Александр Чиненков - Крещенные кровью
— Никого я не знаю, начальник, — разлепив распухшие губы, выдавил из себя Алеев и замолчал, опустив глаза в пол.
— Почему ты так боишься его? Он гуляет сейчас на свободе, а ты… Тот, кого ты так боишься, — скопец? — спросил он, буравя взглядом лоб арестанта.
Алеев с трудом поднял голову и облизнул языком пересохшие губы. Степан увидел, что он сильно напуган, и протянул ему стакан воды.
— Спасибо, — прошептал тот и попытался выпить, но его зубы стучали о край стакана.
— Скажу честно, тебе терять уже нечего, — напомнил арестанту об ожидавшей его участи Степан. — Если ты сейчас назовешь имя того, кому поставлял искалеченных парней и девушек, быть может, Аллах снимет несколько грехов с твоей черной, проклятой души?
Калачев облокотился о стол и выжидательно смотрел на Алеева.
— Мои грехи не списать никому, — ответил арестант, уводя взгляд в сторону. — Вы сами сказали, что терять мне нечего, так почему я должен назвать заказчика?
В дверь постучали. Вошел сотрудник ОГПУ и передал Степану папку с материалами дела, которое он запросил сразу же, как только переступил порог тюрьмы.
— Ну вот, — сказал с усмешкой Калачев, — теперь наш разговор легче пойдет. Я буду зачитывать некоторые выдержки из дела и задавать вопросы, а ты будешь отвечать на них!.. Зачем и для кого ты кастрировал людей? — грозно сдвинул к переносице брови Степан.
— Я так просто развлекался, — солгал Алеев.
— Тогда скажи, кто забирал у тебя несчастных кастратов?
— Салях, — снова солгал арестант.
— Врешь, мразь! — заорал не своим голосом Степан, вскакивая со стула. — Того, для кого ты калечил людей, гнида, зовут Василий Носов, воровская кличка Купец! А еще он сбежал из лагеря и находится в розыске!
— Не пойму, о ком вы, гражданин начальник. Если он натворил чего, так на меня списывайте. Меня все одно к стенке поставят, а вы себе плюсик заработаете. — набычился Алеев.
— Я о том самом скопце, который каким-то образом крепко ухватил тебя за яйца и не ослабевает хватку до сих пор!
Арестант пожал плечами и снова обратился к игре в молчанку. Степан не выдержал, грохнул кулаком по столу и закричал:
— Конвойный!
Тот не замедлил распахнуть дверь и с решительным видом вбежал в кабинет, но, увидев арестанта сидящим на стуле, замер в нерешительности.
Калачев указал на сжавшегося в комок Алеева.
— Этот мерзавец, — сказал он громко, — кое-что подзабыл из своего кровавого прошлого или не хочет отвечать на мои вопросы. Спроси-ка у него ты, Коромыслов, может, он доверяет тебе больше, чем мне?
Конвойный понимающе кивнул, подошел к арестанту и занес для удара свой пудовый кулак.
— О Аллах! — воскликнул Алеев в ужасе. — Я все расскажу, начальник, только не надо меня бить!
— Хорошо, — кивнул Степан, возвращаясь за стол.
Подождав, пока конвойный закрыл за собой дверь, он жестко и требовательно обратился к окончательно сломленному арестанту:
— Говори, кто он?
— Он называл себя вором в законе по кличке Купец! — сказал Алеев устало.
— Как он заставил тебя на себя работать?
— Он пригрозил отдать меня людям на растерзание. Я испугался и согласился.
— Ты и сейчас боишься его?
— Да.
— Но он же ничего не может с тобой сделать?
— Он? — Алеев облизнул губы и нервно хмыкнул. — Он сам шайтан! У него целая банда под пятой. Он может достать меня даже в камере, а я хочу хотя бы до суда дожить. Может быть, суд проявит ко мне снисхождение…
— В твоем положении тщетно на такое рассчитывать, — усмехнулся Степан. — Хотя у судей свой подход к уголовникам… Так ты скажешь мне, где найти заказчика?!
— Где он ошивается, я не знаю, — пожал плечами Алеев. — Он сам меня находил, когда я был ему нужен.
— Не поверю, что ты не знаешь логова, где затаился этот зверь, — усомнился Степан. — Здесь он, в городе, или…
— Он где-то неподалеку от Оренбурга, — уточнил Хасан.
— Как узнал?
Арестант пожал плечами:
— Частенько в городе бывает. У него тут какие-то дела, в которые он меня никогда не посвящал.
— А про банду что известно? — осторожно поинтересовался Степан, боясь, что Алеев замкнется и больше ничего из него вытянуть не удастся.
— То, что она есть, — хмыкнул арестант. — Они фартовые ребятки и не за словом в карман лезут, а за наганом!
Степан несколько минут в задумчивости расхаживал по кабинету, после чего подошел сзади к Алееву и резко опустил руки ему на плечи. Тот вздрогнул и съежился, ожидая удара.
— Последний вопрос, — сказал Степан, — почему он тебя и твоего подельника заставлял кастрировать студентов?
— Я не знаю, — ответил арестант, опуская голову. — Он велел заманивать их в укромное местечко и оскоплять… Тех, кто выживал, он забирал, а тех, кто умирал, я пускал на шашлыки.
Степан снова почувствовал дурноту, а руки зачесались от желания немедленно придушить убийцу. С трудом он заставил себя сдержаться и хриплым окриком позвал конвойного. Когда тот вбежал в кабинет, Степан кивнул на арестанта:
— Уведи его… Только смотри, никакого рукоприкладства по пути в камеру.
* * *Во второй половине дня Степан разговаривал со своими помощниками Бурматовым и Тепловым.
— Пусть каждый напишет отчет о проделанной работе, — разведя руками, сказал Степан. — Это приказ начальника Управления.
Оперативники недоуменно переглянулись.
— А что писать-то? — спросили они чуть ли не в унисон.
— Не догадываетесь? — ухмыльнулся Степан.
Бурматов и Теплов замотали головами.
— Пишите, что не прут у вас дела, — нахмурился Степан. — Банда весь город и всю округу в страхе держит, а наши оперативники никак не могут выйти на ее след.
Калачев уже был готов обрушиться с упреками на нерадивых оперов, но Теплов неожиданно остудил его пыл.
— Есть одна зацепочка у меня, Аверьяныч, — сказал он. — Я тут на личность темную вышел. Он раньше краденое и награбленное у местных урок обозами скупал, а теперь ведет себя как-то странно. Товар не берет и с урками не якшается…
— Это уже интересно, — задумался Степан. — Очень интересно!
— Он с председателем коммуны сейчас тусуется, если ты про Мишку-жида говоришь, — уточнил Бурматов. — Не разлей вода дружба у них… Мутные деляги оба, но перед законом вроде как чисты.
— Ну вы даете, товарищи! — вскочил со стула покрасневший от возбуждения Степан. — Да этой информации цены нет! Я сердцем чую, что у этих «деляг мутных», очень даже возможно, есть связь с неуловимой бандой!
Оперативники переглянулись и промолчали. Они не ожидали такой реакции на информацию, которой сами не придали значения.
— Кто такой Мишка-жид? — спросил Калачев у Теплова. — Говори все, что знаешь, и не тяни!
— Мишка-жид, он же Михаил Миерович, личность, известная во всех городских притонах. Уроженец Курляндской губернии, а вот каким ветром его к нам задуло, пока не известно.
Увидев, с каким интересом слушает его следователь, Теплов воспрял и продолжил уже более оживленно:
— Судим в 1921 году за конокрадство, а потому вроде как обратно в лагеря не стремится. Устроился закройщиком на оренбургскую шорно-седельную фабрику…
— Днем бывал на фабрике, а ночью привечал в своей хате воров и бандитов всех мастей, — продолжил Бурматов. — Он скупал у бандюг краденое в неограниченном количестве, снабжал оружием и боеприпасами. По слухам, у жида столько денег заныкано, что он даже ссужал своих постоянных клиентов в счет будущей добычи.
— Ну и дела! — воскликнул возбужденно Степан. — Но почему Мишка-жид все еще на свободе?
— Ни разу мы его с товаром не нагрели, — усмехнулся Теплов. — Хитрющий гад. У него корешок есть надежный, Семен Брыкин… Так вот, этот Брыкин — бывший сапожник — неизвестно какими путями переправлял товар в Сибирь и Белоруссию. Урки этих кренделей обоих считают людьми уважаемыми, авторитетными и живущими строго по понятиям. Ни один вор или налетчик не сдаст их при поимке. Все на себя будут грести, падлы уголовные, а про Мишку ни гу-гу!
Когда оперативники замолчали, оживился Степан:
— А про того, с кем сейчас Мишка-жид корешится, что известно?
— Председатель коммуны, и больше ничего, — пожимая плечами, ответил Бурматов. — Мишка-жид вроде как чем-то подсобляет коммуне той, но чем… Если надо, я выясню, Аверьяныч.
Степан задумался и решение принял быстро:
— Коммуной и ее председателем займусь я сам, а вы беритесь за Мишку-жида и его окружение. Не знаю почему, но интуиция мне подсказывает, что сейчас мы на верном пути, товарищи!
11
Бандиты долго петляли по городу. Теперь уже они шли быстро и часто оглядывались. Васька едва поспевал за ними. В конце концов бандиты пришли в Форштадт[10] и, покружив по тихим улочкам, приблизились к ничем не приметной избенке.
