Луи Бриньон - "Розарий"
— Проклятье, что происходит? — он нащупал в темноте сумку и вытащил оттуда фонарик. Едва он начал освещать место в котором они оказались. Как у него снова вырвался поток проклятий.
— Что? — в один голос испуганно вскричали женщины.
— Вспоминайте следующую молитву в Розарии и не смотрите налево, — раздался встревоженный голос Боуда. Он заметался возле стен, видимо пытаясь что- то отыскать. Луч фонаря постоянно прыгал на стенах. Наконец, он на мгновение остановился. Послышался растерянный голос Боуда:
— Здесь должен быть такой же набор символов, но я его не вижу. И входа нет. Что происходит?
Пока он говорил, профессор Коэл сумела нащупать, а затем и вытащить из сумки маленький фонарик, которыми они с Александровой запаслись заранее. Свет фонаря был сразу же направлен влево. У Коэл вырвался сдавленный крик, когда она увидела ряд острых конечностей неумолимо надвигающихся на них. Александрова попыталась выяснить, что именно её напугало и в этот момент раздался радостный крик Боуда:
— Конечно, чёрт…факелы надо переставить местами. Я совсем забыл об этих словах
Он снова забегал по подземелью. Обе женщины лишь видели мелькавший свет фонаря. Прошло несколько мгновений, и снова раздался голос Боуда:
— Скорее идите сюда. У нас очень мало времени!
Женщины поспешно ринулись на свет. Когда они подошли к Боуду, то увидели такой же чёрный квадрат в стене с такими же символами.
— Какая следующая молитва? — почти спокойно спросил у них Боуд.
— О…отче наш! — ответила Александрова.
— Набирайте! — Боуд направил свет фонаря на буквы.
Как и в первом случае, обе женщины принялись выстраивать буквы согласно порядку в словах молитвы. Боуд то и дело тревожно оглядывался налево, но не торопил женщин. Прошли ещё несколько томительных минут, прежде чем на втором квадрате появилась надпись:
«Pater noster, qui es in caelis sanctificetur nomen tuum adveniat
regnum tuum fiat voluntas tua sicut in caelo et in terra Panem nostrum
supersubstantialem da nobis hodie et dimitte nobis debita nostra
sicut et nos dimittimus debitoribus nostris et ne inducas nos
in tentationem sed libera nos a Malo.
раздался долгожданный щелчок. Снова женщины первыми скользнули в проход. Боуд же подобрал сумки и последним полез в проход. И Александрова и Коэл услышали, как он закричал. Едва он свалился на пол рядом с ними, как обе нависли над ним. Александрова забрала у него из рук фонарь и осветила его тело. Чуть повыше бедра Боуда проступило красное пятно.
— Он ранен! — тревожно вскричала Александрова. С помощью Коэл, она быстро стянула с Боуда пиджак. Затем сняла рубашку и разорвала её на части. Александрова передала фонарь Коэл. Та направила свет на бедро Боуда, а сама Александрова начала перевязывать рану лоскутами порванной рубашки. Она уже затягивала узел, когда проход наглухо закрылся и снова раздался щелчок.
— Будь всё проклято, — зарычал в бешенстве Боуд, — когда же, наконец закончится это безумие? Каменные глыбы могли нас раздавить. Потом стена, утыканная острыми лезвиями. Что на этот раз?
— Вода!
— Что? — удивлённо спросил Боуд у Коэл.
— Вода, — повторила Коэл, — я чувствую как мои ноги заливает водой.
— Ой, я тоже чувствую, — вскричала Александрова, вскакивая с четверенек.
Это была действительно вода. Боуд почувствовал, как она касается его голого тела. У него появилось неприятное чувство. Вода была холодной. Он приподнялся на локоть. Увидев это движение, обе женщины одновременно пришли к нему на помощь. Кривясь от боли, Боуд поднялся и попытался осмотреться. Та же кромешная темнота. Превозмогая острую боль в ране, он забрал фонарь у Коэл и стал осматривать место в котором они оказались. Третье подземелье походило на предыдущие как две капли воды. Угроза их жизням исходила откуда- то сверху. Вода просачивалась сквозь потолок и стекала на пол. От Боуда не укрылся тот факт, что поток постепенно увеличивался. И это становилось крайне опасным. Учитывая тот факт. Что вода никуда не уходила. Она скапливалась на полу подземелье. Прошло совсем немного времени, а вода уже хлюпала под ногами. А что ещё хуже, шум исходящей от воды становился всё громче и громче. Боуд успел облазить всё подземелье. Ему пришлось надеть на голое тело свой пиджак. Здесь было довольно холодно и он мог если не утонуть, так по крайней мере замёрзнуть. Хотя одно не исключало второе.
— Что у нас в третьей части? Какие слова были спрятаны в ареометре? — остановившись на мгновение, пробормотал Боуд.
— «В третьем подземелье…вторая…четвёртая и шестая» — подсказала профессор Коэл.
— Точно! Остаётся определить где находиться все эти указатели. Слава Богу сейчас у нас больше времени, хотя и приходиться находиться в холодной воде. Но это всё же лучше, чем копья и камни, — снова пробормотал Боуд и продолжал разговаривать сам с собой: — Откуда начнём? Слева или справа?
Слегка помедлив, Боуд отправился в левый угол подземелья. И сразу же оттуда донёсся довольный голос:
— Даже искать не надо. В стене есть кольцо. Приятно, что Феодорит позаботился о такой мелочи, — вслед за этими словами раздался своеобразный скрежет. А после него снова прозвучал голос Боуда:
— Есть. Перебирайтесь сюда!
Александрова и Коэл, шлёпая по воде туфлями, перебрались к Боуду.
— Какая у нас третья молитва, — спросил он указывая на чёрный квадрат в стене. Который высвечивал луч фонаря.
— «Радуйся Мария»!
— Набирайте! — не убирая луч со стены, Боуд отошёл на несколько шагов назад.
Пока женщины кропотливо набирали букву за буквой, он прислушивался к нарастающему шуму воды. Она уже доходила до щиколоток и стремительно поднимала уровень. Боуд почувствовал озноб во всём теле. Причиной была и вода, и рана. Минуты текли одна за другой. Вода поднялась выше колен, когда наконец, надпись была закончена:
«Ave, Maria gratia plena; Dominus tecum
benedicta tu in mulieribus et benedictus
fructus ventris tui Jesus
Sancta Maria Mater Dei ora pro nobis peccatoribus,
nunc et in hora mortis nostrae Amen
раздался долгожданный щелчок. Но на сей раз к удивлению всех троих, чёрный квадрат и не думал двигаться с места. Все трое заволновались. Они не понимали в чём дело. Почему не открывается проход?
— Ах я болван, — неожиданно вскричал Боуд, — конечно же. Мы забыли о двух других. Здесь должны быть ещё два кольца.
Сразу после этих слов, Боуд двинулся вдоль стены к правому углу. Каждый шаг давался с трудом и прокатывался неприятным холодом по всему телу. Времени прошло совсем немного. Когда сквозь шум воды прорвался его голос:
— Идите сюда! Я нашёл два остальных кольца. Какие у нас две следующие молитвы по Розарию?
Александрова и Коэл, поддерживая друг друга, двинулись по колено в воде, в сторону Боуда. Когда они добрались до него, Александрова сказала то, чего он никак не ожидал.
— У нас осталась только одна молитва! — она произнесла эти слова довольно громко, но Боуд попросил её повторить их. Ему показалось, что он ослышался.
— У нас осталась только одна молитва! — закричала перекрывая шум воды, Александрова.
— Как одна молитва? — переспросил поражённый Боуд. — У нас должны быть по меньшей мере…три. Две здесь и одна для следующего подземелья. Со следующим разберёмся потом. А с этим что делать? — Боуд направил свет фонаря на второй чёрный квадрат в стене. — А здесь какое слово набирать?
— Может, стоит набрать ту же самую молитву? — предложила расстроенная Александрова.
— Зачем?
— Молитва «Радуйся Мария» всегда произносится три раза. Во всяком случае, на Розарии.
— Конечно, набирайте, — радостно вскричал Боуд, — это же понятно. Только поспешите, иначе нам несдобровать. Вода всё поднимается и поднимается. Обе женщины не стали медлить и сразу же приступили к действиям. Меньше чем через четверть часа со вторым чёрным квадратом было закончено. Все буквы молитвы заняли положенные места. Щелчок сигнализировал об успешном окончании действия. Правда к тому моменту все трое совершенно вымокли. Вода поднялась достаточно высоко и доходила им до пояса. Именно в такой обстановке занялись третьей частью. Обстановку ухудшала вода спадавшая с потолка. Она обрушивалась прямо на головы женщинам. Им приходилось ежесекундно убирать налипшие волосы со своего лица, а нередко и уклоняться в сторону спасаясь от очередного потока, что сильно замедляло ход работы. Боуд держал фонарь над головой, освещая для них чёрный квадрат. Он, ровно, как и Александрова с Коэл, постоянно выплёвывал изо рта воду. Последние буквы пришлось ставить уже под водой. Поочередно, то Александрова, то Коэл, набирали полную грудь воздуха и исчезали под водой. Долгожданный щелчок раздался, когда вода подобралась к ним по самую шею. Чёрный квадрат исчез в стене, открывая проход. Вода хлынула в дыру. Пришлось подождать некоторое время, пока поток не опустился ниже уровня прохода в стене. И лишь после этого можно было идти дальше. На сей раз, Боуд просунул тело в дыру и внимательно осветил следующее подземелье, прежде чем лезть туда. Предосторожность оказалась весьма к месту. Боуд вынырнул обратно и коротко бросил женщинам:
