Виктор Суворов - Освободитель
Два комплекта фотографий были совершенно одинаковыми. Такие же перекрестки и разложены в том же порядке.
— Но почему же мы не видели ваш разведбат? — изумился Журавлев. — Он по этому же маршруту должен был идти.
— А хрен его знает! Может, в его маршруте тоже что-либо напутано?
Оба командира побежали к своим машинам, доложить командованию об обнаруженном недоразумении. Но командование, видимо, уже и без них поняло, что в операции, которая готовилась самым тщательным образом восемь месяцев подряд, допущено множество грубейших ошибок. Колонны разных дивизий, армий и даже фронтов смешались, и управление войсками во многих случаях потеряно. Все перепуталось в эфире, сотни позывных: «Васильки» и «Амуры», «Соловьи» и «Симферополи» работали на одних частотах, забивая и тщетно стараясь перекричать друг друга. Из штаба Центрального фронта пришел циркуляр не стрелять в бесполосых, по всей видимости, и в штабе фронта сообразили, что для нескольких дивизий не хватило белой краски, а может быть, уже поступили сообщения, что одни советские танки стреляют по другим.
Связаться со штабом дивизии Журавлев смог только через полчаса и получил приказ оставаться там, где он находится. Сообщили также, что помощи сегодня не будет, так как танковый полк дивизии затерялся и, видимо, прошел мимо Праги, связь с ним потеряна.
Журавлев вновь отправился к чумазому танкисту из 35-й дивизии. Тот сообщил, что связи со своим командованием наладить не может: эфир забит наглухо. Журавлев описал танкисту общую картину и пригласил к себе в банк «на рюмку чая».
— Ну его на хрен, твой банк, приходи лучше ко мне вечерком, у меня есть чем тебя, разведчик, угостить!
На том расстались.
Дружба между советскими офицерами рождается в основном в подобных ситуациях…
* * *Улицы тем временем быстро наполнялись народом. Молодые и старые, женщины и мужчины — все устремились к советским танкам.
— Зачем пришли?
— Мы вас не звали!
— Мы свои проблемы без танков решим!
Солдатам на такие мудрые вопросы крыть было явно нечем. Они и не крыли. Так, иногда только.
— Мы вас защищать пришли.
— Вас американцы с немцами захватить хотят. Забыли войну, что ли?
— Вот когда они нас начнут захватывать, тогда и приходите!
Офицеры, особенно политработники, сразу окунулись в массы, но без видимого успеха.
— Мы по просьбе вашего же правительства!
— Назовите тогда хоть одного из членов правительства, кто просил вас вмешиваться в наши дела!
— Товарищи!!!
— Мы тебе не товарищи! — Замполиту дали в морду. Он — за пистолет. Солдаты оттаскивают его назад из толпы.
— Фашисты чертовы!
— Это вы фашисты!
— Свою страну довели до того, что жрать нечего, и хотите, чтобы все вокруг голодными сидели!
— Это временные трудности, дальше у нас лучше будет!
— А без вас бы совсем хорошо было.
— Убирайтесь, откуда пришли! Вместе со своим Марксом и Лениным!
— Граждане, успокойтесь!
— Пошел в…
— Граждане, своим неразумным поведением вы ставите все завоевания социализма на грань…
— Твой социализм сначала на собаках надо было испытать, как все нормальные ученые делают. Ленин твой тупица и в науках не силен, оттого он и не провел экспериментов на собаках…
— Не смейте так говорить про Ленина!.. — О раскрасневшуюся рожу замполита разбивается тухлое яйцо.
— А вот если бы Павлову поручили коммунизм установить, так он бы живо на собаках экспериментально доказал, что такая жизнь живому организму неприемлема!
В самом конце колонны дискуссия приняла более оживленный характер. Молодые парни забросали три последних танка булыжником, загнав экипажи внутрь, а затем ломами проломали дополнительные топливные баки. Еще через минуту предпоследний танк густо задымил, за ним еще один. Послышалась беспорядочная стрельба. Толпа отхлынула от последних танков, но лишь на пару минут.
Два экипажа брезентами тщетно пытались сбить пламя, третий танк резко повернул башню, стараясь сбросить забравшихся на нее подростков. Два взвода спешенных танкистов из центра колонны пробивались через толпу на помощь своим товарищам.
— Разойдись! Боекомплект в танках рваться начнет!!!
— У, фашисты проклятые!
* * *Журавлев, наблюдавший за всем происходящим из окна банка, тайно позлорадствовал: «Не хрен в дискуссию лезть! Пришел освобождать, так освобождай! А то развели политбеседы!»
Разведывательные танки батальона Журавлева стояли тут же. Но народ их вроде и не замечал. Солдаты-разведчики четко выполняли его указания и крыли всех по матери направо и налево. Чехи то ли понимали такое обращение, то ли скучно им было вести дискуссию на таких тонах, то ли были уверены в том, что перематерить русских им все равно не удастся. Во всяком случае, у разведывательных танков народ не задерживался.
Брань и потасовки возникали только в танковой колонне, и особенно там, где замполиты проявляли особое рвение, стараясь убедить людей в том, чего сами толком не знали.
— Сталинизм и культ личности вообще — случайные явления в нашей истории!
— Ни хрена себе! 30 лет из 50 — это только сталинизм. А сколько из остальных 20 лет вы без культа жили? Без культа Ленина, Хрущева и прочих?
— А почему в Америке нет культа личности? И никогда не было?
— В Америке империализм, товарищи, это хуже!
— А ты откуда знаешь, что хуже? Бывал там?
— Почему в каждой социалистической стране культ личности — от Кубы и Албании до Кореи и Румынии? Все страны разные, у всех коммунизм разный, а культ личности везде одинаковый? Начали с культа Ленина…
— Не трогайте Ленина!!! Ленин — гений человечества!!!
— Это он вас научил в чужую квартиру без спроса и стука врываться?
— Ленин — педераст!!!
— МОЛЧАТЬ!!!
Старичок с бородкой клинышком крутит замполиту полка пуговицу на гимнастерке:
— А вы, батенька, не горячитесь. Вы Ленина-то читали?
— ЧИТАЛ!!!
— А Сталина?
— Э… Э…
— А вот вы, батенька, Ленина и Сталина почитайте и посчитайте, сколько раз у того и у другого употребляется слово «расстрелять». Интереснейшая статистика получается. Знаете ли, Сталин в сравнении с Лениным жалкий дилетант и недоучка, а Владимир Ильич законченный, отпетый садист, выродок, какие лишь иногда, раз в тысячу лет, появляются!
— Но Ленин не истребил столько миллионов невинных, сколько истребил Сталин!
— Ему история времени не дала. Вовремя со сцены прибрала. Но обратите внимание на то, что Сталин вовсю распустился не с первых дней своей безграничной власти, а лишь на десятом — пятнадцатом году. Но ленинский старт в этом деле был куда более стремительным. Если бы он подольше пожил, он такого бы натворил, что тридцать сталинских миллионов показались бы детской забавой. Сталин никогда, я повторяю, никогда не подписывал собственноручно приказов об истреблении детей без суда над ними. А Ленин на первом году своей власти уже этим увлекался. Не так ли?
— Но детей и при Сталине тысячами стреляли.
— Это, конечно, товарищ подполковник, все так, но попытайтесь назвать мне конкретного ребенка, которого Сталин лично приказал бы расстрелять без суда! То-то. Молчите! Я повторяю вам, что Ленин кровожаднейший из выродков, которых носила когда-либо земля. Сталин свои преступления хоть скрывать старался, а Ленин — нет. Сталин никогда не отдавал публичных распоряжений стрелять заложников. А Ленин и детей стрелял, и заложников и ничуть при этом не стеснялся. Ленина, товарищ подполковник, внимательно читать надо!
— Но вы все сейчас выступаете не только против Ленина и Сталина, вы и против Маркса!
— А в чем разница? Маркс или Жорж Марше? Правильно, ни тот и ни другой не призывали истреблять миллионы невинных. Но ведь и Ленин, а тем более Сталин в своих дореволюционных работах к этому не призывали. Слово «расстрелы» в работах Ленина появляется только после Октябрьской революции, а у Сталина вообще никогда не появляется. Только вы уж, батенька, согласитесь, что в какой бы форме коммунизм ни появился, с человеческим лицом или без оного, он всегда порождает культ личности. Всегда! Это правило без исключений. Конечно, если он возникает во Франции, к примеру, или в Италии, сразу не начнут стрелять миллионами, обстановка не та. Но если, как учил Маркс, коммунизм победит в большинстве развитых стран, то беды не миновать и стесняться будет некого. Культ возникнет обязательно, найдется всегда Мао, или Фидель, или Сталин, или Ленин. А культ придется защищать силой, террором. Большим террором. И чем свободнее была раньше страна, тем бо́льшим должен быть террор. Идеи ваши красивые, но только в теории, на деле людям их можно навязать лишь с помощью танков и таких вот дубарей вроде вас, товарищ подполковник!
