Элисон Уэйр - Брачная игра
Впрочем… не все так плохо. Елизавете в голову пришла другая мысль, вызвавшая вздох малодушного облегчения. Она подумала еще об одном претенденте на руку Марии. Английский аристократ, более приемлемый для этой дурочки, нежели лорд Роберт. Лорд Дарнли. Парню всего семнадцать. Рослый, долговязый, с невероятным самомнением. Недурен собою. Девушки буквально таяли от его взгляда. Что важнее – он был родственником Елизаветы с шотландской стороны. Его честолюбивая мамаша, графиня Леннокс, была дочерью Маргариты Тюдор, тетки Елизаветы. Так что в жилах этого красавчика текла кровь английских королей. Мудрый Генрих Восьмой, издав Уложение о престолонаследии, исключил из числа претендентов шотландских потомков своей сестры Маргариты. Король намеревался завоевать Шотландию и женить своего сына Эдуарда на малолетней тогда Марии. Вполне естественно, шотландцы противились грубым поползновениям Генриха. Возмущенный король отвечал им чередой убийств на шотландских высокогорьях, а потом и сожжением Эдинбурга. Нынче и в Англии, и в Шотландии хватало тех, кто считал юного лорда Дарнли более подходящим преемником Елизаветы, нежели Мария Стюарт. Как-никак, он-то родился в Англии!
Для Елизаветы это было главной опасностью. Если Мария выйдет за Дарнли, они объединят свои притязания на английский трон и станут весьма опасными ее противниками. С этим парнем все было далеко не просто. Заботливая, обожающая сыночка мамаша до сих пор находилась в Тауэре: ей раньше, чем Елизавете, пришла мысль тайно отправить парня на север и обвенчать с Марией Стюарт.
Думая об этом, Елизавета несколько раз хмыкнула. А ведь настырность Дарнли можно использовать с выгодой для себя. Дать Марии веревку подлиннее, и эта шотландская неженка повесится… в переносном смысле, конечно. Елизавета сомневалась, что у красавчика Дарнли хватит мозгов на осуществление какого-либо замысла, угрожающего ее власти. И тем не менее стоит отослать его на север. От греха подальше. И от Лондона тоже.
Все это нужно было обдумать вдоль и поперек, действуя с предельной осторожностью. В данный момент дела должны обстоять так, словно нет и не может быть речи о женитьбе Дарнли на Марии Стюарт. Долговязый лорд и его деятельная мамаша должны поверить: единственный претендент на руку Марии – Роберт. Елизавета нащупывала способ вытащить Роберта и себя из немыслимой ситуации, ею же и созданной.
Довольная собой и потому готовая на милосердный поступок, Елизавета приказала освободить леди Леннокс из Тауэра, но недвусмысленно объяснить: чтобы больше никаких тайных попыток женить своего избалованного сынка на Марии Стюарт.
В июне, возвратившись из Уорвика, Роберт нашел двор бурлящим от слухов о его скором отъезде в Шотландию и сватовстве к Марии Стюарт.
Елизавета лакомилась своим любимым тортом.
– Помнится, ты говорил, что готов искать себе другую невесту, – сказала она, учтиво улыбаясь Роберту и отправляя в рот очередной кусок. – Я решила помочь и нашла тебе достойную пару. Разрешаю отправиться к ней немедленно и просить ее руки.
Все это было произнесено с внешней невозмутимостью, хотя неровный стук сердца Елизаветы свидетельствовал об ином.
Роберт устало и с каким-то отчаянием посмотрел на свою Бесс:
– Не могу поверить, чтобы ты затеяла переговоры у меня за спиной, даже не спросив моего мнения. А тебе не приходило в голову, что, какими бы ни были мои чувства к тебе, я не хочу покидать Англию? Это моя родина, которую я люблю.
– Роберт, мы с тобой должны быть выше наших личных желаний. Как раз потому, что ты любишь Англию, ты сможешь верно и добросовестно послужить ей в Шотландии.
– Бесс, ты знаешь: я готов служить тебе и Англии где угодно. Но неужели между нами все кончено, если ты отсылаешь меня из Лондона?
– Я очень сомневаюсь, что эти переговоры закончатся успешно, – ответила Елизавета, пытаясь успокоить свои мысли, полные злости, обиды и бессилия.
– Никак я становлюсь объектом очередной твоей игры? – закричал Роберт, которому изменило самообладание.
– Я выше подобных занятий! – прошипела Елизавета. – Как ты смеешь сомневаться в политических замыслах твоей королевы?
– Ваше величество, умоляю меня простить, – ледяным тоном произнес Роберт, кланяясь с нарочитой церемонностью. – А также умоляю позволить мне удалиться. Более вам не придется упрекать меня в домогательствах, ибо с вами все превращается в политику.
Он повернулся, готовый уйти.
– Постой, Робин! – крикнула Елизавета. – Ты не можешь вот так взять и бросить меня.
Как она ни сдерживалась, слезы все-таки прорвались и хлынули у нее по щекам.
– Почему это не могу? – спросил он, по-прежнему холодно глядя на нее. – Ты обещала выйти за меня замуж. Долго водила за нос, а потом «в интересах государственной политики» решила отдать другой. О чем нам еще говорить?
– Робин, все, что касается Марии Стюарт… – Елизавета уже не пыталась прятать слезы. – Да. Я ревновала тебя… даже не знаю к кому. Но мой замысел продиктован не ревностью. Это слишком секретное дело, чтобы обсуждать его даже с тобой. Поверь мне, Робин, я вовсе не хочу отправлять тебя в Шотландию. Однако весь двор и весь мир должны видеть, что я всерьез занята устройством этого брака.
Роберт остановился:
– А как же твое обещание? Как слово принцессы? Такими словами не бросаются.
Елизавете не понравился его тон, но разве она могла его упрекнуть?
– Я ничего не забыла. И словами я не бросаюсь. Дай мне время, – попросила она. – Ты убедишься в правдивости моих слов. Верь мне.
Но уломать Роберта оказалось не так-то просто.
– Как я могу тебе верить, Бесс? Сколько можно кормить меня призрачными обещаниями брака? Или ты наконец готова подарить мне единственное сокровище, которое берегла все эти годы? Ты знаешь, как давно я его жажду. Неужели ты думаешь, что мужчина способен постоянно выдерживать такое обращение с собой? Тебе бы хоть раз побывать в моей шкуре и узнать, каково это, когда в самый последний момент тебя отталкивают.
– Робин, ты думаешь лишь о своих утехах! – фыркнула Елизавета, успокаиваясь. – А если бы я забеременела, что тогда?
– Тогда бы тебе пришлось выйти за меня замуж и бросить эти игры вокруг Марии Стюарт, – ответил он.
– Понимаю, на что был направлен твой расчет! Нет, Робин, когда я говорила, что ты сможешь убедиться в правдивости моих слов, я имела в виду не телесные утехи. Мои государственные замыслы направлены на то, чтобы сделать тебя по-настоящему богатым. Истинным принцем!
Ее удар достиг цели. Елизавета видела это по вспыхнувшим глазам Роберта. Облегченно вздохнув, она продолжала:
– Если я отдам тебе в пользование Кенилвортский замок, станет ли это заменой тому, чего ты сейчас лишен?
Она прекрасно знала, что Роберт давно мечтал сделаться владельцем этого удивительного замка.
Роберт долго молчал, выразительно глядя на нее. Может, решил, что она пытается от него откупиться? Но потом, к большой радости Елизаветы, улыбнулся. Мужчин купить проще, чем они думают. Удовлетворение их честолюбия, подкрепленное заветным подарком, всегда было превосходной наживкой.
– Итак, замок вместо короны, – наконец произнес Роберт. – Только вместо какой короны? Одну я бы с легкостью променял на замок, но другая мне дороже всех замков мира. Думаю, ты понимаешь мой намек.
– Это знак моих добрых намерений, – улыбнулась Елизавета. – Надеюсь, пока тебе этого будет достаточно.
Роберт проглотил комок:
– Только не считай меня неблагодарным. Но когда тебе обещали солнце, невольно досадуешь, получив лишь звезду.
– Это солнце тебе уже светит, – упрекнула его Елизавета. – Многие бы подтвердили мои слова. И кто знает, любезный Робин… быть может, в один прекрасный день ты получишь солнце, луну, звезды и Кенилворт!
Последняя фраза заставила его рассмеяться:
– Бесс, ты так долго оставалась невосприимчивой к моим намекам! Ей-богу, этот замок достоин короля! И он совсем рядом с домом моего брата в Уорвике.
– Так, значит, ты согласен его принять, мои Глаза? – поддразнила Елизавета.
– Конечно, моя дивная дурочка. Еще как согласен!
Он обнял Елизавету и принялся страстно целовать.
На время ей удалось умиротворить Роберта, который увлеченно строил замыслы грандиозных изменений в Кенилворте. Похоже, он задался целью сделать замок вторым Уайтхоллом. Не было и не будет замков, способных сравниться с его Кенилвортом. И конечно же, Роберту не терпелось рассказать всему миру о щедростях королевы, вознаградившей его. Все вернулось на круги своя, и Бог мог спокойно почивать на небесах. Роберт Дадли вновь стал фаворитом королевы.
Ни для кого из придворных не было секретом, что во всех королевских дворцах Роберт занимал внушительные покои, находившиеся рядом с покоями Елизаветы. На многих придворных празднествах он вел себя так, будто устраивал их наравне с королевой. Впрочем, не только на празднествах. Роберт держал себя как принц, окружив свою персону многочисленными слугами. У него вновь появились сторонники, и число их становилось тем больше, чем выше поднималась его звезда на придворном небосклоне.
