Милослав Стингл - Тайны индейских пирамид
Официальной религией свободных индейцев и ныне остается революционный культ трех «говорящих крестов». Кресты тоже были перенесены в Чампон. Но раз в год, если я правильно понял ломаный испанский язык Хуана, кресты переносят в деревню Тулум, где их выставляют в течение целой недели на обозрение. И Хуан со своими детьми проводит святую неделю в «новом» Тулуме. Кстати, он, как все сублевадос, твердо верит, что мирный договор, который в 1935 году вождь Майо подписал в Мехико, принес свободным индейцам победу над Мексикой и над всем миром белых.
Древний Тулум, во время войны рас охранявший индейцев от неприятеля, выполнил свою миссию. Теперь свободные майя со спокойным сердцем могут предоставить его исследователям. Так что мы в полной безопасности миновали ворота города. За вход нам не понадобилось платить его стражам даже граммофоном, как не столь давно пришлось сделать Лотропу.
Столь же легко и беспрепятственно мы с Джоном и Биллом покинули Тулум. День подходит к концу. Мы спускаемся под тулумской скалой к морю. Развешиваем гамаки, чтобы заночевать на пустынном пляже, где нас не будут преследовать назойливые насекомые сельвы. Разбуженные на другой день свежим морским бризом, свертываем свою переносную спальню. Ванную нам заменило море с великолепным легким прибоем, столовую - песок пляжа, утренний чай - несколько кокосов, проданных нам вчера Хуаном. А затем мы возвращаемся на аэродром посреди сельвы и вновь запускаем пропеллер «бичкрафта».
Самолет взлетает почти одновременно с восходом солнца. Первый золотой луч упал на стену дворца. Светает. Снова светает. Ведь как первоначально индейцы называли Тулум? Сама - Рассвет.
Глава 18 В СТРАНУ, ГДЕ ОЖДАЕТСЯ СОЛНЦЕ
Тулум - город Рассвета, город, которым правил властитель по имени Солнечный лик, вне всякого сомнения, был весьма тесно связан с культом золотого солнца и с востоком, той стороной горизонта, откуда солнце приходит. Культ солнца? С ним я уже встречался в истории майя, при изучении их городов. А в Мериде, где началась наша авиационная экспедиция, я познакомился с человеком, который может считаться основоположником учения о майя как о великих почитателях солнца. Этот местный юкатанский автор Хосе Диас Болио утверждает, что майя покинули города Древнего царства и пришли на Юкатан лишь для того, чтобы оказаться поближе к стране, где рождается животворный диск солнца. Древние индейцы, как он считает, верили, что если они будут идти все время на восток, то обязательно найдут это место. А Юкатан, и в особенности Кинтана-Роо, - самая восточная из майяских земель. Потому-то якобы полуостров и был заселен, и здешние изумительные индейские города со всеми их пирамидами и дворцами основаны лишь как величественное приветствие божественному солнцу. Весь Юкатан стал необозримым алтарем под открытым небом - алтарем для молебствий в честь золотого бога.
Так представляет себе дело Диас Болио. Я же знаю одно: сколько майяологов - столько теорий, так или иначе объясняющих, почему были покинуты города классического периода и основная масса майяских племен переместилась на Юкатан. Однако мне известно и то, что Юкатан действительно в своем роде единственное место во всей Центральной Америке, где в течение целого года, день за днем без всякого исключения, можно наблюдать восход, рождение солнечного диска. Это многократно подтверждали многие мои юкатанские друзья.
Но и сюда, на Юкатан, и даже в город Рассвета, город солнечного диска - Тулум, солнце приходит утром, чтобы вечером снова скрыться за горизонтом. И следовательно, если я хочу идти по его золотым стопам и найти место, где рождается сверкающий луч, мне нужно шагать по волнам все дальше и дальше на восток.
К востоку от Тулума простирается уже только море. Лазурное, прекрасное и почти бесконечное. Из его волн выступает несколько микроскопических островков и один настоящий большой остров, самая восточная точка майяского горизонта, самый восточный майяский меридиан и, по представлениям майя, место, самое близкое к солнцу.
Это место, или, точнее, остров, называется Косумель. И возможно, именно благодаря своему положению самой крайней точки оно почиталось центрально американскими индейцами как ни одно другое место майяского мира. Лишь Чичен-Ица своей священной славой могла соперничать с Косумелем.
Но Чичен-Ицу изучает третье или даже четвертое поколение майяологов. А Косумель, где так же, как в Тулуме и во всем Кинтана-Роо, индейцы на долгое время вновь взяли власть в свои руки, известен исследователям майяской культуры весьма поверхностно. Это обстоятельство тоже влекло меня в страну, где рождается солнце.
На Косумеле я побывал дважды. Первый раз в обществе Джона и Билла. Три года спустя я вернулся на солнечный остров и пробыл здесь значительно дольше. Среди местных индейцев я провел чудесное рождество и встретил с ними Новый год. Моим местопребыванием стала окраина единственного крупного косумельского поселения Сан-Мигель на западном берегу острова, неподалеку от единственной естественной его гавани - Калеты.
Посещение Косумеля было интересно для меня и как этнографа. Оно позволило познакомиться с образом жизни тех современных индейцев, которые целиком связаны с морем. Здешние майя ловят дорад (огромных тунцов), барракуд и рыб, чешских названий которых я даже не знаю (макаби, уачинанго, ишкэхиль), а также четыре вида морских черепах (карей, кауамо, которра и чалупа). У южных берегов острова сан-мигельские рыбаки рискуют охотиться на акул.
Итак, современные обитатели Косумеля - индейцы-майя, непосредственные потомки доколумбовых обитателей солнечного острова. В деревне Сан-Мария я даже встретился с членами разветвленного индейского рода, которые в качестве фамилии используют традиционное священное имя Балам - Ягуар.
Но и на Косумель я отправился в первую очередь не за современными индейцами, а за их доколумбовыми предками и в особенности за творениями древних майяских строителей. На простейшей карте, которую мне удалось приобрести в Сан-Мигеле, обозначено около 30 мест острова, где сохранились остатки индейских святилищ. И везде лишь остатки святилищ. А отнюдь не подлинных городов.
Уже во время первого полета над Косумелем, когда наш «бичкрафт» шел низко, над самыми верхушками деревьев, я пытался разглядеть в густых зарослях, покрывающих этот приплюснутый, плоский остров (средняя его высота всего 3 метра над уровнем моря!), какие-нибудь значительные скопления индейских пирамид, индейских святилищ, но всякий раз тщетно. После того как мы приземлились, я несколько раз продирался к ряду небольших косумельских храмов через здешние низкие, но очень густые заросли. Сохранившиеся святилища индейского острова в большинстве своем отличаются чрезвычайной простотой. Они состоят из одного четырехугольного помещения с единственным входом в передней части постройки. И тем не менее эти крошечные храмы, эти маленькие и лишенные всякого эффекта святилища, к тому же находящиеся сейчас в весьма плачевном состоянии, посещали тысячи паломников со всех концов страны майя.
Дело в том, что на Косумеле (майя называли его Ах-Кусамиль-Петеп буквально «Остров ласточек») индейцы майя обращались с молитвами не только к золотому солнцу, но еще и к какой-то весьма важной для них «святой божьем троице». В нее входила Теель Кусам - «Богиня с ногами ласточки», о которой и никогда не слышал ни до, ни после этого. Еще одним косумельским богом был Ахульнеб - «Бог с луком», о котором мне также мало что известно. Но большинство индейцев майя отправлялись на Косумель для того, чтобы поклониться покровительнице острова - богине Ишчель, жене великого бога Ицамны, защитнице женщин, беременности, родов, материнства и женских работ. Большинство паломниц, главным образом будущих матерей, приезжало на остров в день 8 Сип, который был посвящен этой богине в майяском календаре. (Предшествующий день посвящался ее могущественному супругу Ицамне).
Покровительнице острова, помимо десятков скульптур и большинства местных храмов, принадлежал и единственный в майяском мире оракул. При посредничестве жрецов Ишчель предсказывала паломницам будущее.
В каком из здешних полуразрушенных маленьких храмов (современные жители Косумеля называют их лишь по-испански: «Сан-Северо», «Эль Реаль», «Атуа Гранде» и даже «Мирамар»!) находился оракул - я не знаю; но из всех этих памятников меня более всего заинтересовал один, причем решительно не имевший ничего общего с родами, беременностями и всеми теми женскими делами, которыми повелевала Ишчель. До этой индейской постройки я тоже не мог добраться пешком. Низким косумельским «бушем» владеют броненосцы, местные лисицы - оч, коати и маленькие попугаи. Человеку же чрезвычайно трудно проникнуть в глубь острова. Впервые после путешествия по Коацакоалькосу я вновь вынужден воспользоваться лодкой. Но теперь уже предстоит поездка не по заболоченной реке, а по морю, волшебно голубому, но беспокойному и весьма вероломному. Особенно по отношению к тем, кто пришел в страну майя издалека.
