может, это оборотни, неуспокоившиеся души непогребенных урусутов, движимые ненавистью к своим убийцам, собираются в эту ночь, чтобы подобраться к спящим воинам и выпить их кровь? Ведь урусуты-оборотни погубили уже не одну сотню славных степных воинов в этих безбрежных лесах. Конные сотни уходили по лесным дорогам и тропинкам, ведущим неизвестно куда, надеясь найти лесные деревушки урусутов, и как уходили, так и пропадали без следа. Словно сам злой урусутский лес поглощал, как ненасытимое чудище, непрошеных степных гостей.

Но ночь отступает. Еле заметно осветлел восточный край неба. Десяток дозорных монголов залег вместе с лошадьми среди кустов. Нукеры грелись, прижимаясь к теплым бокам лошадей, и радовались, что скоро их дозор закончится, их место займет другой десяток, и они смогут отдохнуть в своих юртах у очага.

Волки совсем обнаглели. Видимо, чуя лошадей, они подобрались к самым кустам и, может быть, невидимые затаились в каком-нибудь десятке шагов, готовясь к броску. Арбан-ноян (десятник) своим чутким слухом уловил легкое поскрипывание снега под их лапами, и в тот же миг лошади, взоржав, вскочили с земли на ноги и, топчась, принялись кружить на месте, удерживаемые повисшими на уздечках хозяевами. Волки окружили их! Теперь придется покидать пригретое место, ибо лошади своим ржанием обнаружили себя, но сначала нужно отогнать волков. Привязав лошадей к кустам и оставив двоих самых молодых нукеров с лошадьми, восемь монголов, держась друг друга и выставив копья, которые взяли в дозор специально для обороны от волков, полезли через кусты. Эх, жаль нельзя зажечь огня и громко кричать, стуча саблей по железу щита! Без этого разогнать обнаглевших хищников будет нелегко.

Вдруг откуда-то снизу, словно выросли из снега, со всех сторон появились фигуры, но совсем не волков! «Оборотни», — мелькнуло в голове арбан-нояна, по спине пробежала мелкая дрожь. В мгновение ока все монголы были сбиты с ног и зарезаны или задушены. Молодые нукеры, оставшиеся с лошадьми, услышав сначала удивленные возгласы, а затем возню и предсмертные хрипы, вскочили на коней и рванулись в сторону стана. Хотя было темно, но их силуэты все же были видны на фоне светлеющего неба. Сдвоенный короткий свист двух стрел, пущенных почти одновременно, был последним звуком, слышанным ими в жизни.

Триста охотников, в накинутых поверх одежды волчьих шкурах, почти всю ночь небольшими группами по десять — двадцать человек подползали к монгольскому стану, перекликаясь волчьими голосами. Потихоньку они обнаружили все монгольские дозоры на своем пути и сумели перебить их без шума. Когда небо с востока осветлело, охотники, собравшись вместе, лежали у крайних монгольских юрт. Условный продолжительный волчий вой дал понять Евпатию Коловрату, что путь свободен, и Коловрат двинул вперед свою пешую рать. Полтысячи всадников — его конная дружина — остановились пока на опушке леса, ожидая своего часа. Всего под начало Евпатия было около тысячи семисот человек — 1200 пешцев и около 500 всадников. Тысяча семьсот русичей шли на смерть, вместо того, чтобы отсидеться в лесной глуши, ради того, чтобы смертью своей сказать: жива Русская земля!

Подождав подхода основных сил, охотники первыми ринулись на вражий стан. Молча и быстро, как те волки, бежали они между юрт, закалывая дремавших у костров монголов, врывались в юрты, мгновенно уничтожая все живое, и бежали дальше. Монголы только начинали просыпаться от шума и понимать, в чем дело, когда вся пешая русская рать уже целиком втянулась в расположение степняков. Спавшие с оружием монголы, просыпаясь, сразу вступали в бой, но им казалось, что весь стан объят сражением, что русы напали отовсюду, и, привыкшие действовать сплоченно в конном строю, повинуясь единому слову начальника, они терялись в этой неразберихе, оставшись без руководства один на один с врагом, и потому десятками гибли под ударами русских рогатин и топоров.

Русские не рассеивались по стану, увлекшись истреблением растерявшихся врагов, они слитно двигались в одном направлении — к центру монгольского стойбища, где стоял шатер Бату-хана. Попадавшиеся на пути повозки они растаскивали в стороны (поэтому Коловрат и двинул сначала пешую рать). Опомнившись, монголы стали оказывать ожесточенное сопротивление, продвижение русских замедлилось, и тогда они подали Евпатию очередной условный сигнал — подожгли сразу несколько юрт. Коловрат сразу двинул от опушки леса свою конную дружину:

— Мститесь, русичи! Вперед!

Разогнавшись по протоптанному пешцами пути в поле, всадники стрелой влетели в монгольский стан. Пешая рать расступилась по сторонам, как было условлено ранее, пропуская вперед конный клин. Ратники ликующими криками приветствовали мчащегося впереди Евпатия Коловрата. Новый стремительный натиск конных русов ошеломил монголов, и уцелевшие в рубке побежали в разные стороны. Русские в своем стремительном натиске неумолимо двигались вперед, узким клином рассекая монгольский стан, словно нож, разрезающий пирог.

Меж тем стало совсем светло. Начался новый день, всего лишь один миг в бесконечной чреде времен. Ой ле! То не от света зари покраснели снега, но окрасились кровию людскою!

Бату разбудил телохранитель, кратко сообщив о происшедшем. Хан вскочил, мгновенно стряхивая сон. Ему сразу же поднесли изукрашенный золотом стальной доспех. Выйдя из шатра, он услышал гул битвы. Верхом на коне въехал по мосткам на непо-крытую повозку. Телохранители обступили его по сторонам, прикрывая щитами. Чтобы лучше видеть, Бату встал во весь рост на спине коня. То, что он увидел, удивило и напугало его. Бой шел уже там, где начинались юрты тумена* его личной охраны. Опустившись в седло, Бату оценивал случившееся и переживал поток нахлынувших чувств, — все произошло слишком неожиданно, поэтому ошарашило и напугало, хотя этого нападения он ждал! Он не отдал еще ни одного приказа, когда примчался старый Субэдэй, сверкая единственным глазом.

Назад 1 ... 3 4 5 6 7 ... 9 Вперед
Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*