KnigaRead.com/

Юзеф Крашевский - Кунигас

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Юзеф Крашевский, "Кунигас" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Маргер молчал, погруженный в мысли. Так прошел вечер в бесплодных разговорах. Реда не давала ему даже много говорить, настолько неприятен был ей чуждый оттенок голоса и ударения. И сам Юрий, стыдясь своего неуменья, заикался и говорил урывками.

На другое утро кунигасыня назначила выезд назад, в Пиллены. Постель из листьев была постлана для матери в шатре; а для Маргера люди приготовили ложе в наскоро сложенном из веток шалаше. Войдя в него, юноша присел в задумчивости; сон бежал от него. Странная, грозная, хоть и любящая мать, приказаниям которой он должен был повиноваться, рисовалась в его мыслях бок о бок с Банютой, последний крик которой еще звенел в его ушах.

Ему велели отказаться от Банюты? Неужели он послушается?

Не зная, что ждет его в Пилленах, Юрий колебался, как быть дальше. Конечно, без Банюты ему жизнь не в жизнь, пусть даже наперекор желанию матери. Ведь он мужчина и должен настоять на своем.

Тоска по девушке, утраченной внезапно, с которой сблизили его превратности пути, не давала Юрию сомкнуть глаза. Он выглянул из шалаша. Кругом вповалку спали люди. Огни погасли. Ночь была темная, но звездная. Месяц всходил поздно. Маргер вышел из-под навеса и присел подышать на свежем воздухе, так как в шалаше было душно. Величественная тишина царила над долиной, и только соловьи без устали заливались среди леса. А за дубом чуть виднелся небольшим кровавым заревом священный огонь, также дремлющий, полупогасший… Где-то там была Банюта под охраной вейдалоток.

Она также тосковала по нему, как он по ней. Может быть, надеялась, что он освободит ее.

Ни одному литвину, даже самому отважному, не могло бы придти в голову похитить от алтаря предназначенную богу жертву. Мужчинам воспрещалось даже подходить к ограде девушек, служительниц огня. Перун карал дерзких смертью.

Но чем мог быть для питомца крестоносцев деревянный чурбан бога и все их языческие святыни?

Всякая страсть слепа. Так и Маргер, горя любовью, потихоньку встал, зашевелился и, крадучись осторожно между спящими, без ясной еще цели стал подходить к ограде. Там, наверное, была Банюта в заточении! В голове его не было иной мысли. Она там.

Продираясь левее, через густые заросли, Маргер понемногу дошел до ручейка.

Легко перескочив на другой берег, он добрался до ограды. Ему казалось, что нетрудно достигнуть частокола, окружавшего убежища жриц огня, подслушать, что там говорится… Он не знал, зачем и для чего.

Все кругом было погружено в глубокий сон. Заборы, окружавшие внутренний дворик, оказались гладкие, высокие, и перелезть через них было невозможно.

Маргер был не прочь перемахнуть на ту сторону без дальних размышлений, хотя отнюдь не мог быть уверен что найдет там ту, которую искал. Пришлось обойти заборы стороной. Когда он прикладывал к ним ухо, изнутри доносилось до него ровное дыхание, как у спящих. Упорная тоскливая мысль повторяла ему: там Банюта!

Раз и другой обошел он вокруг ограды, руками цепляясь за колья тына, точно желая разнести их в щепки. Вдруг, оглянувшись, он увидел в нескольких шагах позади себя какое-то двигающееся существо, следившее за ним, как тень. Вне себя от сознания беспомощности первым движением его было броситься на преследователя. Но когда он уже почти придавил его собой, схвативши за плечо, то узнал Рымоса.

Рымос, испугавшись за своего кунигаса, когда заметил его ночное предприятие, пошел за ним следом. Итак, преследователь оказался не врагом, а скорее помощью.

Мысли молнией чередовались в мозгу Маргера. Он подтолкнул Рымоса к забору и вскочил к нему на плечи. В таком положении он мог в промежутки между зубцами частокола бросить взгляд во внутренность двора.

Под открытыми навесами, кругом, на сене и шкурах лежали вейдалотки. Три сидели, готовые сменить бодрствовавших у огня. Они тихонько перешептывались и позевывали от усталости.

Рыская глазами по всем закоулкам, Маргер под одним навесом заметил девушку, сидевшую на постланной постели и не спавшую по доброй воле. Сердцем он узнал Банюту. Вперив в нее глаза, он стоял на спине Рымоса, порывисто дыша, сам не зная, на какой безумный шаг решится, может быть, через мгновение; но, на его счастье, сидевшие вейдалотки встали, открыли ворота и пошли сменить стоявших у огня.

В распоряжении Маргера был только миг, чтобы осведомить Банюту о своем присутствии, раньше чем вернется смена. Все остальные вейдалотки спали… Он громким шепотом позвал ее по, имени…

Банюта быстро вскочила на ноги; осмотрелась, взглянула вверх, не столько узнала, сколько угадала милого, и потянулась к нему головою и руками.

— Банюта! — зашептал он скороговоркой. — Не бойся! Жить не буду, а спасу тебя; только берегись, не дай заманить себя к огню: если только раз бросить на алтарь лучину…

Он не успел окончить. Три старые девы, утомленные бдением у жертвенника, вошли во двор, зевая и подпевая.

По их виду можно было догадаться, что они немного подкрепились из жертвенных бочонков. Одна из них увидела стоявшую у забора Банюту, но не заметила Маргера.

— Эй ты, беспутная коза! — окликнула она Банюту. — На сено! Спать! Чего ты, язва, шляешься по ночи? Не думаешь ли махнуть через тын к любовнику?

И засмеялась.

— Дудки! Теперь ты Перкунасова невеста! Ни один мужчина не смеет тебя тронуть. Нечего даром надрываться, а кунигаса своего выкинь из головы! Бог получше кунигаса. Спать, соплячка!

Перепуганная, Банюта скрылась под навес, бросилась на сено, закрыла лицо передником и зарыдала. Но в сердце у нее вспыхнула искорка надежды, потому что милый обещал освободить ее.

X

В комнате с гранитным столбом, в Мариенбургском замке, собралось в сумерки многочисленное общество, состоявшее из старейших членов ордена и гостей. Характер сборища показывал, что люди сошлись не для забавы, а для важного дела. Почетнейшие гости из Германии, Англии и Франции сидели на скамьях вдоль стен, прислушиваясь к тому, что говорили члены ордена, но сами почти не принимая участия в военном совещании.

Великий магистр стоял, чутко ловя ухом каждое сказанное слово; по временам он одобрял того или другого кивком головы; иногда сам вставлял несколько слов. Но главная роль принадлежала в данном случае не ему, но маршалу в качестве главнокомандующего вооруженными силами ордена…

— Та война, — говорил маршал, обращаясь к графу Намюру, — которую мы здесь ведем с язычниками, совсем не похожа на ваши западные войны. Не похожа даже на войну, которую наш орден вел когда-то на востоке с сарацинами. Не знаю даже, война ли это… Орда, с которой мы здесь боремся, редко может устоять против нашего натиска и прекрасно знает свою слабость. Если их менее чем десять против одного, они уклоняются от битвы. Вся борьба сводится к подсиживанию и выслеживанию врагов, и в этом ее особенность. Мы выжидаем, пока враг не заснет; ищем место, где он меньше всего нас ожидает. А тогда обрушиваемся на него как лавина, как гроза; выжигаем поселки, забираем скот, истребляем жителей, уничтожаем все огнем и мечом и уходим раньше, чем враг очнется и пошлет в погоню… Частенько бывает, что они нас настигают и, обремененные добычей, мы должны отбиваться от них среди болот и трясин, как от муравьев… Если их немного, мы переходим в наступление и избиваем их как комаров; но беда, когда они одолевают численностью: тогда нет предела их жестокости и нашим нет пощады…

— Случается порой, — прибавил старый Зигфрид, — что и они вторгаются в наши пределы и тогда грабят без милосердия.

— Все ведение войны, — продолжал маршал, — сводится к нападению врасплох, к вторжению в незащищенные местности.

— Своего рода охота! — заметил князь Бранденбургский. Некоторые усмехнулись.

— Предположенный поход, — перебил великий магистр, — носит несколько иной характер. Необходимо сломить их сопротивление в совершенно определенном месте пограничной черты. Там построена у них довольно основательная крепостица; большая невидаль у таких диких идолопоклонников. Ее, безусловно, нужно уничтожить.

— Да, — прибавил маршал, — крепость нужно взять во что бы то ни стало и сравнять с землей… Иначе нельзя проникнуть дальше в глубь страны, оставив в тылу такой оплот. В этом логовище постоянно толчется множество людей, все отъявленные дикари, необычайно чуткие.

— До сих пор взятие Пиллен представлялось необычайно трудным, — сказал один из присутствовайших комтуров, — так как они с трех сторон защищены рекою. До них не доберешься.

— Средство отыскалось, — усмехнулся маршал, — мы надеемся, что оно окажется действительным.

— Какое средство? — спросил князь Брауншвейгский.

— Мы велели выстроить огромнейшее судно, — с горделивою улыбкой ответил комтур, — даже более того: не судно, а плавучую крепость. Оно подплывет вниз по течению под самый замок, и мм поведем штурм с реки. Постройка крепкая, людей поместится достаточно, а сражаться на нем так же безопасно как на твердой земле.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*