Робин Янг - Реквием
Двинувшись вдоль берегов Туида к Нортумберленду, они уничтожали урожай на полях, угоняли домашний скот, сжигали монастыри, грабили города, безжалостно убивали людей. Население северной Англии в полной мере заплатило за жестокость своего короля. Те, кто успел убежать до появления мародерствующих шотландцев, вернулись в свои опустошенные города, где не осталось ни единого зернышка и негде было укрыться. Их дома шотландцы сожгли. И это накануне зимы. Скоро Ньюкасл наводнили сотни бездомных. А шотландцы отвозили награбленное к себе, стремясь накормить свои голодающие семьи.
Народ северной Англии остался без защиты — король Эдуард пребывал во Фландрии, — и шотландцы, не встречая сопротивления, вошли в раж, изливая на английские города и села годами сдерживаемую ярость. Уоллес пытался восстановить порядок, даже приказал повесить нескольких, но после Стирлинга плотина прорвалась и ее невозможно было остановить. Скверно было и то, что все эти бесчинства творились под именем Уильяма Победителя — так в народе стали называть Уоллеса. И для людей во всех английских графствах зло олицетворял именно он. На него была направлена вся ненависть. Временное облегчение в северной Англии наступило только в середине зимы, когда выпал первый снег и шотландцам пришлось отступить.
— Ты обещал подумать о возвращении во Францию, — проговорил Саймон, наблюдая за Уиллом. — Может быть, Роберу удастся вернуть тебя в Темпл. Ведь Гуго столько лет был твоим другом. Но в любом случае это не дело тебе оставаться здесь, притворяясь, будто никогда не был рыцарем. Ведь в этом заключалась вся твоя жизнь. Нельзя давать волю своему горю. Элвин погибла, но ты остался жить. И я знаю, ты скучаешь по дочери. Это можно прочитать в твоих глазах, когда при тебе Изенда обнимает Элис, бранит Маргарет или хвалит Дэвида. Да я и сам, черт возьми, скучаю по Роуз! Скучаю по нашим товарищам, по нашему дому.
— Она не моя дочь, Саймон. — Слова вырвались у него невольно. Уилл сам удивился, когда их произнес.
— Гарин? — спросил Саймон после молчания. — А я все не понимал, что он такое тогда говорил во время пожара дома Андреаса. Ты точно знаешь, что он ее отец?
Уилл собирался что-то ответить, но сказал другое:
— Я обещал подумать о возвращении во Францию до того, как пришла весть, что сюда идет войско Эдуарда. Сейчас я нужен здесь.
Уилл направился к шатру Уоллеса.
— Но ты больше нужен там, — крикнул Саймон ему вслед, но он не обернулся.
После битвы у Стирлинга Уилл вновь начал радоваться общению с другом. Ведь Саймон оставался единственным по-настоящему своим среди чужих. Однако после набегов на Англию Саймон снова взялся докучать ему вопросами о возвращении к прежней жизни, как будто это было неизбежно. Он думал, что бежать в Шотландию Уилла вынудило горе по Элвин и тревога за родственников. Но как расскажешь ему правду? Ведь тогда придется рассказать и о братстве, и обо всем остальном.
— Кемпбелл, рад тебя видеть, — приветствовал его Уоллес. Он стоял у костра с потрепанной картой в руках. Рядом Адам и Грей тоже сосредоточенно ее изучали. После великой победы минул год, и Уоллес изменился — стал старше и угрюмее. Такая бойня не могла не оставить следы. Его глаза стали чуть другими, а на лице и руках появилось больше шрамов. — У нас новость.
— Англичане?
— Да. Идут в Роксбург. Передовой отряд будет там через несколько дней. С ним следует король.
— Известно их число?
— Лазутчики дознались, что у них семь тысяч конников и большое пешее войско под командой Бека и Уоррена.
— Граф, конечно, хочет искупить свою трусость у Стирлинга, — презрительно проговорил Адам.
— У них больше двадцати тысяч пеших воинов, — закончил Уоллес.
— Боже, — пробормотал Уилл.
Грей буркнул:
— Этот ублюдок намерен расправиться с нами.
— Мы получили также весть, — продолжил Уоллес, глядя на Уилла, — что войско Эдуарда приняли тамплиеры в своем прицептории в Листоне. Теперь рыцари идут с этим войском на север под командой Брайана ле Джея.
Уилл почувствовал тяжесть в груди.
— Неужели тамплиеры будут сражаться за Эдуарда? — спросил Уоллес.
Он неохотно кивнул:
— Если великий магистр приказал, будут.
— У них больше тяжелой конницы, чем у нас дубин, — пробормотал Адам. — Мы не имеем и тысячи коней.
Уоллес переместил на него взгляд голубых глаз.
— Мы знали, что этот день придет. И весь этот год готовили войско, обучали копейщиков. Ничего не меняется. Будем действовать по плану. — Он повернулся к Уиллу. — Поручаю тебе и Грею разорить наши земли на юге и востоке. Горожане укроются в лесу. У них будет время собраться. Пусть не медлят. — Уоллес стиснул зубы. — Я хочу, чтобы там сожгли всю пшеницу до зернышка, отравили всю воду, а скотину угнали в лес. Пусть Эдуард приведет свое войско на выжженную и мертвую землю. Когда закончите, идите на север. Мы станем лагерем у Стирлинга.
— А ты уверен, что Эдуард поведет свое войско туда? — спросил Грей.
Ответил Уилл:
— Дорога на север идет через прицептории тамплиеров в Листоне. Если Эдуард сделал там остановку, значит, идет на Стирлинг. Туда, где его войско потерпело позорное поражение. Он хочет взять реванш.
— Стоит жара, — пробормотал Уоллес, глядя в неподвижное голубое небо. — Пусть ей помогут голод и жажда. Мы ударим, когда его воины ослабнут и падут духом.
— А потом благодарные подданные падут к твоим ногам! — неистово воскликнул Грей.
Уоллес промолчал.
Уилл чувствовал, что подобные речи ему не нравятся. Уоллеса тяготила слава, возросшая после Стирлинга настолько, что даже могущественные шотландские бароны были вынуждены признать его за равного и пожаловали ему почетное звание хранителя королевства.
Церемонию посвящения устроил граф Роберт Брюс. Этот молодой человек открыто перешел на сторону повстанцев, бросив вызов своему отцу, верному прихвостню Эдуарда. Его примеру последовали многие лорды и епископы. Однако, даже получив высокое звание, Уоллес продолжал жить в Селкеркском лесу в тех же условиях, что и товарищи. Уилл однажды спросил его, почему он так поступает, и Уоллес ответил, что презирает баронов, чьи алчность и высокомерие привели к крушению Шотландии. Бароны это чувствовали, и многие негодовали, что он поднялся до их ранга. Они боялись его могущества.
— Если мы собираемся опередить англичан, то надо выходить, — сказал Грей.
Он пошел собираться, а Уилла задержал Уоллес.
— Ты сможешь сражаться против своих братьев тамплиеров?
Уилл ответил не сразу, удивленный и самим вопросом, и суровостью, прозвучавшей в нем.
— Ты сомневаешься в моей верности?
— Ты мне верен, Кемпбелл, я не сомневаюсь. Ты доказал это не раз. Но Темплу ты служил много дольше, чем мне. Я бы понял тебя, если бы ты отказался сражаться против ордена, которому присягнул на верность.
Уилл задумался. Перед ним возникло высокомерное лицо Эдуарда, и он ощутил в себе лишь нарастающее нетерпение встретиться с ним на поле битвы. И больше ничего.
Он отрицательно покачал головой:
— Я останусь верен тебе, которому не присягал.
Прицепторий Темпла в Листоне, Шотландия 21 июля 1298 года от Р.Х.
Эдуард закрыл глаза, пытаясь расслабиться. Потная шелковая рубашка прилипла к спине. Из распахнутого окна веяло жаром как от очага. За стенами прицептория расположился лагерь английского войска. Его монотонный гул перебивали звуки арфы. Музыка, призванная успокоить короля, наоборот, раздражала его своей назойливостью.
Он поднялся с постели.
— Довольно.
Музыка стихла.
Приблизился паж с кубком вина.
— Выпьете, милорд?
Эдуард глотнул и поморщился.
— Да оно горячее.
— Извините, милорд. Бочки долго стояли на солнце.
Он швырнул кубок, облив стену и другого пажа.
— Убирайтесь с моих глаз!
Пажей не требовалось подгонять. Они исчезли, оставив короля мерить шагами покои. На душу давила тяжесть. Тревоги толпились, налезая одна на другую, мешая ясно мыслить. Он не понимал, как это получилось. Ведь всего месяц назад все складывалось так удачно.
Посланные по всей стране глашатаи и священники в церквях создали ему поддержку народа, объявив войну почти священной. Эдуард собрал пеших воинов и лучников из Уэльса и Ирландии, призвал конников и арбалетчиков из Гасконии, поднял на ноги всех вассалов, а церковники тем временем приводили его подданных в состояние неистовой ненависти. По всему королевству была послана весть о злодействах Уоллеса и его разбойников, о том, что шотландцы людоеды, что они разоряли английскую землю, пожирали младенцев, насиловали монахинь, жестоко и бессмысленно убивали священников. Когда Эдуард с войском выступил в поход, за него молилась вся Англия. Его призывали сокрушить ненавистных шотландцев, отомстить за зверства в Нортумберленде и Камбрии, убить монстра Уоллеса и его злобных пособников.
