Андрей Серба - Полтавское сражение. И грянул бой
— Буду надеяться на это, — ответил Чечель. — А теперь, пани, пора прощаться. Кто знает, когда придется увидеться снова.
— Приложу все силы, чтобы это случилось как можно быстрей, — пообещала Марыся, не забывая ногами утаптывать снег. — Но, пан полковник, я не представляю, куда мне идти, — растерянно произнесла она, озираясь вокруг себя. — Снег валит так сильно, что я не пойму, где нахожусь. Нужная мне тропка начинается близ Черниговских ворот крепости, а я не знаю, как к ним попасть. Не подскажете, в какой они стороне?
— Подскажу — Черниговские ворота по левую руку от вас. Близко к ним не подходите — можете получить пулю: я велел настенной и башенной страже стрелять по всем, кто ночью шляется около стен.
— Я не прощаюсь с вами, пан полковник, а говорю — до новой встречи... любый.
— Буду ждать ее. Возьмите, вдруг пригодятся при встрече со зверем или с лихим человеком, — и Чечель протянул Марысе оба свои пистолета.
— Пан полковник, вы так добры ко мне, что я опасаюсь быть вашей вечной должницей, — улыбнулась Марыся, принимая пистолеты.
— Когда-нибудь сочтемся за все, пани Марыся, — ответил Чечель. — А теперь ступайте. С Богом.
— До скорой встречи, любый, — проворковала Марыся, поднимаясь на цыпочки и целуя Чечеля. — Жди меня...
«Один, два... пять... десять... пятнадцать», — принялась она считать шаги, уходя от полковника влево вдоль вала. Досчитав до сорока, остановилась и оглянулась. Со всех сторон ее обступала непроглядная снежная пелена, и лишь над головой просматривался бледный серп луны. Возвратившись по оставленным следам к месту прощания с Чечелем, Марыся никого там не обнаружила, и если бы не утоптанная ею маленькая площадка, уже наполовину занесенная снегом, трудно было поверить, что несколько минут назад здесь из толщи вала появились и разговаривали два человека.
Не приближаясь к площадке вплотную — вдруг Чечель еще осматривает подступы ко входу в подземелье через потайное смотровое устройство! — Марыся присела у вала на корточки, задумалась. Теперь ей предстоит сделать две вещи — оставить условный знак у входа в крепостные подземелья и сосчитать в своих шагах расстояние от него до Черниговских ворот Батурина. Пожалуй, в этом не будет ничего сложного: проблему с тайным знаком она успешно решит с помощью одного из полученных от Чечеля пистолетов, а считать свои шаги она научилась сегодня ночью. Марыся поднялась с корточек, бросила взгляд на смутно вырисовывавшиеся в снежной круговерти стены и башни города.
Полковник Чечель, ты до сих пор продолжаешь считать себя Комендантом и хозяином крепости? Напрасно! Хозяйкой столицы Гетманщины и резиденции Мазепы только что стала она, княгиня Марыся Дольская! Отныне не от тебя, полковник сердюков Чечель, а лишь от нее зависит, в чьих руках и сколько времени находиться Батурину и когда ему пасть!
Петр прекратил ходить по комнате, остановился у заваленного картами и бумагами стола. Окинул их взглядом, нахмурился. После поражения у Лесной Левенгаупта дела, будто по заказу, пошли на лад, однако неясные тревожные предчувствия постоянно терзали душу, и Петр никак не мог понять их причину.
Действия главной шведской армии под командованием короля Карла в последние дни не вызывали у него опасений. Левенгаупт, на корпус и обоз которого Карл возлагал огромные надежды, смог привести к королю из-под Лесной не больше шести тысяч уцелевших солдат и всего две телеги, так что вопрос снабжения продовольствием, фуражом и боевыми припасами стоял перед шведами с прежней остротой.
Петр усмехнулся, вспомнив, в каких жарких словесных баталиях рождался осуществляемый ныне план войны с королем Карлом. А какого труда ему стоило отказаться от навязываемого частью генералов решения дать шведам генеральное сражение на подступах к границам России! Однако он пренебрег их мнением, поняв, что тактика, которой придерживался король Карл и которая неизменно приводила его к победам в Дании, Саксонии, Польше, в походе на Россию окажется губительной.
Отличительной чертой шведской армии были стремительность передвижений и внезапность действий, что достигалось почти полным отсутствием в ней обозов. Любимым девизом Карла был: «Война должна питать войну», поэтому шведские войска в походах безжалостно грабили местное население, обеспечивая себя всем необходимым. Но если грабить будет нечего и голодная армия в стремлении выжить любой ценой будет вынуждена применить к населению самые жестокие меры, что вызовет его сопротивление, не станет ли отсутствие обозов причиной неудач шведской армии? Это соображение Петр положил в основу своего плана войны с королем Карлом и не ошибся — события в Белоруссии и особенно на границе России с Гетманщиной полностью подтвердили правильность его расчетов.
Двигаясь по местности, откуда заранее было вывезено продовольствие, шведы были вынуждены силой оружия отбирать у жителей последние запасы, что способствовало развертыванию против них партизанской войны. На столе у Петра лежала копия приказа короля Карла, отданного им своим генералам: «Жители, которые хоть сколько-нибудь находятся в подозрении, что оказались нам неверны, должны быть повешены тот же час, хотя улики были бы и неполны, чтобы все убедились со страхом и ужасом, что мы не щадим даже ребенка в колыбели...»
Ответ на подобную политику в отношении белорусского и украинского населения был один — уничтожение захватчиков всеми возможными способами. «По лесам, собираясь компаниями, ходят и шведов зело много бьют и в лесах дороги зарубают», — докладывал Бартенев князю Меншикову о действиях украинских крестьян. То же самое доносили казачьи старшины гетману Мазепе, а тот делился сведениями с Петром: «...малороссияне везде на квартерах и по дорогам тайно и явно шведов били, а иных к государю привозили, разными способами бьючи и ловлючи блудящих.., и от того много войска шведского уменьшилося». Поэтому первейшей задачей короля Карла было не продолжение похода на Москву, а обеспечение своей голодающей армии продовольствием.
Не лучшим образом складывались дела у шведов и на севере. Начатое ими с двух направлений наступление на Петербург не увенчалось успехом. Удар генерала Штромберга из Эстландии и Финляндии был отражен Апраксиным. Неудачей завершилась и попытка тринадцатитысячного корпуса генерала Любекера прорваться к новой русской столице со стороны Выборга, хотя ему на первых порах удалось форсировать реку Сестру и выйти к Неве выше Тосны. Однако контратака войск Апраксина, во время которой девятьсот вражеских солдат были убиты и двести взяты в плен, заставила шведов убраться восвояси. Не смогла приблизиться к Петербургу и вражеская эскадра в двадцать два вымпела под командованием адмирала Анкерштерна, которой не удалось подавить огонь береговых батарей Кронштадта.
Совсем плохо обстояли дела у шведов и в Польше. Почти одновременно с поражением Левенгаупта под Лесной объединенные польско-казачьи войска коронного гетмана Адама Сенявского разгромили под Конецполем армию Станислава Лещинского. Сейчас остатки «станиславчиков» вместе со шведским корпусом генерала Крассова контролировали лишь незначительную территорию на севере Польши, не оказывая практически никакого влияния на развитие событий ни в Варшаве, ни на остальной части Речи Посполитой.
Не получив ожидаемых подкреплений из-под Риги и полностью лишившись огромного обоза Левенгаупта с провиантом и боевыми припасами, не надеясь на помощь из Прибалтики и Польши, король Карл 10-го октября выступил из Костеничей на Стародуб и Новгород-Северский, отправив предварительно к Стародубу сильный подвижный отряд генерала Лагеркрона. Зная, что в этих городах гетманом Мазепой собраны для русской армии большие запасы продовольствия и фуража, а их гарнизоны малочисленны и состоят лишь из казаков, шведы надеялись захватить Стародуб и Новгород-Северский до подхода подкреплений и превратить их в свои базы снабжения.
Но Петр, своевременно получив сообщение о начале движения отряда Лагеркрона к Стародубу, немедленно отправил туда своих драгун, и сейчас судьба города во многом зависела от того, кто быстрее к нему подойдет — шведы или русские. Чтобы впредь не попадать в подобные кризисные ситуации, нужно будет не только надежно прикрыть все созданные Мазепой базы снабжения на севере Гетманщины, но значительно усилить гарнизон главных складов гетмана в Батурине. А чтобы Мазепа не расценил прибытие русских войск в свою столицу как недоверие к нему, в Батурине на первых порах придется побыть Меншикову, с которым гетман вряд ли пожелает ссориться.
Так что, король Карл, вряд ли тебе придется чем-либо поживиться на Украине, и ты поторопился назначить своего любимчика генерала Спааре комендантом Москвы. Но если дела благополучно обстоят на Гетманщине, в Польше и Прибалтике, отчего так тревожно на душе?
