Николай Лузан - Призрак Перл-Харбора. Тайная война
Внимательный взгляд Дмитрия не упускал ни одной мелочи. Несмотря на внезапно возникшее осложнение в операции, он не терял уверенности, что более подходящего места для ее проведения, чем аптека Чжао, не найти. Ближайший к ней полицейский участок находился в полукилометре. За все дни наблюдений здесь так и не появилась ни одна «бамбуковая палка» — полицейский. Прилегающие узкие улочки не позволяли развить скорость, поэтому при самом удачном раскладе подкрепление к Люшкову могло подоспеть не раньше чем через десять минут. Располагавшаяся поблизости строительная контора, у которой постоянно терся рабочий люд, идеально подходила для группы прикрытия.
Все эти «за» и «против» будущего плана Дмитрий мысленно взвешивал, пока шел к сапожной мастерской. Поравнявшись с крыльцом, испачкал в пыли ботинки, по щербатым ступенькам спустился вниз и толкнул дверь. Старые, плохо смазанные петли пронзительно взвизгнули, он шагнул вниз — в нос шибанул кисловатый запах отсыревшей кожи — и остановился на пороге, подождал, когда глаза освоятся с полумраком.
На наспех сколоченных деревянных стеллажах сиротливо стояли несколько пар мужских и женских туфель и десяток колодок. У окна, склонившись над сапожной лапой, ловко орудовал над башмаком иглой и дратвой плюгавенький мужичонка. Его узловатые пальцы покрывали черные точки, а на указательных кожа заскорузла от дратвы. Как и положено сапожнику, с утра он был пьян.
Дмитрий поставил ногу на ящик. Сапожник отложил башмак в сторону, заученным движением смахнул бархоткой пыль с ботинка, а потом щетка в его руке буквально запорхала в воздухе. Пока он наводил на ботинках зеркальный блеск, у Дмитрия было время осмотреться. Жандармами здесь и не пахло. Изо всех углов на него глядела нищета, а лихая чечетка, сыгранная щеткой на ящике, развеяла последние подозрения, что перед ним шпик. Дмитрий выгреб из кармана мелочь, бросил на контору, вышел на улицу и возвратился к машине. За то время, пока он отсутствовал, Люшков покинул Чжао. Забрал его Ясновский. Он приехал один и без охраны. Но больше Дмитрия порадовало другое — контрразведка никак себя не проявила. Он уже не сомневался в том, что акцию по Люшкову откладывать дальше не имело смысла, а местом ее проведения должна стать именно Аптека Чжао.
С этим предложением в тот же вечер Гордеев отправился на встречу с Дервишем. Тот был не один, в комнате находился Ольшевский. Вяло поздоровавшись, резидент, скорее по привычке, поинтересовался:
— Как отработали по Люшкову?
— Нового ничего, на час задержался, после вчерашней пьянки приходил в себя, — не стал вдаваться в подробности Дмитрий.
— Зато у нас одна новость хуже другой, — с горечью произнес резидент.
— А что случилось? — и от хорошего настроения Дмитрия не осталось следа.
Не услышав ответа, он перевел взгляд на Павла. Тот с ожесточением произнес:
— С Ли творится что-то непонятное.
— Похоже, ведет двойную игру, — мрачно сказал Дервиш.
— Вряд ли, Саныч. Я знаю его не первый год. Он работает не за страх, а за совесть, — решительно возразил Павел и, продолжая недавний спор, заявил: — Скорее, японцы используют его втемную.
— Паша, хрен редьки не слаще! Если они вычислили его, то рано или поздно выйдут на тебя.
Гордеев с недоумением смотрел на них и не мог понять, что послужило основанием для серьезных подозрений в отношении одного их самых надежных источников резидентуры. Сбитый с толку недомолвками, он рассердился:
— Вы можете говорить яснее?
— О чем? Пока есть одни только предположения, — с раздражением ответил Павел.
— Какие?
— Саныч полагает, что контрразведка через Ли подсунула нам план наступления Квантунской армии!
— Пл-а-а-н? Ничего себе… — у Дмитрия не нашлось слов.
— Вот тут и зарыта собака, — с ожесточением произнес Дервиш.
— Какая? И причем здесь наступление?
— А при том, Дима! Вспомни, что тебе сообщал о наступлении Леон?
— Ничего. О нем даже не было речи, — окончательно запутался он.
— Вот то-то и оно! Не только он, а и Сая ничего не слышал, — напомнил Дервиш.
— Саныч, но в управлении жандармерии о таких вещах могут и не знать. Это чисто армейские дела, — возразил Павел.
— Согласен, — не стал спорить он и заметил: — Паша, меня больше настораживает то, как план попал к Ли.
— Обыкновенно. Начальник отдела полковник Мацуока потребовал от него сделать к утру экземпляр карты со сводными таблицами к плану наступления, — пояснил Ольшевский.
— И что тут такого? Обычное дело, военным всегда не хватает одной ночи, — не усмотрел ничего подозрительного Гордеев.
— Возможно, если бы не одно существенное обстоятельство. Раньше к таким документам Ли не подпускали, а тут сам с неба упал! — стоял на своем Дервиш.
— Ну, а если он первым под руку попался? — предположил Дмитрий.
— Хотелось бы верить, но подобные материалы направо и налево не раздают.
— Это еще не основание, чтобы на Ли ставить крест, необходимо продолжать игру, — не верил в провал агента Павел.
— Доиграемся… Как бы тот крест Сасо на нас не поставил, — предостерег Дервиш.
— И все-таки, не торопимся ли мы с Ли? Может, стоит подождать? — не был столь категоричен Гордеев.
— Нет времени, Дима! Контрразведка дышит нам в затылок.
— Неужели все так далеко зашло?
Вопрос Гордеева заставил помрачнеть Павла — разум отказывался поверить, что Ли — предатель. Пять лет успешной его работы на советскую разведку говорили сами за себя. Вместе с тем от доводов Дервиша тоже нельзя было отмахнуться. Эти сомнения отразились на лице Дмитрия, и, чтобы их развеять, резидент потребовал:
— Давай, Паша, рассказывай, что произошло в твоей конторе после явки с Ли.
— Страшного — ничего, — не стал тот драматизировать ситуацию и пояснил: — После того, как Ли ушел, в контору заглянул странный тип. Секретарю представился каким-то начальничком из санитарного управления. Вначале интересовался поставками компании в военные госпитали, а затем потребовал подготовить личные дела на работников конторы якобы для отбора кандидатов на работу в секретную лабораторию где-то под Гирином.
— Вот тебе еще одно подтверждение, что за Ли тянется хвост, — убеждал Дервиш.
— По почерку похоже на контрразведку, — согласился Гордеев.
— А теперь, Дима, давай-ка вернемся к тому, что сообщил тебе Леон о наступлении.
— Саныч, а он-то тут причем? Между ним, Ли и планом наступления нет никакой связи.
— А притом! Здесь-то и зарыта собака. Давай-ка, вспоминай, — потребовал резидент.
Дмитрий напряг память. В том потоке разнообразной информации, что обрушилась на него в Харбине, было не просто разобраться. Фамилии, имена и события сплелись в один запутанный клубок. Он мысленно снова прокручивал последнюю явку с Леоном. И его озарило. Тогда он не придал значения фразе, которую в разговоре с Леоном обронил его приятель из штаба Квантунской армии. Он заявил агенту: «Возня с планом наступления, затеянная жандармами, яйца выеденного не стоит!».
«Не того ли плана, над которым работал Ли? Если так, тогда все сходится. Саныч прав — контрразведка втягивает нас в игру!» — осенило Дмитрия, и он спросил:
— Как японцы вышли на Ли? Как?
— На следующей явке постараюсь выяснить, — ответ Павла служил слабым утешением.
Дервиш тут же развеял его иллюзию и заявил:
— Ее может и не быть! Через Ли контрразведка получила выход на тебя.
— Я слежки за собой не заметил.
— Это вопрос времени. Рано или поздно ты засветишься.
— Русских в конторе больше десятка, и пока до меня доберутся…
— Не стоит обольщаться, — перебил Дервиш и потребовал: — Паша, тебе надо немедленно уходить в подполье!
— А как же Люшков? По нему все готово, осталось только на курок нажать.
— Им займется Дмитрий.
— Саныч! — в голосе Павла смешались горечь и обида. — Я начинал это дело, я и доведу до конца. Зачем Диме рисковать? Он чистый!
Резидент с грустью смотрел на них. Молодые, красивые, полные жизни и энергии, они оба были дороги ему.
«В словах Павла есть резон, — размышлял он. — Если японцы вышли на Ли и после явки не провели захват, значит, или не засекли контакт, или после провала в „Погребке“ Сасо хочет отыграться по-крупному — накрыть всю резидентуру! Раз так, у нас есть еще время. Пожалуй, Павел прав: надо рискнуть и замкнуть контрразведку на него с Ли, тогда Дима останется чистым и сможет продолжить работу».
Пока он взвешивал все «за» и «против», Гордеев и Ольшевский хранили молчание — не в правилах разведки забегать вперед резидента.
— Операцию по ликвидации Люшкова поручаю тебе, Павел. Срок — два дня. Ты, Дмитрий, обеспечишь прикрытие, — окончательно определился Дервиш.
Следующий его вопрос: как поступим с Ли — вызвал спор.
