Ольга Малышкина - Невероятные приключения Брыся в пространстве и времени. Часть 5. Брысь, или Один за всех и все за одного
– Откуда это у вас? – изумился гасконец, а Портос и Арамис выжидательно уставились на друга.
– От леди Винтер, – устало молвил Атос, усаживаясь за стол, и, помолчав, добавил:
– Друзья! Хочу вам кое-что сказать… Я намерен оставить службу!
– Что?! – не поверил ушам юный кадет.
По его твердому убеждению, на свете не было ничего более привлекательного, чем голубой плащ и бесконечные стычки с гвардейцами или (лучше бы!) с настоящими врагами Франции!
Масла в огонь подлил Арамис, заявив, что с недавних пор подумывает о том, чтобы продолжить изучение богословия и стать аббатом.
Портос и Д’Артаньян потрясенно молчали.
Предполагая такую реакцию, Атос слабо улыбнулся:
– Не волнуйтесь, друзья! Уверен, что де Тревиль не подпишет нашу отставку в преддверии войны с англичанами, так что нам предстоит пережить вместе еще немало трудностей!
– Уф! – облегченно выдохнул молодой гасконец.
От избытка чувств Портос согнул пополам железную ложку, но этого ему показалось недостаточно, и богатырь проделал то же самое с чугунной кочергой.
Хозяин «Старой мельницы» только покачал головой, мечтая, чтобы беспокойные «постояльцы» поскорее покинули его гостеприимную гостиницу, а ведь где-то за околицей еще бродили побежденные гвардейцы…
– Так и вижу завтрак вчетвером на крыше какого-нибудь бастиона! – мечтательно произнес Портос.
– Еще бы! Вы, кроме еды, вообще мало что видите! – шутливо поддел друга Арамис.
– Просто вы не дали мне договорить! На крыше бастиона, например, в Ла-Рошели, в окружении десятков… нет, сотен врагов!
– Чтобы победить сотни, нам не помешала бы помощь наших хвостатых ангелов-хранителей, – опять загрустил юный кадет…
Глава шестьдесят девятая. Пальба, трактиры, стычки, шпаги, кони…
Савельич захлопнул книжку.
– Я устал! – безапелляционно заявил он. – Сам дочитаешь, когда выздоровеешь!
Брысь, забинтованный так, что напоминал мумию из фильма ужасов, принялся упрашивать непреклонного приятеля:
– Когда это еще будет?! Раньше я умру от любопытства! («Или от тоски», – грустно добавил он про себя.) Кроме тебя же некому! Вот научил бы грамоте Рыжего или, на худой конец, Мартина, и развлекали бы раненого по очереди!
– Тогда бы у тебя исчез стимул к выздоровлению! – не поддавался на уговоры философ.
– Ладно! – вздохнул искатель приключений. – Расскажите тогда, как мы переместились обратно!
– В сто первый раз! – проворчал Савельич, а глаза Рыжего вспыхнули, так что в детской, где на Сашиной кровати среди подушек возлежал главный герой недавнего сражения, стало как будто светлей.
– Можно я, можно я расскажу? – подхватил он и, не дожидаясь согласия, с удовольствием начал:
– Значит так! Грохнул выстрел, и у меня заложило уши. А последнее, что я увидел, как на рубашке Д’Артаньяна появилось красное пятно, и я подумал, что твоего гасконца убили! А потом еще удивился, что тебя нет, а ведь секунду назад висел у него на шее! И вдруг мы опять в этой комнате, а ты истекаешь кровью! Смотри, как ковер перепачкал! Сашина мама чем только его не терла! (Брысь скосил глаза, но обзор загораживала белоснежная подушка. Впрочем, как и в прошлый и в позапрошлый раз, когда рассказ доходил до этого места!) Мартин помчался за помощью. Хорошо, что мама Лина пришла с работы!
– Да, и хорошо, что она не грохнулась в обморок, когда увидела, что творится в гостиной, а потом и тебя в луже крови! – ехидно вставил Савельич. – И еще хорошо, что из пистоли начала семнадцатого века трудно было стрелять метко, особенно с того расстояния, на котором находился граф Рошфор! Так что тебя лишь задело, а то бы все – конец приключениям!
В тоне философа слышалась насмешка, хотя на самом деле он очень испугался, когда увидел друга, ставшего из серо-белого ярко-красным. Боялся, что во второй раз даже крепкий организм Брыся не выдержит такой передряги. Поэтому ворчал он, чтобы скрыть волнение, и не только за любителя острых ощущений, но и за тех, кто остался там…
***– Смотрите-ка! – воскликнул Портос, когда мушкетеры и Д’Артаньян покинули подворье «Старой мельницы» и опять выехали на дорогу.
На прежнем месте, перегораживая путь, стояла карета со значком Святого Фиакра, а подле нее – пегая лошадка и серый в разводах дог. Животные с грустью разглядывали оглобли с остатками упряжи.
– Кажется, теперь наша очередь помогать!
Хозяина постоялого двора чуть не хватил удар, когда он увидел возвращающихся вояк. Поэтому на радостях, что речь идет всего лишь о новой упряжи и нескольких сахарных костях, отдал все бесплатно.
Вскоре странный экипаж – без возницы и с огромным псом в качестве пассажира – двинулся в южном направлении.
– Друзья! Здесь мы расстанемся! – сказал вдруг Атос. – Вы вернетесь в Париж, а мне нужно навестить кое-кого в Лилле.
– Вы уверены, что вам не понадобятся наши шпаги? – разволновался юный кадет.
– Уверен! Хотя тот человек и палач по профессии… Простите, не могу рассказать больше, это личное…
Атос поднял руку в прощальном приветствии, однако друзья не подняли свои в ответ. Вместо этого Д’Артаньян приложил два пальца правой руки, указательный и средний, к сомкнутой в кулак левой, а Портос и Арамис последовали его примеру…
***– Один за всех! И все за одного! – прошептал Брысь, дослушав окончание главы. (Савельич все-таки смилостивился и почитал еще немного!) – Au revoir3, друзья! – сонно пробормотал искатель приключений. (Мама Лина сделала раненому очередной обезболивающий укол, прописанный ветеринаром, а от него ужасно хотелось спать.)
Но и во сне храброму коту мерещились «пальба, трактиры, стычки, шпаги, кони», а потому он то втягивал, то выпускал когти, похожие на изящные рыболовные крючки. Видимо, насаживал на каждый по гвардейцу…
Эпилог
– Идите все сюда! «Трех мушкетеров» показывают! – закричал Саша, увидев на экране знакомую заставку.
В гостиную тут же примчались Мартин и коты, даже Брысь, с него недавно сняли повязку. (Никто из взрослых так и не смог объяснить мальчику, что случилось с его любимым питомцем. Наверное, сами не понимали!)
Воодушевление, с которым хвостатые принялись смотреть фильм, постепенно сменилось недоумением: ладно бы подвески королевы попали не в те руки, то есть, конечно, в те, кому предназначались, Бекингэму, но кардиналу удалось осуществить коварный замысел и с помощью Миледи добыть два бриллианта, из-за чего проблемы прицепились к мушкетерам, словно блохи к немытой шерсти! Дальше – хуже: леди Винтер осталась злодейкой и отравила Констанцию!
Не выдержав печали Д’Артаньяна, который высоким хрипловатым голосом пел жалобное: «И вот среди друзей я, как в пустыне…», Брысь кинулся в детскую, а за ним и остальные…
– Нужно показать им, что все совершенно не так! – волновался искатель приключений.
Мартин схватил многострадальную книгу в пятнах от эликсира перемещений и крови Брыся и сунул Саше в руки.
Мальчик удивился:
– Но… я уже читал роман! Все так и было, как в кино!
Однако питомцы принялись горячо протестовать: пес высоко подпрыгивал, сотрясая мебель, а коты «надулись» возмущенными шарами…
Вечером Саша вручил книгу папе. Спустя пару часов Николай Павлович перелистнул последнюю страницу и какое-то время сидел неподвижно, никак не комментируя прочитанное, но потом все-таки произнес, запинаясь:
– Не-вероятно!
На следующий день Саша взял «Трех мушкетеров» в школьной библиотеке, чтобы проверить кое-какую догадку. Она полностью подтвердилась – сюжет романа изменился только в их «домашней» книжке! Значит…
– Вовка, ты гений!
Постскриптум
Уже несколько ночей Луна не видела пришельцев из реального мира, зато в кардинальском саду по мраморным плиткам дорожек теперь частенько прогуливался пожилой дог. Иногда его сопровождали рыжая с белыми отметинами кошка и пятеро котят. Когда пес останавливался, чтобы задрать морду и полюбоваться звездами, а так же ею самой – главным небесным украшением, малыши тут же принимались теребить его тонкий хвост, а один, белый, ловко взбирался по собачьей спине на голову и укладывался спать между большими остроугольными ушами.
