Виктор Суворов - Освободитель
Совещание в ЦК приближалось к концу. Министр обороны и начальник Генштаба переглянулись: сейчас, мол, начнется демонстрация знаний.
Они не ошиблись. Все взгляды устремились на Устинова. Он встал и не спеша начал:
— Американцы краску разрабатывают для бомбардировщиков, которая снижает уровень радиации.
Военные это сообщение уже читали, и оно на них особого впечатления не произвело: обычное ординарное изменение, которых каждую неделю происходят сотни. Но партаппаратчики оживились. Завязалась дискуссия, в результате которой и было принято решение разработать в кратчайший срок подобную же краску в Советском Союзе.
Маршалы выходили с совещания, не скрывая раздражения: столько времени потеряно, такую чепуху можно и на более низком уровне решать, зачем же ЦК загружать такими пустяками.
Партаппаратчики выходили с совещания с гордостью за своего руководителя, который настолько глубоко знает все детали, все мелочи, всю подноготную военных проблем.
Разработка специальной краски была поручена какому-то НИИ, в котором был создан подотдел по разработке специальных красителей, сокращенно СК. Через неделю работы подотдел представил объемистый доклад, в котором обосновывалось предложение превращения подотдела в отдел, с включением в него трех подотделов: общего, высотных испытаний и ядерных излучений. Такой отдел был создан. В его состав включили специалистов по радиоактивным излучениям и специалистов по низким давлениям и температурам, ибо краску предстояло использовать именно в таких условиях. Новый отдел приступил к работе, и непроницаемая мгла государственной тайны покрыла всю его деятельность.
Сразу после создания отдел начал быстро разбухать, и немудрено. Испытания красок надо было производить на ядерном полигоне на Новой Земле, а институт находился в Москве. Срочно потребовалось создание филиала на Новой Земле. Кроме того, для испытаний краски нужны были мощные барокамеры, имитирующие условия высотного полета. Но свободных барокамер не было, а их строительство могло затянуться. Поэтому было решено проводить испытания не в лабораторных условиях, а прямо на самолетах. В распоряжение отдела было выделено два старых бомбардировщика, которые почти ежедневно перекрашивали, после чего они поднимались на большую высоту.
Первые испытания в стратосфере вскрыли новые трудности и новые проблемы. Краска создавалась для очень низких температур, и в этих условиях вела себя неплохо, но корпус самолета в полете охлаждается неравномерно, а в некоторых местах даже нагревается, особенно на бомбардировщиках М-4 и Ту-16, у которых двигатели прижаты к корпусу. В местах соединения двигателей с корпусом краска отваливалась пластами сразу после взлета. Для борьбы с этим явлением был создан отдел термической устойчивости СК.
Было и еще множество проблем, для разрешения которых создавались новые группы, подотделы, отделы, лаборатории. Через год после начала работы было признано целесообразным сосредоточить все исследования над данной проблемой в руках одной мощной научно-исследовательской организации, которая получила наименование НИИСК — Научно-исследовательский институт специальных красителей Министерства химической промышленности.
Примерно к этому периоду относятся и первые результаты — создание образцов красителей, действительно снижающих проникающую радиацию.
На создателей СК обрушился поток премий, орденов, медалей, научных степеней и званий.
Для производства красителя был построен мощный комбинат под Новосибирском и другой, дублирующий, под Саратовом. Краситель был принят на вооружение дальней авиации, отчего ее неуязвимость резко возросла.
Правда, оставалась нерешенной еще масса проблем, основной из которых была проблема гидроустойчивости СК. При соприкосновении с водой краска теряла все свои защитные качества. После каждого дождя или снегопада все самолеты стратегической авиации приходилось перекрашивать. Перекрашивать приходилось и после каждого полета, ибо на поверхности самолета в полете конденсируется влага, которая через несколько часов полета лишает самолет всей его противоатомной защиты.
Представь себе, мой читатель, стратегический бомбардировщик М-4, у которого длина корпуса 50 метров, а размах крыла 52 метра. А теперь представь себе всю советскую стратегическую авиацию с ее дивизиями и корпусами, с заполярными аэродромами и сверхдальними перелетами. И все эти самолеты нужно красить после каждого дождя и каждого полета! Вручную! Ибо от использования распылителей качества краски терялись. Кроме того, стояло множество других проблем. Для их решения было организовано Главное управление специальных красителей — ГУСК. Вначале назвали Главным управлением специальных авиационных красителей, но тогда в сокращении получилось неблагозвучие — ГУСАК.
Новому управлению были подчинены два комбината, три НИИ: НИИСК, НИИУСК — устойчивости красителей и технологический, который занимался разработкой оборудования и организацией производства на действующих комбинатах. Технологический институт, кроме всего прочего, занимался проблемами снижения себестоимости красителя.
Для подготовки специалистов для новой отрасли были организованы два техникума и несколько ПТУ.
* * *После создания Главного управления в Москве было собрано всесоюзное совещание по проблемам спецкрасителей, совершенно секретное, разумеется. Совещание проходило в Военной академии химической защиты. Присутствовали представители Министерства обороны, Генерального штаба, Главного командования ВВС и командования дальней авиации, представители химической, авиационной, ядерной промышленности, представители многочисленных научно-исследовательских организаций и учреждений.
Шла бурная дискуссия. Кто-то попробовал подсчитать стоимость одного килограмма краски, получалась фантастическая цифра; кто-то предлагал строить специальные ангары для стратегических бомбардировщиков — предлагались проекты гигантских сооружений высотой в 25 метров, предлагались специальные пленки для защиты краски от непогоды. Кто-то предложил не красить самолеты после каждого дождя, а красить только перед началом боевых действий. Генеральный штаб резко отклонил такое предложение, ибо существуют сотни признаков, по которым иностранная разведка определяет начало настоящей подготовки к войне от простой демонстрации мощи. Если они получат данные, что все стратегические бомбардировщики на всех аэродромах одновременно начали перекрашиваться, это может навести на некоторые выводы.
В общем, было много шума, много споров, аргументов и контраргументов, дельных и не совсем дельных предложений, но совещание явно заходило в тупик. Вот тогда-то в президиум и поступила записка: «Имею кардинальные решения по ряду принципиальных вопросов. Прошу слова. Студент четвертого курса М. Касатонов».
Устинов поморщился — откуда в зале студенты взялись? Ему объяснили, что присутствует только один студент, который, изучая спецкрасители, увлекся ими всерьез и внес ряд ценных технических новшеств в технологию СК.
Студент в поношенной клетчатой ковбойке и в старомодных круглых очках на остром носу поднялся на трибуну. На его появление зал не реагировал. Каждый продолжал доказывать соседу свое единственно верное решение. Но студент был настойчив, постучал пальцем по микрофону и дождался, пока зал обратит на него внимание. Удостоверившись, что его слушают, он начал:
— Задача: бомбардировщик М-4 над Соединенными Штатами. Краситель абсолютный — совершенно не пропускает радиацию. Допустим, нам удалось такой разработать. Высота — 15 000 метров. В километре от самолета происходит подрыв стандартного ЯЗУ ракеты «Найк-Геркулес», тротиловый эквивалент 10 килотонн. Вопрос: что произойдет с бомбардировщиком? Ответ: его сомнет ударной волной. Вывод: спецкраситель нужен стратегическому бомбардировщику как мертвому припарки! Зал взревел.
Спецкраситель давно для многих тысяч людей стал изумительной кормушкой. Главное управление не успело еще организоваться, а уж обросло сетью закрытых спецмагазинов и столовых, зонами отдыха, санаториями и персональными дачами (вредное производство!). Сколько народу успело защитить диссертации, сколько премий и орденов получено и обмыто! Как жилось-то привольно! С особыми льготами, ядерное исследование как-никак! Приятно, живешь за зеленым забором, а тысячи охранников со сторожевыми псами тебя охраняют! Красота! Какой городок отстроили! Чистота, порядок, кругом сосновый бор, ни хулиганства, ни очередей в магазинах. Для детей спецшкол понастроили с особо отобранными преподавателями, бассейны, пруды, стадионы. И вот на тебе! Все прахом!
Но доводы студента были железными: незачем защищать самолет от одного поражающего фактора, пока от других нет самолету в воздухе никакой защиты — ни от ударной волны, ни от светового излучения, ни от электромагнитного импульса, который начисто выводит всю электронику из строя.
