Лев Демин - Михаил Черниговский
Появление в городе князя Михаила и сопровождавших его людей вызвало оживление, а скорее любопытство. Люди выходили из жилищ, приветливо махали руками, выкрикивали приветствия.
Михаил останавливал киевлян, расспрашивал их, выслушивал жалобы, главным образом о гибели близких, потере жилья. Большинство рыбачило, охотилось в окрестностях города, разводило огороды. А находились среди киевлян и опытные мастеровые, которые делали лодки, плотничали, плели рыбацкие сети. Нашлись среди горожан и оружейные мастера, изготовлявшие луки, арбалеты, ковавшие холодное оружие. Их изделия пользовались большим спросом.
Вышли лабиринтом извилистых улочек к центру города. Здесь развалин и завалов кирпича и камня было больше. А вот и главная святыня Киева - собор Святой Софии. Зашли в него, раскрыв тяжелые створчатые двери. Внутренность храма была, как видно, к приезду владыки тщательно прибрана, подметена. Но удручающее впечатление от разорения храма не могло исчезнуть. Иконостас был выломан, серебряные оклады икон разворованы, а сами иконы пожжены на кострах, разводившихся тут же в храме. Следы кострищ еще можно было заметить на каменных плитах пола.
К группе князя Михаила присоединился сухопарый сутулый священник, отец Сосипатр, служивший в небольшом храме Воскресения Христова в обжитой части города.
- Сердце кровью обливается, когда видишь сие запустение, - высказался он, озираясь вокруг. - А каков был ранее храм!
- Разделяем твое мнение, отче, - согласился с ним Михаил.
- Как тебе, отец, удалось уцелеть, когда бусурманы брали Киев? - полюбопытствовал Герман.
- А я в то время не в Киеве служил, а в сельском храме. Когда Батыга пришел под стены Киева, я с семьей бежал на север. Долго укрывался в лесах. Как видите, выжил, седины лишь прибавилось. А вот семью потерял, попадью и двух малолеток: не выдержали мытарств сердечные. Вернулся в свое село один и нашел только пепелище - ни изб, ни храма. И вдруг повстречал на пути владыку нашего, он объезжал епархию с замыслом восстановить один из храмов в граде Киеве. Он-то и сделал меня священником, выслушав рассказ о моих горестях, и взял с собой в Киев. Открыли мы запущенный храм на окраине города. Первую службу в нем отслужил сам владыка при моем сослужении. Слава богу, ожил храм, приведен в порядок, посещаем. Батыевы волки не успели его разорить, держали в нем лошадей. Очистили мы храм от скверны, освятили, прежде чем приступить к службе. Помаленьку и число наших прихожан растет.
- Бог тебе в помощь, добрый пастырь, - проникновенно произнес князь Михаил. - Понадеемся, что когда-нибудь возродится Киев как великий многолюдный град, как и в прежние времена зазолотятся главки Святой Софии.
- Дай-то Бог, чтобы сбылись твои слова, княже, - промолвил священник.
- Когда-нибудь сбудутся, да наверное, нескоро, - ответил Михаил.
После посещения собора Святой Софии пришли к тому злополучному пустырю, где когда-то стояли княжеские палаты. Михаил припомнил, что палаты занимали обширный участок и были двухэтажным сооружением, увенчанным башенками с остроконечными шпилями, замысловатыми крылечками с ажурными перильцами и крутыми ступенями лестниц. Главный фасад ких палат был окаймлен цветниками, над которыми трудился искусный княжеский садовник. Какие цветы здесь только ни росли: астры, георгины, тюльпаны и еще много всякой пестрой всячины. Теперь все это осталось лишь в воспоминаниях князя Михаила.
Невдалеке от княжеских палат, вернее, пустыря на месте бывших, не существующих ныне палат располагались до Батыева нашествия архиерейские палаты. Теперь тут тоже был только пустырь. Нынешний митрополит киевский не видел для себя достойной обители в городе и предпочитал странствовать по другим епархиям. Лишь два-три раза в год он наведывался в Киев, чтобы напомнить о своем существовании, повидаться с князем Михаилом, отслужить службу перед немногочисленными киевлянами да убедиться, не произошли ли в городе, вернее, на его руинах заметные перемены.
Когда возвратились из разрушенного Киева на остров, Герман был в подавленном состоянии.
- Знаешь, князь Михаил, над чем я задумываюсь? - произнес он с чувством горести.
- Над чем же?
- Что произошло бы с моим Новгородом, коли Батыга не отказался бы от похода в новгородские земли? Какая судьба постигла бы наш город? Страшно подумать.
- Батый поступил бы с Новгородом так же, как с многострадальным Киевом, - убежденно сказал Михаил.
- Когда хан Батыга с остатками своей орды покинул юго-западные земли Руси и пришел на нижнюю Волгу, у нас, в новгородской земле распространились слушки, что теперь настанет ее очередь: хан пополнит свое войско силами русских князей, изъявивших свою покорность, и пойдет на Новгород.
- Справедливы ли сии слухи? Как считаешь?
- Не думаю. У страха глаза велики. А все же многие жители Новгорода верили в такую возможность. Они собирали свои пожитки, что поценнее, и уходили в северные леса, в Карелию, на Онегу, Северную Двину в надежде, что там-то монголы до них не доберутся.
- А как повел себя Александр Ярославич?
- Это не только способный полководец, но еще и мудрый хитрец. Он тоже был охвачен тревогой и отправился во Владимир к отцу советоваться. Ты, вероятно, помнишь, что, когда прежний великий князь владимирский Юрий Всеволодович погиб в Ситской битве, его место на владимирском столе занял его брат Ярослав, заявивший перед монголами о своей покорности и преданности хану.
- О чем же Александр договорился с отцом?
- А вот слушай… Александр Ярославич, как я разумею, был глубоко убежден, что Батыю нужно внушить: шведы и тевтоны - это общие враги русичей и монголов. Победы русичей в новгородской земле выгодны ханской власти. Новгородская земля - это заслон ханской державе от северо-западных противников. Считаясь с силой этой державы, русские князья должны ей подчиниться.
- Как же князь Ярослав принял доводы Александра Невского?
- Должно быть, долго спорил с ним. Он ведь человек упрямый, своенравный. Но, в конце концов, князь согласился с сыном и сам отправился в Орду к Батыю. По-видимому, чтобы представить себя верным ханским вассалом, он старался внушить Батыю, что шведы и тевтоны - это и его, хана, заклятые враги, и если новгородское войско во главе с Александром Ярославичем дало сокрушительный отпор и шведам, и тевтонам, то так мог поступить лишь верный ханский вассал. Ведь новгородская земля тоже часть великой Батыевой державы, которую теперь именуют Золотой Ордой.
- Ты убежден, Герман, что Ярослав, прибыв к хану, говорил именно так?
- Я слышал об этом от одного близкого мне человека из окружения Александра Невского.
- Толковый правитель твой Александр.
- Бог дал ему разум и военный талант. Ярославич решил держать в новгородской земле сильное войско в качестве защиты от шведов и тевтонов, да и ханских сил приходилось опасаться.
- Новгород всегда вел оживленную торговлю с западными странами. Сам был тому свидетелем, когда княжил в новгородской земле. Ведь в Новгороде всегда было полным полно шведских, датских, немецких, английских купцов. Чего только не привозили на ваш рынок и чего только не вывозили с новгородской земли!
- Скажу откровенно, сейчас это оживление торговых связей спало из-за боязни перед татаро-монгольской угрозой. Но прежняя торговля с европейскими странами, хотя и не в прежних размерах, не замерла. Бывает, на Балтике резвятся пираты, нападают на торговые суда. Сие давняя традиция прежних викингов. Поэтому купцы вынуждены вооружать торговые корабли, чтобы дать отпор пиратам. Приходится.
- Передай, Герман, от меня нижайший привет князю Александру Ярославичу и поздравь его со славными победами над ворогами и на реке Ижоре, и у Вороньего Камня. И выскажи также мое глубокое сожаление, что наши пути-дороги нигде не скрещивались и не давали возможности нам познакомиться. Деяния такого князя, мудрого и деятельного, навсегда останутся в памяти потомков.
- Обязательно передам Александру все, что ты мне сейчас сказал.
- А когда отбываешь в свой Новгород?
- Хочу завтра.
- А я намерен наведаться в Венгрию, повидаться со старшим сынком. Он женился на венгерской королевне. Поздравить бы молодоженов надо. Не знаю, не ведаю, как встретит меня король Бела. Человек он с норовом, высокомерен, неприветлив.
Михаил тепло распрощался с Германом. Гость в свою очередь искренне благодарил князя за оказанный ему сердечный прием. Герман проговорился, что участвуя в Ледовом побоище, он имел чин десятника. Теперь ему обещан чин сотника. Это пообещал сам князь Александр Ярославич Невский.
Князь Михаил сказал Герману при прощании по-доброму:
- Желаю тебе роста в чинах, коли имеешь призвание к военной службе.
Глава 13. ПОЕЗДКА В ГАЛИЦКУЮ ЗЕМЛЮ
