Розмэри Сатклифф - Орел девятого легиона
– А я был опять свободным среди свободных. Я охотился вместе с моим братом, и охота была добрая.
Марк тоже улыбнулся.
– Да, охота была добрая, – подтвердил он.
Снизу послышался мягкий стук неподкованных копыт по земле. Невидимые пешие охотники, обыскивавшие утесник, направлялись к отрогу, стуча копьями об землю и тыча ими в кусты по дороге, – они хотели удостовериться, что не упустили добычу. Скоро они будут у башни, но всадники поспеют сюда первыми.
Охота была добрая. Но сейчас она, кажется, подошла к концу. Интересно, услышат ли когда-нибудь о том, что она кончилась, по ту сторону Вала? Дойдет ли до легата Клавдия, а через него – до дяди Аквилы и Коттии, ждущей в саду под крепостным валом в Каллеве? Хорошо бы они узнали… узнали, что их с Эской охота была доброй… Марку вдруг пришло в голову, что, несмотря ни на что, дело того стоило.
На душе у него было покойно. Ветер унес обрывки тумана, какое-то подобие солнечного луча скользнуло по крыше дозорной башни. Марк в первый раз заметил, что из щели растрескавшегося парапета возле него растет кустик колокольчиков, на котором еще оставался один хрупкий цветок на изогнутом тоненьком стебельке. Колокольчик качнулся на ветру, потом опять упрямо выпрямился, вызывающе тряхнув головкой. Марку подумалось, что он никогда не встречал ничего более ярко-синего.
Из-за гребня отрога показалось трое всадников, они направлялись к башне.
ГЛАВА 19
ПОДАРОК СТАРОГО ТРАДУИ.
Как только всадники спрыгнули во дворе с лошадей, Марк с Эской отпрянули от парапета.
– Пока только трое, – шепнул Марк. – Без особой нужды не пускай в ход нож, они могут нам пригодиться живыми.
Эска кивнул и сунул нож обратно за пояс. К ним опять вернулось желание жить, потребность действовать. Прижавшись к стене по обе стороны от лестницы, они ждали, прислушиваясь, как те обыскивают склад и караульню.
– Дурачье! – вздохнул Марк, услыхав возглас радости. Троица, видимо, обнаружила лестницу. Послышался быстрый топот ног вверх по ступеням.
Марк был опытен в кулачном бою, а долгие упражнения с цепью прошлой зимой сделали из Эски тоже недурного бойца; вместе, как ни были они изнурены, они составляли опасную команду. Двое бриттов, вынырнувшие первыми из низкой дверки, повалились, не пикнув, как забитые волы. Третий, не в такой мере захваченный врасплох, оказал сперва некоторое сопротивление. Эска кинулся на него сверху, и они покатились по ступенькам вниз, как клубок молотящих рук и ног. Завязалась короткая отчаянная схватка, и в результате Эска оказался сверху. Пошатываясь, он поднялся и перекатил недруга через порог. Тот был без сознания.
– Безмозглые мальчишки! – Эска нагнулся и поднял упавшее копье. – Щенки у собак и те догадливее.
Двое из поверженных – они все были в самом деле очень молоды – лежали оглушенные. Третий, однако, пошевелился, и Марк наклонился над ним.
– Это Лиатан, – сказал он. – Я присмотрю за ним, а ты свяжи тех и заткни им чем-нибудь рты.
Юный воин застонал и открыл глаза: он увидел Марка, приставившего ему к горлу его собственный кинжал, и Эску, который торопливо связывал его товарищей и затыкал им рты полосами, оторванными от плаща.
– Вы поступили неверно, – сказал Марк. – Надо было держаться с остальными, а не соваться сюда одним.
В черных глазах Лиатана, глядевшего снизу вверх, застыла жгучая ненависть. Из угла рта у него стекала тоненькая струйка крови.
– Ну и что! Просто мы увидели ворона и решили стать первыми копьями, чтобы не отдавать бога-орла племенам с равнины, – сказал он сквозь стиснутые зубы.
– Понятно. Поступок смелый, но глупый.
– Ну и пусть. Нам не удалось, так все равно скоро другие придут сюда.
В черных глазах юного воина сверкнуло злорадное торжество.
– Так, – согласился Марк. – Но когда другие сюда придут, ты крикнешь им, что нас тут нет, что мы все-таки ускользнули в тумане, и пошлешь их назад, за главную гряду, в сторону восхода солнца.
Лиатан улыбнулся:
– Почему я стану это делать? – Он бросил презрительный взгляд на кинжал в руке Марка. – Из-за этого?
– Нет, – возразил Марк, – потому что едва кто-то из ваших ступит на лестницу, я бросаю орла в озеро. Вот он, тут, у меня. Нам еще далеко до Вала, у тебя и у всех ваших еще будет возможность схватить нас. Но если мы умрем сейчас, бога Красных Гребней вы потеряете навсегда.
Лиатан долго лежал молча, не спуская глаз с Марка. Но тут в тишине послышался приглушенный топот копыт и отдаленные крики. Эска быстро встал и, пригибаясь, подошел к парапету.
– Охота приближается. С утесником они покончили. Ух! Подбираются со всех сторон, как волчья стая.
Марк убрал кинжал, не отводя при этом глаз от лица мальчика.
– Выбирай, – произнес он спокойно.
Он встал и отошел к дальнему краю, на ходу развертывая орла. Лиатан тоже кое-как поднялся и стоял, слегка покачиваясь, переводя взгляд с Марка на Эску, потом сглотнул и облизал рассеченную губу. Марк слушал приближающийся шум погони, людской гомон, похожий на лай возбужденной собачьей своры, а за спиной, в пустоте, раздавался лишь одинокий крик болотной птицы да свист ветра. Марк отвернул последнюю лиловую складку плаща и поднял кверху орла. Вечернее солнце, прорвавшееся сквозь редеющий туман, осветило позолоченную хищную голову.
Лиатан безнадежно махнул рукой в знак поражения, повернулся, неуверенными шагами подошел к ломаному парапету и перегнулся через него. Передние были уже у ворот, при виде Лиатана раздались возгласы. Лиатан прокричал им вниз:
– Их тут нет! Наверно, проскочили через заросли в обратную сторону. Проклятый туман! – С диким видом он протянул руку, голос его прервался. – Поищите в лесу, может, они удрали туда!
Ему ответил гул свирепых голосов, пронзительно заржала лошадь. Лиатан быстро отпрянул от парапета, как будто собирался сбежать вниз. Охота, развернувшись, пустилась в обратном направлении. Лиатан повернулся к Марку:
– Так я сделал?
Марк молча кивнул, он, не отрываясь, следил через бойницу за охотниками, потянувшимися вдоль отрога к зарослям утесника – всадники и пешие созывали друг друга по дороге. Скоро они растворились в белесой дымке. Тогда только Марк перевел взгляд на юного охотника.
– Ты все сделал правильно, – сказал он. – Опусти-ка голову, а то кто-нибудь из ваших оглянется и удивится, что ты еще здесь.
Лиатан послушно наклонил голову… и прыгнул. Прыгнул, как дикая кошка. Но Марк, успевший уловить странный огонек в его глазах, метнулся в сторону и упал, прикрывая собой орла. Эска немедленно бросился на мальчишку и повалил его.
– Дурень. – Марк с трудом поднялся и посмотрел в лицо Лиатану, прижатому коленями Эски. – Молокосос, нас двое, а ты один.
Убедившись, что двое других по-прежнему в бессознательном состоянии, он оторвал от брошенного плаща еще несколько полос и вернулся к Лиатану. Вдвоем с Эской они связали ему руки и ноги; тот перестал сопротивляться и лежал неподвижно, отвернув лицо.
– С кляпом чуть-чуть подождем. – Марк подобрал орла и принялся заворачивать его. – Эска, сходи-ка погляди, в порядке ли лошади. Они нам сейчас понадобятся.
Когда Эска ушел, он тяжело поднялся и подошел к южной стороне площадки. Горное озерцо четко вырисовывалось под крутым обрывом. Холмы почти очистились от тумана, хотя он еще белел в долине. Быстро вечерело. А где-то к югу, за холмами, теперь уже недалеко, проходил Вал.
– Зачем ты пришел к нам и назвался целителем больных глаз, а сам украл у нас крылатого бога?
Марк повернулся, услышав этот гневный голос.
– А что, разве я был таким уж плохим целителем? По крайней мере, сын твоего брата уже не будет слепым. – Он устало прислонился плечом к парапету и задумчиво поглядел на пленника. – А кроме того, я пришел забрать назад своего крылатого бога, а не украсть. Он никогда не был вашим, он был орлом легиона моего отца.
Марк инстинктивно чувствовал, что Лиатану, как и Коттии, это объяснение покажется наиболее понятным. Он понимал также, что для спокойствия на границе будет лучше, если вражда между ним и племенем останется личной.
В темных глазах Лиатана мелькнула искорка.
– Значит, мой дед был прав, – сказал он.
– Ах так? Расскажи, в чем же он прав.
– Когда жрецы обнаружили пропажу крылатого бога, – Лиатан говорил охотно, как будто в этом был вызов, – мой дед уверял, что орла взял ты. Говорил, что у тебя лицо вождя Красных Гребней, которого убили подле крылатого бога, и ругал себя слепым слабоумным стариком за то, что не узнал в тебе сразу его сына. Но когда мы догнали вас, обыскали поклажу и ничего не нашли, мы решили, что дед и вправду стар, вот и чудится ему невесть что. А позже рыбак Голт нашел на берегу озера твою застежку, и обвалившийся берег, и щель под выступом. А потом до нас дошла из укрепленного селения чудная история про то, как заболел твой оруженосец. И мы все поняли. И мой дед сказал: «Значит, все-таки прав я, который никогда не ошибается», – и послал за мной. Моего брата укусил тюлень на охоте, и брат ослаб от раны и не мог пойти с войском. Поэтому дед послал за мной и сказал: «Может быть, как раз ты и нагонишь его, ведь его судьба и судьба нашей семьи перекрещиваются. Постарайся его убить, он навлек позор на богов племени! Но отдай ему кольцо его отца, он – сын своего отца не только по крови».
