Джирджи Зейдан - Аль-Амин и аль-Мамун
Я поручил моему слуге Сельману заботиться о тебе. Можешь не сомневаться в его преданности; во всем положись на него. Храни в тайне все, что я раскрыл тебе, пока не получишь достоверных сведений из Хорасана о великих переменах, несущих победу добра над злом. А если мне не придется познать радость этой победы, то, умирая, я буду утешать себя мыслью, что сложил голову на поле брани, как подобает истинному мужчине. Ведь все в руках господних, а он защитник справедливости, и нет достойнее смерти, чем смерть за правое дело».
Когда Маймуна кончила чтение, лицо ее было бледно, руки ослабли и слегка дрожали. Ей казалось, что биение ее сердца слышно в самом дальнем углу комнаты. «Уж не снится ли мне все это? — подумала она, протирая глаза, словно стараясь пробудиться ото сна, — но нет, все это происходит наяву». Она свернула письмо, спрятала в карман и растянулась поудобнее на ковре, погрузившись в мир грез. Мысли незаметно перенесли ее в аль-Мадаин, где она впервые встретила и полюбила Бехзада. Ей припомнилось, как он непрестанно заботился о них с бабушкой. Тогда она считала, что знаки его внимания — всего лишь желание помочь им, и что он не догадывается о ее чувствах. Теперь из письма ей стало ясно, насколько он любит ее и как дорожит ею.
Маймуне захотелось еще раз перечесть письмо. Она вынула его и, опасаясь, как бы ее не застали за чтением, быстро пробежала глазами строки во второй, а затем и в третий раз. Вдруг до нее донесся шум приближающихся шагов, она торопливо спрятала письмо и улеглась на ковре, делая вид, что спит, но шаги постепенно удалились, и снова наступила тишина. Маймуна вернулась к своим размышлениям. Вновь в памяти всплыли слова Бехзада, и ей стало страшно при мысли, что, может быть, сейчас ее любимому грозит смертельная опасность. На какой-то миг Маймуне захотелось, чтобы Бехзад отказался от своих планов и остался рядом с нею навсегда. Но когда она подумала, что ее вероломно убитый отец будет отомщен, то отъезд любимого уже не показался ей таким тягостным и горечь разлуки не была столь нестерпимой. Маймуна живо представила, как Бехзад возвратится к ней с победой и как будет она наконец вознаграждена за тяжкие дни ожиданий и страха.
Глава 43. Приезд халифского гонца
Маймуна продолжала теряться в догадках: чем же занят Бехзад, и если он не лекарь и не посланец хуррамитов, то кто он на самом деле? Так и не найдя ответа, она решила положиться во всем на судьбу, а сейчас утешаться тем, что время неминуемо все разъяснит. Маймуна поудобнее улеглась на ковре: долгие раздумья утомили девушку. Мысли у нее в голове стали путаться, и сон, казалось, уже овладел ею полностью, как вдруг в дверь постучали. Маймуна поднялась с ковра и отворила — перед ней стояла Дананир и приветливо улыбалась.
— Доченька, почему ты сидишь здесь одна? — спросила она.
— У меня разболелась голова, я прилегла, чтобы немного отдохнуть, и вот — заснула.
Дананир сделала вид, что поверила словам Маймуны; она направилась к дверям и, как бы невзначай, уронила:
— Спи, моя дорогая, и пусть он приснится тебе во сне.
Эти слова поразили Маймуну.
— Что ты хочешь этим сказать?
Дананир повернулась к ней:
— Не бойся, Маймуна. Твоей бабушки нет с нами, и тебе незачем таиться от меня. Старого воробья на мякине не проведешь: а на твоем лице все написано, и твои мысли так же легко прочесть, как распечатанное письмо.
Девушке показалось, что Дананир намекает на письмо Бехзада, но в то же время она была уверена, что та никак не может о нем знать. Маймуна растерялась.
— О каком письме ты говоришь? — тихо спросила она.
— Я не имела в виду чье-то письмо.
Дананир посмотрела Маймуне в глаза:
— Я просто хочу сказать, что тебе ни от кого не утаить свою любовь. Я знаю, что ты влюблена в Бехзада с тех пор как впервые повстречалась с ним, и мне очень жаль, что он уехал прежде, чем…
Дананир остановилась и, продолжая улыбаться, подмигнула Маймуне.
Несмотря на то что Маймуна смутилась и покраснела, тайная радость переполнила ее сердце: пусть Дананир догадалась о ее любви, это не важно, главное же, что о письме Бехзада она ничего не знает! Да уж, нет большей отрады для любящих, чем вверить тайну своего сердца в надежные руки! Маймуна про себя улыбнулась.
То, что Маймуна не стала запираться, обрадовало Дананир, потому что она искала случая принять сердечное участие в судьбе девушки. Она обняла Маймуну и жестом пригласила ее сесть, потом сама опустилась рядом с ней на ковер и стала нежно гладить ее по плечу, располагая к откровенной беседе.
— Тетушка, разве любить грешно? — не поднимая глаз, спросила Маймуна.
— Боже упаси! Я этого не говорила. Для тебя будет тяжела разлука с ним, но не горюй, он скоро вернется.
Лицо Маймуны омрачилось, и она, немного помолчав, с глубоким вздохом сказала:
— Бедная я сирота! Может, бог сжалится наконец и утешит меня! Да и ты тоже, наверно, не откажешь мне в своем покровительстве и защитишь меня?
— Ты моя госпожа и дочь моей госпожи. Я к тому же всегда помню доброту твоего отца (да будет земля ему пухом!). Можешь быть спокойна, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе, и госпожа моя, Зейнаб, тоже никогда не оставит тебя в беде.
Дананир не успела договорить, как в коридоре послышались поспешные шаги и встревоженный голос позвал:
— Где госпожа-воспитательница?
«Кто-то из слуг с особым поручением», — пронеслось в голове Дананир. Она хлопнула в ладоши, и слуга подбежал к дверям:
— Могу ли я войти?
— Входи.
Вошел запыхавшийся слуга и поклонился.
— В чем дело? — спросила Дананир.
— У дворцовых ворот стоит халифский гонец, говорит, что у него для вас письмо.
— Халифский гонец? Что бы это могло значить? Зачем мы могли понадобиться халифу? Может, гонец ошибся?
— Я уже справился об этом, но он настаивает, что послан именно сюда, и назвал ваше имя.
— Ступай, принеси письмо, и тогда мы узнаем, в чем дело.
Слуга удалился. Дананир была крайне удивлена этой вестью, Маймуна же загрустила от охватившего ее недоброго предчувствия. Девушке казалось, что это письмо каким-то образом связано с ней и непременно навлечет на нее несчастье. Тот, на кого судьба постоянно обрушивает свои удары, заранее чует беду, и чаще всего ожидания его не обманывают.
Глава 44. Послание из дворца аль-Амина
Слуга быстро вернулся и, вручив Дананир послание, бесшумно исчез. Та взглянула на письмо и, узнав печать аль-Фадля Ибн ар-Рабиа, визиря аль-Амина, сочла это плохим предзнаменованием. Дрожащими руками она разломила печать — это не ускользнуло от внимания Маймуны. Что-то сдавило ей сердце, и она стала ждать решения своей участи. Дананир развернула письмо, быстро пробежала его строки и ахнула от удивления. Все это время Маймуна не отрывала от нее глаз. Ей хотелось вырвать письмо из рук Дананир, лишь бы только узнать, что в нем, но она сдержала себя. Окончив читать первый раз, Дананир с нескрываемым беспокойством принялась читать во второй. Она хотела встать, но Маймуна уже не владела собой и, удерживая ее за руку, взмолилась:
— Не уходи! Скажи, есть там что-нибудь обо мне? Ведь я заметила печать аль-Фадля Ибн ар-Рабиа и теперь не сомневаюсь, что в письме говорится обо мне.
— Даже если оно и касается тебя, то адресовано все-таки мне…
— Значит, оно обо мне!.. Скажи, чего он от меня хочет? О горе мне! Ну говори скорее!
Дананир мягко отстранила девушку и поднялась:
— Поверь мне, в этом письме о тебе нет ни слова.
Но Маймуна не отставала. Она бросилась к Дананир и до боли сжала ей руку:
— Заклинаю тебя, скажи правду! Богом прошу! Прости мою назойливость, но дай мне прочесть письмо!
Дананир осторожно высвободила руку и с лицом, горящим от возмущения, сказала:
— Наглость этого человека не имеет предела! Что-то уж слишком он осмелел! Пользуется тем, что наш господин в отъезде, и рассчитывает, что мы испугаемся и будем во всем ему подчиняться!
Теперь Маймуна нисколько не сомневалась: в этом письме речь шла о ней.
— Что бы ни было написано в этом письме, я хочу знать все! Даже если в нем моя смерть! Ради бога, скажи!
Дананир поняла, что ей не унять Маймуны, и протянула ей письмо.
Маймуна с трепетом приняла письмо из ее рук и прочла следующее:
«От аль-Фадля Ибн ар-Рабиа, визиря эмира верующих, к управительнице Дананир.
Эмиру верующих стало известно, что во дворце вашего повелителя аль-Мамуна с недавнего времени пребывает девушка по имени Маймуна, и эмир верующих желает ее лицезреть, дабы расспросить относительно некоторых дел, а посему повелевает немедленно отправить ее во дворец в сопровождении гонца, доставившего это письмо».
Когда девушка кончила читать, руки у нее так затряслись, что она чуть не выронила письмо, слезы подступили к глазам, и она запричитала:
