Жюльетта Бенцони - Прекрасные незнакомки
Жизнь молодой четы могла бы оказаться крайне незавидной, если бы не нашелся доброхот и не познакомил несостоявшегося адвоката с одним из его блестящих коллег, занимавшим должность адвоката при Совете короля. Он был известен всему Парижу своим пламенным красноречием и кипучим темпераментом. Звали этого баловня судьбы Дантон. Дантон охотно взял в секретари застегнутого на все пуговицы бессребреника. Холодная сдержанность молодого человека контрастировала с его собственным вулканическим темпераментом.
Революция только начиналась. Поначалу, как соратник Дантона, потом самостоятельно, Бийо-Варенн сделает головокружительную карьеру, к сожалению запятнанную кровью. Незадолго до 10 августа 1792 года он становится членом муниципалитета, затем заместителем прокурора-синдика Коммуны. Тремя неделями позже Бийо-Варенна избирают в Национальный Конвент. Всюду, где бы он ни служил, он брался за дело со свойственной ему ледяной страстностью. И результаты его деятельности будут пугающими, потому что мало кто из революционных деятелей доходил до такой степени безжалостности. Во время сентябрьских убийств, когда убивали заключенных в тюрьмах, и в частности в тюрьме аббатства Сен-Жермен, он одобряет убийц с руками по локоть в крови и обещает им щедрое вознаграждение. Но это было только начало, позже, войдя во вкус, он будет охотно отправлять людей на эшафот.
Шаг за шагом он достигает высших ступеней революционной иерархии: президент якобинского клуба, президент Конвента, член Комитета общественного спасения. И всюду, где бы он ни был, он сеет смерть. Это он отправит под нож гильотины жирондистов, он подтолкнет на эшафот королеву и, наконец, отправит на смерть того, кто вытащил его из нищеты и безвестности, – Дантона!
Но на этом Бийо-Варенн не успокоится. Он будет рукоплескать самым страшным казням: потоплениям в Нанте, расстрелам в Лионе, резне в Аррасе. Он был организатором безжалостных расследований в Оранже, он всегда находился рядом с Фукье-Тенвилем, считая его слишком мягкотелым.
Робеспер, такой же одержимый, не возражал, когда этот человек с мраморным лицом стал носить ярко-красный парик. Он хотел казаться львом, хотел внушать страх… Память о Дантоне преследовала его.
Неужели Робеспьер был таким же одержимым? Нет, не таким же! Вскоре пробьет колокол и для Робеспьера, и подтолкнет его к эшафоту все тот же Бийо-Варенн.
Но Анжелика, если уж говорить откровенно, жила в это время счастливо. Конечно, ей очень не нравился рыжий парик, который так уродовал ее мужа. Но он не поддавался на ее ласковые уговоры снять его. Напротив, даже спал в своем парике, используя его вместо ночного колпака. Анжелика должна была к нему привыкнуть.
Парижане устали от казней, трупов, льющейся крови, страха и ужасов террора. Если присмотреться, то можно было заметить, как поредели ряды революционеров. Все, кто стоял во главе Великой революции, теперь мертвы… Или почти все. Но один, по крайней мере один, остался в живых. И этот один – Бийо-Варенн. Мало-помалу против него копится ненависть. Она становится все ощутимее, она практически осязаема. И вот в ноябре 1795 года Бийо-Варенн идет по парку Пале-Рояль, и на него совершается покушение. Только чудом он сумел избежать расправы. Чуть позже молодежь сжигает перед зданием Конвента его чучело и требует его смерти.
Эта история наделала столько шума, что новое правительство вынуждено реагировать, поскольку не хотело беспорядков в городе.
2 марта 1795 года Бийо-Варенна арестовывают и отдают под суд вместе с его соратниками Колло д’Эрбуа и Барером. Суд приговаривает их к изгнанию, и некоторое время Бийо-Варенн находится под охраной жандармов у себя дома.
Бедная Анжелика в ужасе очнулась от своих сладких снов и замерла от страха от стука колес кареты, которая приехала, чтобы отнять у нее мужа!
Карета приехала 2 апреля. Ее сопровождала злобная, полная ненависти толпа.
Однако выкрики сразу смолкли, когда появился арестант, отрешенный, холодный, по-прежнему в огненно-рыжем парике. Парижане замерли: они не сомневались, что Бийо повезут на эшафот.
Но они ошибались: карета покатила к Комитету общественного спасения. И там бывшие соратники Бийо предложили ему убежище в одном из кабинетов. Ему следовало подождать, пока готовился его переезд из Парижа. Бийо осудили на изгнание. Пришлось ждать ночи, чтобы провести узника через боковую дверь и вновь посадить в карету, которая должна была доставить его в Ла Рошель. Но ему вновь грозила опасность. Стоило людям узнать, кого везут, как в них вспыхивал гнев, и они готовы были тут же расправиться с узником. Однако Бийо не ощущал своей вины, не осознавал, что совершал злодеяния. Он считал себя безукоризненным, видел в себе римлянина, подвергшегося превратностям судьбы, сравнивал себя с поверженным королем.
В Ла Рошели он успел попрощаться с отцом и матерью, а затем был переправлен в тюрьму на острове Олерон, откуда на корабле «Экспедиция» был отправлен в Гвиану. Сорок дней плавания под свинцовым небом не исторгли у узника ни единой жалобы. У капитана был приказ бросить узника в море, если они повстречают английский корабль. Приказ этот льстил тщеславию Бийо.
В Кайенне Бийо какое-то время сидел в крепости, а потом его отправили в каторжную тюрьму Синнамари, место болотистое, пустынное, известное гнилыми лихорадками. Туда заключали самых злостных преступников.
Расхворавшийся Бийо-Варенн лежал в сырой лачуге и дожидался смерти.
Преданность Анжелики
Теперь жизнь не радовала бедняжку Анжелику. Соседи ее сторонились, сама она хлопотала о возможности поехать к мужу на остров Олерон, но ей отказали, сообщив, что он отправлен в Кайенну. Под чужим именем она поселилась в бедном квартале, понемногу продавала мебель и вещи, носила что могла в закладную кассу. Перебиваясь в нищете, она думала об одном: как ей соединиться с мужем, которого она обожала. Для ее нежного сердца Жан-Николя был человеком высоких достоинств, с «чистой невинной душой». И она с полной искренностью писала: «Если бы я могла увидеть его еще хоть раз, я умерла бы счастливой…»
И вот наконец успех. Ей удалось получить паспорт и разрешение на отъезд. Она отправила в Ла Рошель скудный багаж, который составлял все ее достояние, но, изнуренная хлопотами и лишениями, заболела… По выходе из больницы, доведенная до крайней степени нищеты, Анжелика скорее всего умерла бы, но на ее пути каким-то чудом оказался добрый человек.
Это был немолодой уже американец по имени Генри Джонсон, богатый судовладелец, давно уже поселившийся во Франции и с воодушевлением наблюдавший за революционными перипетиями. Он восхищался всеми без исключения их участниками, не исключая и Бийо-Варенна. Узнав неизвестно каким образом о бедственном положении, в котором оказалась молодая женщина, он поспешил ей на помощь, представился и с завидной энергией занялся устройством ее дел. Красота Анжелики не оставила его равнодушным, и вскоре она обрела в нем преданного и почтительного поклонника.
Избавив ее от нищеты, он вместе с ней строил грандиозные планы на будущее. Предполагалось, например, нанять морского разбойника, отправить его в Гвиану и похитить Бийо-Варенна, а потом переправить его в Соединенные Штаты, где Анжелика наконец сможет с ним соединиться. План казался вполне осуществимым, и молодая женщина с радостью поспешила известить о нем мужа. Но увы!
Ее муж, по-прежнему считая себя римским мучеником, ответил, что только Конвент, который несправедливо осудил его, имеет право его освободить и бежать он отказывается.
Можно себе представить горе Анжелики, но вскоре она утешилась новым планом. Пусть ее герой отказывается бежать, но зато ей ничего не мешает поехать к нему. Джонсон готов был оплатить дорогу и даже снабдить деньгами, чтобы она смогла там жить. Анжелика сообщила мужу о своем скором прибытии. Но супруг отказался ее принять, ссылаясь на тяготы климата.
Бедная женщина не знала, каким богам молиться и что делать, и тогда американец предложил ей еще один, очень благородный план. Сам он уже был немолод, да и здоровьем похвастаться не мог, жить ему, судя по всему, осталось недолго. Что станется с Анжеликой, когда его не будет рядом? Снова улица и нищета? Единственный выход – это добиться развода и заключить с ним фиктивный брак. Став вдовой, Анжелика сможет передать все унаследованное богатство тому, кого она любит.
Анжелика согласилась. Вполне возможно, она устала от жизни без больших надежд, но наполненную громкими словами, какую вела со своим супругом. Развод состоялся по «причине отсутствия мужа», и мужу о нем не сообщили. Десять дней спустя, 18 января 1797 года, Анжелика вышла замуж за Джонсона, о чем составили акт в мэрии 2-го округа. Теперь она могла спокойно ждать вдовства, которое сделает ее богатой и свободной и позволит наконец соединиться с ее единственным и любимым мужем.
