Н. Т. - Тайны Зимнего дворца
Шервудъ сразу понялъ, что татаринъ былъ не изъ любезныхъ, но его собственные интересы требовали собрать болѣе точные свѣденія. Вѣдь генеральша обѣщала ему сто риблей, а такой суммы онъ давно не имѣлъ въ рукахъ. Разумѣется, старый шпіонъ не зналъ, что въ свою очередь, за это открытіе, генеральша получала пять тысячъ, иначе, конечно, его требованія не были бы такъ умѣрены.
Со вздохомъ досталъ онъ изъ кармана серебрянный рубль, долго, въ задумчивости, вертѣлъ его въ рукахъ и съ еще болѣе глубокимъ вздохомъ сказалъ:
Князь, не выпить ли намъ по рюмочкѣ водки?
Водки-то я не пью, а вотъ рюмочку бальзаму, пожалуй можно.
Татары водку не пьютъ, согласно запрету Магомета, но если ее назвать бальзамомъ, то они не отказываются отъ выпивки, вѣдь въ коранѣ про бальзамъ ничего не говорится.
Ну такъ выпьемъ бальзаму, отвѣчалъ съ грустью Шервудъ, онъ не любилъ платить за другихъ, а самъ всегда норовилъ какъ бы пройтись на чужой счетъ.
Новые друзья, отправились подъ руку въ сосѣдній трактиръ. Только что они отошли на нѣсколько шаговъ, какъ къ воротамъ приблизился и позвонилъ, человѣкъ почтеннаго возраста, съ сѣдыми волосами и сильно нафабреными усами. На немъ была потертая шуба изъ дорогого мѣху. Разумѣется, на его звонъ, дворникъ не отозвался, такъ какъ предпочелъ пойти съ Шервудомъ въ трактиръ, выпить бальзаму за будущую дружбу. Незнакомецъ снова позвонилъ, но такъ же безуспѣшно. Онъ пожалъ плечами и сказалъ:
Приходится ждать, чтобы не обратить на себя вниманіе сосѣдей. И не смотря на восемнадцати градусный морозъ, сталъ терпѣливо разлаживать передъ домомъ.
Вдругъ мимо него продребезжала наемная карета и остановилась у воротъ. Незнакомецъ въ шубѣ укрылся за уголъ, зорко настороживъ глаза, чтобы увидѣть, кто выйдетъ изъ кареты.
Но его любопытство не было удовлетворено — изъ кареты никто не выходилъ, а съ козелъ слѣзъ кучеръ и позвонилъ.
Понятно, что онъ получилъ тотъ же отвѣтъ, какъ и незнакомецъ въ шубѣ.
Кто бы это могъ быть? подумалъ онъ. Неужели еще кто нибудь получилъ тоже порученіе, что и я? Надо это узнать.
Шервудъ подошелъ къ воротамъ, дѣлая видъ, что проходитъ мимо и въ это время заглянулъ въ карету, тамъ сидѣла сморщенная старуха. Лицо было ему знакомо.
Соломида! воскликнулъ онъ, приближаясь къ каретѣ.
Леймингъ! раздалось изъ кареты.
Благородныя сердца узнали другъ друга, это были главные шпіоны графини.
Какими судьбами, Соломида, вы попали сюда? спросилъ Леймингъ и красныя пятна выступили у него на щекахъ, это былъ признакъ величайшаго гнѣва, какой только можно было замѣтить на его лицѣ, привыкшемъ вѣчно носить маску.
Должно быть, тѣми же судьбами, какъ и вы, отвѣчала Соломида.
Но графиня?… возражалъ выкрестъ.
Ну такъ что-жъ, графиня предпочла послать на розыски четыре глаза вмѣсто двухъ.
Но графиня мнѣ обѣщала…
Дать вамъ пятьсотъ рублей?… прервала его Соломида, я это знаю, но я рѣшила, что въ дѣлѣ, гдѣ она заработаетъ въ десять, а можетъ и двадцать разъ болѣе, она съ успѣхомъ можетъ мнѣ дать такую же сумму.
Старый Леймингъ больше ничего не возражалъ. Онъ ужь много лѣтъ былъ знакомъ съ графиней. Она постоянно разсылала нѣсколько шпіоновъ по одному и тому же дѣлу, во первыхъ, чтобы имѣть болѣе точныя свѣдѣнія, а во вторыхъ, чтобы мочь въ послѣдствіи торговаться за вознагражденіе, говоря, что она ужь это знаетъ черезъ другихъ. Но, онъ также зналъ, что въ настоящемъ дѣлѣ предстоитъ большой заработокъ. Леймингъ сталъ соображать, какъ ему избавиться отъ этого соперничества, какъ вдругъ увидѣлъ своего стараго пріятеля Шервуда — Вѣрнаго, подруку съ дворникомъ Абдулкой, переходящими улицу, пошатываясь.
А?! Онъ тоже участвуетъ! Неужели онъ тоже подосланъ графиней, мелькнуло у него въ головѣ?
Какъ только Шервудъ его замѣтилъ, тотчасъ подошелъ къ нему. Шервудъ и Абдулка оба были пьяны — весь рубль былъ пропитъ.
Старый шпіонъ бросился на шею Лейминга и съ рыданіями прижалъ его къ груди.
Братъ, другъ сердечный, наконецъ-то мы съ тобой встрѣтились?! Да, Абдулка, да, если бы ты зналъ моего друга Лейминга, вотъ такъ человѣкъ!..
Въ это время онъ шепнулъ на ухо Лейминга:
Не можешь ли, другъ сердечный, одолжить мнѣ рубликъ? Мнѣ необходимо имѣть рубль, не то зарѣжусь. Родной мой, дай рубликъ!
Леймингъ замѣтилъ, насколько его сердечный другъ былъ пьянъ, тѣмъ болѣе, его присутствіе здѣсь было ему непріятно, по этому онъ досталъ изъ кармана четвертакъ и отдалъ ему говоря: вотъ все, что у меня съ собой, если тебѣ пригодится!..
Это все, что съ тобой? Подшутилъ Шервудъ. Это все, что у тебя есть, другъ сердечный? Старый шутникъ! и онъ снова разцѣловалъ Лейминга, прижимая къ сердцу.
Пьянство дѣйствуетъ различно. Одни подъ вліяніемъ спиртныхъ паровъ только и ищутъ предлога ссориться, другіе же, наоборотъ, готовы весь міръ разцѣловать. Не всегда справедлива пословица «in vinum veritas»?
Леймингъ былъ точно на иголкахъ.
Чего бы онъ не далъ, чтобы удалить Соломиду и Шервуда.
Хорошо! хорошо! сказалъ онъ съ нетерпѣніемъ.
Мнѣ нѣкогда, надо идти! у меня есть дѣло!
Дѣло? Что ты на поискахъ за безрукимъ солдатомъ? сказалъ пьяный Шервудъ.
Леймингъ и Соломида насторожили уши.
Сыномъ… продолжалъ Шервудъ, но Леймингъ сжалъ руку болтливаго шпіона съ такой силой, что рука старика хрустнула.
Молчать! шепнулъ онъ ему на ухо, угрожающимъ голосомъ.
Ахъ! да, да! пробормоталъ пьяница. Да, я совсѣмъ и забылъ, что это… это… государственная тайна. Шервудъ, будь остороженъ! А если я вамъ скажу гдѣ онъ, что вы мнѣ дадите?
Леймингъ снова сжалъ ему руку.
Молчать! говорятъ тебѣ, молчать!
Да, гдѣ онъ, этотъ интересный юноша?! Гдѣ? А вы, пронырливые шельмы, вѣдь этого не знаете? Неправда ли? А Шервудъ, пьяница, знаетъ! Видите ли, Шервудъ, хитрецъ, только незаставляйте меня цѣловать Соломиду, бррръ! Она такъ стара, что самъ чертъ не захотѣлъ бы поцѣловать ни ее, ни даже ее хозяйку. Бррръ! повторилъ онъ. И такъ вы хотите знать гдѣ онъ? Здѣсь, другъ мой, послѣдній потомокъ казанской царевны, вамъ это подтвердитъ. Не такъ ли, другъ сердечный, Абдулъ-Бенъ-Баумъ.
Леймингъ прервалъ болтуна, сунулъ въ руку дворника пятирублевку, говоря:
Пойдемъ, мнѣ надо тебѣ сказать пару словъ.
Но отъ Шервуда не такъ легко было отдѣлаться.
А гдѣ же я останусь, другъ Леймингъ? Гдѣ- жъ я останусь?
Леймингъ съ нетерпѣніемъ топнулъ ногой и увлекъ дворника во внутръ двора.
Теперь отведи меня къ безрукому солдату, я знаю, что онъ живетъ въ этомъ домѣ.
Абдулка устрѣмилъ на его свои хитрые глаза. Опьяненіе ужъ у него прошло, ловкій татаринъ, сразу смекнулъ, что тутъ пахнетъ заработкомъ.
Шервудъ ужъ у него освѣдомился насчетъ солдата, и подъ вліяніемъ Бахуса, кое-что выболталъ передъ дворникомъ, представлявшимся болѣе пьянымъ, чѣмъ былъ на самомъ дѣлѣ.
Какой безрукій солдатъ? пробормоталъ онъ, будто бальзамъ еще запутывалъ его языкъ. Какой безрукій солдатъ?! ' Я не знаю никакого безрукаго солдата.
Леймингъ сунулъ ему вторую пятирублеку.
Можетъ это освѣжитъ твою память.
Татаринъ почесалъ затылокъ подъ тебетейкой, покрывавшей его бритую голову.
Вдругъ, онъ ударилъ себя въ лобъ и сказалъ, запинаясь:
Вы, пожалуй, спрашиваете о солдатѣ, который живетъ у чиновницы Крахмалиной?
Леймингъ отвѣчалъ на удачу.
Да, о немъ, проведи меня къ нему.
Дворникъ пошелъ впередъ, а Леймингъ послѣдовалъ за нимъ.
Они поднялись на четвертый этажъ. Осторожный выкрестъ постоянно оглядывался, чтобы убѣдиться, не слѣдуетъ ли за нимъ Шервудъ.
Они позвонили у Крахналиной. Старуха, кашляя отворила имъ дверь. Но не успѣли они войти, какъ Шервудъ и Соломида проскользнули за ними.
Значитъ здѣсь? спросила Соломида шепотомъ.
Да, они вошли сюда, отвѣчалъ шпіонъ.
Соломида попробовала отворить дверь, она оказалась отпертой, старуха видно позабыла ее запереть. Они вошли какъ разъ въ ту минуту, когда чиновница Крахмалина говорила Леймингу, указывая на одну изъ четырехъ кроватей, стоявшихъ въ комнатѣ:
Да, онъ жилъ вотъ здѣсь! Молодой человѣкъ, большого роста съ шрамомъ на лицѣ. Вотъ его ящикъ. Но уже два дня, какъ онъ не возвращался.
У него есть ящикъ! воскликнулъ съ радостью Леймингъ: Гдѣ онъ? Мы его откроемъ.
Старуха хотѣла протестовать, но пятирублевка, сунутая ей въ руку Леймингомъ ее успокоила.
Абдулка, принеси отвертку, чтобы намъ сломать замокъ, приказала благородная чиновница. Я, впрочемъ, убѣждена, что найдется не много. Савельевъ голъ какъ соколъ.
Савельевъ, пробормотали Шервудъ и Соломида, спрятавшіеся въ корридоръ и наблюдавшіе сквозь дверную щель.
Абдулка, послѣ тщательнаго осмотра замка, сказалъ: зачѣмъ отвертку, хорошій гвоздь сослужить ту же службу. Вотъ! Въ одну минуту замокъ былъ отпертъ, крышка отворилась и глаза Лейнинга засверкали отъ радости при видѣ тамъ шкатулки.
