Н. Т. - Тайны Зимнего дворца
А ничего не говорить сыну… солдату? еще разъ спросилъ духовникъ.
Нѣтъ! отвѣчалъ государь твердымъ голосомъ. Онъ не долженъ знать, что онъ мой сынъ. Батюшка, одно можешь ему сказать, только одно.
Священникъ прислушался.
Передай ему мое благословеніе, благословеніе отца, но, ты не долженъ меня называть, потому что, ты вѣдь знаешь, я не хочу, чтобъ онъ зналъ, что я его отецъ.
Теперь, батюшка, благослови меня!
А причастіе?…
Мнѣ остается жить еще нѣсколько часовъ и я хочу ими воспользоваться, чтобы проститься съ моимъ семействомъ. Я передъ тобой покаялся, какъ и передъ Богомъ Всемогущемъ во воемъ, что тяготѣло у меня на душѣ.
Бажановъ перекрестилъ и благословилъ государя, произнося шопотомъ молитву.
Теперь попроси императрицу и моихъ дѣтей.
Священникъ торжественно удалился со слезами на глазахъ. Вскорѣ вошла императрица съ дѣтьми.
Кто могъ бы описать послѣдовавшую сцену горя и отчаянія!
Передъ кроватью государя, стали на колѣни дѣти и внуки, а императрица нагнулась надъ изголовіемъ и припала губами ко лбу государя.
Александра, обратился къ ней государь, прощай! Почти сорокъ лѣтъ, мы съ тобой прожили, дѣля и радости и горе. Гроза только что миновала, когда мы съ тобой соединились, и мы разстаемся снова въ грозу! Теперь, Александра, ты должна заботиться, вмѣсто меня, о счастіи нашихъ дѣтей. Не правда ли, ты это исполнишь?
Слезы душили императрицу, она не была въ состояніи отвѣчать.
Да ты это исполнишь, я въ этомъ убѣжденъ, моя добрая, вѣрная подруга! А вы, дѣти мои, не забывайте, что для меня ваша мать пожертвовала своимъ здоровьемъ. Вѣдь вы этого не забудете? Александръ, ты мнѣ это обѣщаешь, не правда ли? У тебя доброе сердце, и это для меня утѣшеніе, что я могу тебѣ поручить свою жену — твою мать.
Перо отказывается описывать послѣдующей, надрывающей сердце, картины происшедшей между отцемъ и дѣтьми. Да, въ это время онъ не былъ государемъ, а любящимъ отцемъ. Онъ одинъ сохранилъ присутствіе духа, тогда какъ всѣ остальные совсѣмъ растѣрялись, хотя горючіе слезы струились и у него по щекамъ.
Государь благословилъ свою жену и дѣтей и сказалъ имъ: Прощайте, прощайте на вѣки! Впрочемъ нѣтъ, не на вѣки, тамъ мы снова увидимся. Затѣмъ, запечатлѣлъ прощальный поцѣлуй на ихъ лбу, и сказалъ въ послѣдній разъ:
Прощайте же, прощайте! теперь я все покончилъ съ землей и принадлежу только небу!
Почти силой пришлось вывести изъ комнаты членовъ императорской семьи.
Александръ, останься со мной, вмѣстѣ съ короной, я передамъ тебѣ, такъ же мой послѣдній вздохъ, сказалъ Николай своему старшему сыну.
Онъ вернулъ такъ же великаго князя Константина.
Становись на колѣни, сынъ мой, чтобы я могъ тебя благословить еще разъ, сказалъ.
Онъ его еще разъ благословилъ.
Благодарю тебя, сынъ мой, сказалъ онъ торжественнымъ голосомъ, благодарю тебя.
Все семейство вышло изъ комнаты, громко рыдая.
Его прощаніе съ приближенными было коротко и торжественно.
Напрасно Клейнмихель старался остаться наединѣ съ своимъ покровителемъ, государь ему въ этомъ холодно отказалъ.
Когда дворъ удалился, вошелъ духовникъ въ полномъ облаченіи въ сопровожденіи придворнаго духовенства и государь пріобщался Святыхъ Тайнъ въ присутствіи своего сына.
Святой отецъ, сказалъ государь, пріобщившись, что я теперь примирился съ небомъ? Я умираю христіаниномъ, какъ я всегда и жилъ — православнымъ христіаниномъ и защитникомъ святой вѣры православно-христіанской.
Да проститъ тебѣ Богъ твои прегрѣшенія, сынъ мой, какъ и я тебѣ ихъ прощаю, отъ его имени, сказалъ священникъ.
Такъ благослови меня еще, это будетъ въ послѣдній разъ въ моей жизни.
Теперь оставьте меня наединѣ съ сыномъ.
Александръ съ полчаса оставался у отца въ комнатѣ, потомъ вышелъ блѣдный, разстроенный, пошатываясь и направился въ покой императрицы.
Ваше величество! спѣшили всѣ его привѣствовать.
Да, къ сожалѣнію на свѣтѣ черезчуръ много низкопоклонниковъ, которые желая подслужиться великимъ міра сего, на перерывъ спѣшатъ ихъ величать только что унаслѣдываннымъ титуломъ.
Молчать! крикнулъ имъ Александръ II, чего добраго, мать услышитъ!
Потомъ приказалъ.
Доложите по обыкновенному, наслѣдникъ цесаревичъ.
На порогѣ дверей, ожидала его императрица Александра Ѳедоровна въ бѣломъ платье съ короной на головѣ.
При его входѣ, она сняла съ себя корону и положила ее у ногъ новаго государя.
Она первая воздала своему сыну царскія почести.
Въ эту минуту императрица была болѣе матерью чѣмъ женой.
XVI
Клейнмихель съ нетерпѣніемъ быстро шагалъ въ своемъ кабинетѣ. Онъ не ѣздилъ въ дворецъ, такъ какъ прежде желалъ знать, чего достигнетъ фаворитка. Каждые четверть часа изъ дворца являлся къ нему адъютантъ доносить о здоровіи государя. Но эти извѣстія становились все печальнѣе и печальнѣе. Поднасъ онъ останавливался передъ стрѣлкой телеграфа, соединяющаго кабинетъ государя съ его кабинетомъ. Онъ все надѣялся получить приказаніе тотчасъ же явиться къ государю, но напрасно, стрѣлка попрежнему оставалась неподвижной. Только отъ времени до времени дребезжалъ сигнальный колокольчикъ телеграфа, но въ слѣдствіи сотрясенія отъ его собственныхъ шаговъ. Тогда онъ останавливался и прислушивался, въ надеждѣ услышать столь желательный сигналъ, но дребезжаніе тотчасъ же прекращалось и графъ снова шагалъ по кабинету.
Наконецъ снѣгъ захрустѣлъ подъ колесами кареты остановившейся у подъѣзда его дворца. Клейнмихель приложилъ лицо къ окну и при свѣтѣ луны, узналъ карету фаворитки. Онъ снова въ нетерпѣніи зашагалъ по комнатѣ въ увѣренности, что его родственница вотъ-вотъ пришлетъ за нимъ или сама явится къ нему. Мрачныя думы терзали его душу. Время шло, а никто не приходилъ за нимъ отъ Нелидовой и она сама не являлась.
Всесильный министръ велѣлъ узнать вернулась ли Фрейлина Нелидова.
Они у себя, отвѣчали ему.
Этотъ отвѣтъ его сильно встрѣвожилъ.
Она вернулась и до сихъ поръ онъ съ ней не видѣлся г Неужели она не имѣла успѣха?
Онъ отправился къ ней и велѣлъ о себѣ доложить.
Въ эту минуту адъютантъ, сдавшій ее на руки горничныхъ выходилъ изъ ея покоевъ.
Что вы здѣсь подѣлываете, Половцевъ? спросилъ его графъ.
Я имѣлъ честь проводить домой фрейлину Нелидову, по распоряженію государя императора, отвѣчалъ онъ уклончиво.
Вы? какъ же это случилось? спросилъ фаворитъ адъютанта, и пристально на его взглянулъ, точно желалъ прочесть въ глубинѣ его души.
Фрейлина Нелидова не совсѣмъ здорова, отвѣчалъ онъ, кланяясь по военному и удалился.
Графъ устрѣмился въ покой своей родственницы. Передняя была пустая. Въ залѣ горничные всячески старались привести въ чувство лежащую на диванѣ Нелидову.
Гдѣ я? спросила фаворитка очнувшись и бросая вокругъ себя мутный взоръ.
Горничныя отвѣтили только то, что знали, т. е., что дежурный адъютантъ привезъ ее домой безъ чувствъ.
Должно быть что нибудь случилось, подумалъ графъ.
Наконецъ она глубоко вдохнула, глаза ея снова открылись, но были какъ то безъ опредѣленнаго выраженія, она никого не узнавала. Ея губы бормотали отрывочныя и не ясныя слова.
Графъ выслалъ горничныхъ.
Что случилось, Олимпіада Андреевна! спросилъ онъ.
Казалось, что она не поняла его вопроса, такъ какъ продолжала смотрѣть пристально безжизненными глазами.
Графъ повторилъ вопросъ.
Кто тутъ говоритъ? Гдѣ я? спросила фаворитка.
Придите въ себя Олимпіада Андреевна! сказалъ онъ, грубо хватая ее за руку.
Она оглянулась разсѣяннымъ взглядомъ, провела рукой по глазамъ, точно желая убѣдиться, что они ее не обманываютъ, потомъ ея горе выразилось потокомъ слезъ и судорожныхъ, истерическихъ рыданій.
Успокойтесь, Олимпіада Андреевна, повторялъ графъ. Скажите же наконецъ, что случилось?
Долго фаворитка не могла вымолвить ни слова, наконецъ, она вскрикнула отчаяннымъ, дикимъ голосомъ:
Онъ меня выгналъ! Да, онъ меня выгналъ, какъ простую дѣвку!
Невозможно! воскликнулъ графъ блѣднѣя.
Онъ мнѣ запретилъ возвращаться, когда бы то ни было во дворцѣ.
Значитъ вы съ нимъ говорили? спросилъ Клейнмихель, блѣднѣя отъ бѣшенства.
Нѣтъ! онъ не захотѣлъ меня видѣть. Онъ меня выпроводилъ изъ дворца черезъ своихъ слугъ.
Она снова зарыдала, ломая себѣ руки.
Графъ болѣе ее не слушалъ, вышелъ въ переднюю, накинулъ на себя мѣховую шинель, и черезъ нѣсколько минутъ подкатилъ къ подъѣзду Зимняго Дворца. Онъ быстро поднялся по лѣстницѣ. Тѣ, которые прежде встрѣчали его съ глубокими поклонами и старались встрѣтиться ему на дорогѣ, чтобы удостоится его милостиваго взгляда, теперь проходили мимо графа, точно не замѣчая его.
