Василий Седугин - Славянский викинг Рюрик. Кровь героев
– Большие ли силы бросил Готфрид под Ставангер?
– Около двухсот кораблей, значит, примерно десять тысяч воинов.
– Где нам взять силы против такой армады?
– Негусто у нас сил. Островок маленький. Но помочь Гастингу надо. Если Готфрид расправится с норманнами, то завтра жди его в Арконе. Это уж так: съел человек половину яблока, так подавай ему и вторую половину. Я могу рассчитывать на твои корабли и твою дружину?
– Безусловно, – ответил Рюрик.
Через неделю флотилия славянских викингов из пятидесяти кораблей отправилась к берегам Скандинавии. Кинули якоря возле острова, расположенного севернее Ставангера, наладили связь с защитниками города. Готфрид плотным кольцом с моря и суши окружил Ставангер, отрезал все пути подвоза продовольствия, после полугода осады в городе начался голод.
– Если защитники получат продукты питания, – говорил посланник Гастинга, – то датчане нас не одолеют.
– Но как это сделать? – спрашивал Влесослав на совещании военачальников. – Что наши полсотни кораблей против вчетверо превосходящих сил противника?
– Нужна какая-нибудь хитрость, – сказал Вартислав, бывалый мореход. – Например, напасть всеми судами, а потом обратиться в притворное бегство, растянуть силы противника и попытаться прорваться…
– Нет, Готфрид не дурак. Он тотчас окружит нас и уничтожит.
– А если вдоль берега на шлюпках попытаться?
– Обрывистые берега, глубокое море, датские корабли стоят впритык к берегу. Не проскочишь…
Долго прикидывали и так и эдак. Наконец Рюрик предложил:
– Давайте я нападу со своими кораблями, завяжу бой, оттяну на себя военные суда возле берега, а другая часть, пользуясь замешательством врагов, попытается проскочить к городу.
– Рискуешь, Рюрик! – возразил Влесослав. – Разобьют твои корабли даны!
– Авось не успеют!
Едва забрезжил рассвет, как на безмятежно стоявшие корабли устремились бодричские суда. Датчане заметили их поздно, когда в них с шипением полетели горящие стрелы и дротики, с воем понеслись камни. Несколько кораблей загорелось, остальные стали в панике отступать в сторону моря, освобождая проход вдоль берега. Рюрик торжествовал: его предприятию был обеспечен успех! Однако король Готфрид с несколькими судами внезапно кинулся на отряд бодричей. На большом-драккаре, приобретенном у скандинавских викингов, он мчался впереди всех и оторвался от своих сил на значительное расстояние. У Рюрика загорелись глаза: возникла возможность ударить по Готфриду с двух сторон. И тогда он дал команду двум своим судам грести изо всех сил и влепить ему в оба борта!
Приказ был понят сразу, гребцы налегли на весла. Рюрик стоял на носу и, весь дрожа от нетерпения, ждал столкновения. Он видел короля и его викингов, закованных в железные панцири, в случае разрушения драккара они тотчас пойдут ко дну!
Но он забыл, что имеет дело с бывалым морским волком, десятилетиями бороздившим водные просторы и побывавшим в не менее сложных и опасных переплетах. Умелым маневром Готфрид вывел свой драккар из-под удара, но зато оба бодричских судна, разогнавшись, врезались друг в друга. Послышался страшный треск, вздрогнули и стали падать мачты, воины стали кидаться в море. Хохот и издевательские слова огласили пространство. Смеялась вся датская флотилия, датские викинги в восторге вскидывали оружие, бросали вверх вязаные шапки, плясали и орали песни.
Такого позора Рюрик не испытывал никогда. Он позеленел от ярости и злости. Не помня себя, подскочил к метательному орудию, заряженному копьем, и направил его на ржавшего от всей души Готфрида. Судно качало на волнах, прицелиться не было никакой возможности, Рюрик знал, что промахнется, но все же нажал на спусковой крючок и тотчас опустился на помост рядом с орудием, чтобы не видеть своей очередной неудачи. Он обеими руками обхватил голову. Им овладело отчаяние. Провалился план прорыва к Ставангеру, он слишком самонадеянно кинулся на датский флот, Готфрид перехитрил его. Старый закоренелый враг, палач его отца, жестокий, свирепый, кровожадный человек снова торжествует, а он, Рюрик, бессилен наказать за все его злодеяния! Ему от безысходности остается только кинуться в море, чтобы в его глубинах навсегда найти себе успокоение.
Он решительно поднялся на ноги и направился к борту. Но вдруг всем своим существом почувствовал какую-то перемену вокруг. Он прислушался: наступила странная тишина. Рюрик поглядел в сторону королевского драккара. Там наблюдалась лихорадочная суета: бегали люди, гребцы усиленно работали, заворачивая судно назад, остальные датские корабли тоже отгребали прочь. Удивленный Рюрик спросил воина, стоявшего рядом:
– Что случилось?
Тот как-то недоуменно посмотрел на него, ответил неуверенно:
– Вроде бы король датский убит…
Тут и сам Рюрик увидел, что на флагманском корабле викинги переносили тело Готфрида, из его груди торчало копье. От охватившего его волнения он прислонился к борту вот так, совершенно не надеясь на удачу, он сразил самого ненавистного врага!..
Скоро вся флотилия датчан снялась с якорей и отплыла на юг.
Гастинг, высокий, стройный, с большими выразительными глазами и приплюснутым носом, вместе с населением города на пристани встречал корабли с острова Руян. Он обнял Влесослава, а потом обратился к остальным викингам:
– Вы спасли нас от голода и порабощения! Мы никогда не забудем вашей помощи! Позовите, и мы тотчас придем вам на помощь!
Потом спросил Влесослава:
– Кто этот смельчак, что повел свои суда на датчан?
Тот указал на Рюрика:
– Этот викинг не только смелый человек, но у него и светлая голова! Запомни его, может, придется еще встретиться и вы понадобитесь друг другу!
Гастинг крепко пожал руку Рюрику:
– Можешь рассчитывать на меня как на себя! Норманны верны в дружбе, за друга они готовы без колебаний отдать свою жизнь! Отныне я считаю тебя своим побратимом!
Побратимство у норманнов считалось не менее священным, чем кровное родство. Потом Гастинг совершит много успешных походов, он ограбит Францию, возьмет штурмом Париж, разгромит многие районы Испании и Италии, станет знаменитым на всю Европу, но останется верным своей клятве и немедленно откликнется на просьбу своего побратима Рюрика.
…С тех пор прошло много лет. Рюрик не раз бороздил воды Балтийского и Северного морей, заглядывал в Средиземное. Было много походов, битв и сражений. Волосы его посеребрились, лицо изрезали морщины. Казалось, его жизнь определилась раз и навсегда – быть морским воином, славянским викингом.
Но однажды по прибытии в Аркон он вызвал к себе сотского Радовила, двадцатипятилетнего парня, отважного и мужественного, сообразительного и находчивого, и повел с ним давно задуманный разговор.
Он сказал:
– Я – внук Гостомысла, последнего князя новгородского. Я имею законное право на новгородский престол. Во время плаваний я часто встречал новгородских людей, вел длительные разговоры с ними. Никто из них не отрицал моих притязаний на власть в Новгороде. Но все они единодушно подчеркивали, что путем насилия и кровопролития я ничего не добьюсь. Надо сделать так, чтобы сами новгородцы пригласили меня к себе. Пригласили как законного правителя, который стремится установить в стране закон и порядок.
– Трудное это дело, – усомнился Радовил. – За власть люди друг другу глотки рвут, а ты хочешь добровольно…
– На тебя моя надежда. Я дам большие богатства, ты станешь знатным и состоятельным купцом, обоснуешься в Новгороде, заведешь свое дело, будешь торговать. Но самая главная твоя задача – готовить условия для моего восшествия на княжеский престол.
– Справлюсь ли я с этой задачей?
– Должен. Наладишь связи среди бояр и купцов, почувствуешь, чем они дышат, кто куда клонит, к чему стремится… Потихоньку сближайся с нужными людьми, создавай свое объединение, которое стояло бы за возвращение княжеской власти. И обещай, щедро обещай большие льготы и послабления в том случае, если они посадят меня на дедовский престол…
Долго еще они говорили, обсуждая со всех сторон поставленную задачу. Через две недели из Аркона в направлении Новгорода отплыл торговый корабль, до отказа нагруженный различными товарами; хозяином его был никому не известный купец Радовил. Провожал его только один человек, предводитель славянских викингов – Рюрик.
Новгород
И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, – вот так и эти… И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, – на Белоозере, а третий, Трувор, – в Изборске.
«Повесть временных лет»I
Млава, вторая дочь купца Власа, слыла в Новгороде завидной невестой. Не столько из-за богатого приданого, сколько благодаря своей необычной, притягивающей красоте. Правда, красота ее была не безупречной, портил ее короткий, приплюснутый нос, который придавал выражению ее лица что-то порочное, испорченное. Ноу нее были великолепные глаза, они будто освещали ее лицо изнутри и делали его вдохновенным и чарующим. Пленяли и густые, темно-рыжеватые волосы, густыми волнами ниспадавшие на плечи и спину.
