Юлия Галанина - Волчий замок
Рыжий, убедившись, что ее босые ноги согрелись, прикрыл их плащом и стал тихонько гладить волосы.
Жаккетте было так приятно, когда его рука касалась щеки, что она, как кошка сама тянула ее под ладонь рыжего, слегка поворачивая голову.
– Ну какая же ты маленькая, маленькая… – заметил рыжий.
– Я большая, – сказала Жаккетта.
И опять потянулись минуты молчания, а может, часы.
– Ты об Абдулле что-нибудь слышал? – спросила Жаккетта. – Как он?
– У Абдуллы все хорошо. Сейчас он сидит в песках, в каком-то оазисе. А поскольку терпение у него стальное, его врагам я не завидую. Тебе плохо пришлось за это время, как я вас оставил в Лимасоле?
– Да нет… – пожала плечами Жаккетта. – Я же привыкла полагаться на себя. Хотя, конечно, в Шатолу было несладко. Когда человек одновременно и умный, и безумный – это тяжело. Чуть не придушил, зараза.
– Значит, я зря волновался?
– А ты волновался? – встрепенулась Жаккетта и подняла голову вверх, глядя в лицо рыжему.
– Маленькая, да я с ума сходил! – улыбнулся рыжий. – Ты в сочетании с госпожой Жанной такая гремучая смесь, что мне представить даже страшно было, что с вами может приключиться!
– Ты правда хотел нас выкупить? – с любопытством спросила Жаккетта.
– Ну конечно же! Когда я узнал, что вы в Шатолу, в относительном порядке, хоть и в гаремчике не совсем нормального виконта, я на радостях готов был за вас дать выкуп больше, чем мы тогда шейху заняли. У меня просто камень с души упал.
– А мне твоя борода не очень понравилась, – заметила Жаккетта. – Ты с ней на себя не похож, чудной какой-то…
– Знаю, потому и сбрил! – засмеялся рыжий. – Чтобы Вы, несравненная госпожа Нарджис, целовались со мной охотнее.
– Да-а… Сбрил и уехал! – сказала Жаккетта. – Я думала, у меня сердце лопнет, когда смотрела, как вас из Шатолу выдворяют.
Жаккетта поежилась, вспомнив свои чувства в тот день, и потребовала:
– Наклонись!
Рыжий склонил лицо и мягко коснулся ее губ своими.
Полузакрыв глаза, Жаккетта скользила языком по его губам, языку и таяла, таяла, таяла…
Потом опять тянулось совсем не тягостное молчание.
– А почему ты тогда, в Нанте, меня за попу ущипнул?! – вдруг вспомнила давно забытое старое Жаккетта. – Я тебя возненавидела тогда на всю жизнь!
– Ма-а-аленькая, – совсем не звучало раскаяние в голосе рыжего, – ну какой бы мужчина в расцвете сил и нормальном состоянии удержался бы от этого? Попа у тебя самая выдающаяся часть тела, руки сами тянутся. Ну, согласись!
– Ну, соглашусь… – решила Жаккетта. – Вообще-то и Волчье Солнышко так считал…
– Он щипал тебя за задницу?! – вдруг не на шутку возмутился рыжий. – Вот подонок!
– Щипал! – подтвердила Жаккетта. – Видимо не ты один мужчина в расцвете сил и нормальном состоянии…
– Нет, ну какой козел! – не мог успокоиться рыжий. – Руки ему оторвать и выкинуть!
Жаккетте было смешно и приятно.
– Если честно, я почти не надеялась, что тебя увижу… – сказала она. И в тот вечер, когда ты в замке появился, я чуть по стулу от счастья не стекла.
– Я знаю… – голос у рыжего стал довольным-довольным. – От тебя просто волны шли. У меня аж мурашки по спине бежали.
Жаккетта фыркнула.
– Маленькая, – жалобно продолжал рыжий, – я все-таки живой человек! Не старый и не добродетельный! Я не могу просто так тут сидеть! Пожалей ты меня!
– Еще чего!
Отнекивающаяся Жаккетта мягко, но настойчиво выдернула его рубашку из штанов, скользнула под нее ладошками.
И словно выпустила джинна из бутылки…
Мгновение спустя, она уже лежала, опрокинутая на спину и видела, как падает на нее, заслоняя звездное небо, горячий, нетерпеливый рыжий.
И счастливо закрыла глаза.
* * *Утром Жанна не обнаружила в домике Жерара.
Три араба спали на сене у очага, один караулил у окна, рыжий возился в конюшне, Жаккетта варила какую-то похлебку, а оруженосца не было…
– А где Жерар? – спросила Жанна рыжего.
Она очень не хотела спрашивать, надеясь, что Жерар просто отлучился, но не выдержала.
– Жерар теперь далеко, во всяком случае в городе его нет, – спокойно сказал рыжий.
– Но почему? – жалобно воскликнула Жанна. – А я?
– Да не волнуйтесь Вы так… – слегка поморщился рыжий. – Это я его услал. Госпожа Жанна, я же не первый раз говорю, что Жерар подвергается самой большой опасности среди нас. Если откинуть то, что знаем мы, дело представляется следующим образом: оруженосец предал своего господина. Уясните, наконец, что чем дальше от Шатолу будет Жерар, тем больше шансов у него остаться живым и здоровым! Поэтому никакого оруженосца здесь не было, и Вы даже не подозреваете о его существовании. Мы еще далеко не выбрались. Боюсь, неприятности у нас только начинаются.
– Я думала, Вы храбрый пират! – воскликнула расстроенная Жанна. – Не боящийся ни бога, ни черта! А Вы ноете, как старая дева! То не хорошо, это не в порядке!
– Поскольку Вы, графиня, с первого раза простых вещей уяснить не можете, приходится разжевывать их Вам раз за разом! – резко ответил рыжий. – Увы, Вы непростительно ошиблись во мне. Я боюсь и бога, и черта, и Вашего драгоценного виконта. А если Вы умеете устраивать побеги лучше, чем я, то Вас никто здесь не держит!
– Настоящий рыцарь даме так грубить не станет! – торжествующе заявила обозлившаяся Жанна. – И нечего нам в глаза свои заслуги тыкать. Вы прекрасно знаете, что сейчас мы зависим от Вас.
– Я-то знаю… – заметил рыжий. – А вот Вы, похоже, не догадываетесь. Или догадываетесь, но вместо благодарности испытываете чувство раздражения, что Вас спасли, но платье Вам попортили.
– Как у Вас язык поворачивается так хамить! – топнула ногой Жанна. – Платье тут ни причем! Вас только за вопрос, был ли Волчье Солнышко в моей постели или не был, убить мало! Приличные люди даже подумать об этом бы постыдились! Я Вам, слава богу, не публичная девка из пеналов с улицы Темных Лавок!
– Госпожа Жанна, – спокойно и чуть устало сказал рыжий. – Может Вы и не жрица любви с улицы Темных Лавок, но поведением Вы похожи сейчас на торговку яблоками с рынка. Я понимаю, что Вас беспокоит отсутствие молодого человека и Вы пытаетесь выплеснуть свое беспокойство и раздражение. Но я не тот ушат, куда сливают помои, поэтому вспомните, что Вы девица благородных кровей, дочь графа, вдова герцога, наложница виконта и любимая женщина простого оруженосца и поднимитесь наверх. Пора кормить людей.
Страшно недовольные рыжий и Жанна, взаимно презирая друг друга, разошлись.
ГЛАВА XX
А дела, как и напророчил рыжий, складывались плохо.
Волчье Солнышко прочесал окрестности и вычислил, что беглецы, все-таки, в городе.
Этрэвиль стоял не на его земле и был самоуправляемым, но малые размеры городка и родственные связи виконта с влиятельнейшими людьми королевства заставляли городской совет поддерживать с хозяином Шатолу хрупкое равновесие соседских отношений.
Попытки слуг найти беглецов в самом городе потерпели неудачу, поэтому Волчье Солнышко поступил просто и мудро: он перекрыл выходы из Этрэвиля.
Его посты парализовали движения, долго и тщательно проверяя всех и вся на дорогах. Это было чистейшей воды самодурство, но препятствовать виконту желающих не нашлось. На его стороне была организованная сила, воля и безумный нрав.
Жители городка и окрестных местечек решили просто переждать опасное время, как пережидают эпидемию чумы или нашествие вражеских войск.
Жерар успел покинуть городок ранним утром, подкупив деньгами пирата один из караулов, где стояли его знакомые. Про то, что побег дороже выкупа, рыжий не шутил.
Жизнь замерла.
Волчье Солнышко залег в засаде у стен городка, словно его любимый зверь: матерый волк – у овчарни.
Но долго так продолжаться не могло. Постепенно гнев городского совета обратился на неведомых беглецов. Все чаще стали звучать вопросы, почему из-за четырех чужих человек должен страдать весь город?
Городская стража начала поиски людей, так нужных Волчьему Солнышку, на что он и рассчитывал.
* * *Когда на улочке показался большой отряд стражников, рыжий, предупрежденный стоящим в карауле Саидом, просто сказал:
– Вот этого я и опасался.
Стражники задолбили в дверь.
– Именем магистрата откройте!
Рыжий распахнул решетчатые створки окна и крикнул:
– Я вас слушаю.
В руках он держал арбалет в полной боевой готовности. Движение пальца – и молниеносно освобожденная тугая пружина вытолкнула бы со страшной силой стрелу, посылая ее в цель.
Стражники заметили демонстративно выставленный арбалет и стучать, на всякий случай, перестали.
– Открывай! – крикнул начальник отряда, пытаясь вложить в свои слова максимум уверенности. – А не то хуже будет!
– Говорите, я Вас слушаю! – резко повторил рыжий. – Мои люди держат Вас под прицелом, а стрелы у нас отравлены. Говорите!
