Жюльетта Бенцони - Эхо Марсельезы. Роман о замках
И так далее. Все это напоминает путешествие Кота в Сапогах по владениям маркиза де Карабаса, не правда ли? Нечувствительная к подобным восторгам мадам де Севинье не без юмора ответила на письмо:
«И как только сеньоры подобных королевств могут управляться с ними? Увы! Дело в том, что уже давно к господскому дому в Тоннере прикреплен госпиталь; это единственная и истинная причина, по поводу которой нечего и возразить. Эта причина закрывает все рты и даже гонит волка из чащи – именно это делает все владением мадам де Лувуа…»
Анси-ле-Фран оставался у Лувуа вплоть до Реставрации.
В течение этого времени Клермон-Тоннеры, лишенные их дорогого владения, утешались тем, что покрывали себя славой или молили Бога, сохраняя свое достоинство. В частности, епископ Нойонский Франсуа обращался к Господу со следующей молитвой: «Спаситель, пожалей мое величие!» Гаспар, отважный капитан, командовал левым флангом в сражении при Фонтенуа, находясь под началом маршала Морица Саксонского. Десяток битв принес Гаспару звание маршала Франции, и заслуги его были столь велики, что во время коронации Людовика XVI именно ему доверили нести украшенную геральдическими лилиями шпагу коннетабля. Смерть забрала его в 1781 году, то есть до того, как разразилась Революция. Та самая Революция, что не пощадила его близких.
Его внук Станислас, увлеченный новыми идеями, подходившими к его великодушному характеру, стал депутатом Генеральных Штатов от дворянства и первым проголосовал за отмену привилегий. Новые хозяева не усмотрели в том никакой заслуги. Он безуспешно пытался спасти королевскую семью от приговора, который посчитал слишком суровым. 10 августа 1792 года, после захвата Тюильри и уничтожения швейцарских гвардейцев, Станислас был убит чернью и умер прямо на руках своей блистательной супруги Дельфины де Соранс…
Немногим более завидной оказалась и судьба его дяди Гаспара, губернатора Дофине. Во время восстания в Гренобле Гаспар был спасен неким сержантом Бернадоттом, который позже смог замолвить за него словечко, хотя это не изменило его судьбу. Отказавшись от эмиграции, он погиб в Бротто, в Лионе, под залпами картечи, данными по приказу Фуше, будущего герцога Отрантского.
Сын Гаспара Айнар отважно служил Наполеону… и неотразимой Полине Боргезе, чьим камергером ему довелось стать. Но это – отдельная история… Другие члены семьи отличились на полях сражений, мало заботясь об императоре, но имея целью лишь одно – благо Франции.
Во время Реставрации последний маркиз де Лувуа умер бездетным, а его наследник разорился. Анси-ле-Фран пошел с молотка и чуть было не пал под ударами заступов тех, кто хотел его разрушить… Спасение пришло благодаря Гаспару-Луи де Клермон-Тоннеру, женившемуся на богатейшей даме – на Сесиль де Клермон-Монтуазон. В 1845 году Анси-ле-Фран вновь принял семейство, которое вообще не должно было его покидать. И вновь состоялся прекрасный праздник, присутствовало множество людей, чьи имена стали знаменитыми.
В конечном итоге, законы наследования перевели Анси-ле-Фран во владение княгини де Мерод, но содержание подобной недвижимости требует огромных средств. В результате, сейчас замок преобразовали в отель.
Ансуи
(Ansouis)
Высокочтимые дамы, благородные господа…
Восславим же доблесть наших отцов,
В Истории нашей оставивших след.
В начале всего был Ансуи.
В 1000 году, и даже немного раньше, на вершине высокого цветущего холма воздвигли замок, который никогда не испытает горестей разорения и разрухи и который будут передавать по наследству лишь потомки его создателя.
Сначала это были графы Прованские и де Форкалькье, затем – графы де Сабран. Когда в 1160 году суверенная графиня Гарсанда де Форкалькье вышла замуж за Раймона де Сабрана, коннетабля из Тулузы, он считался первым после графа Тулузского. Именно эти благородные владельцы первыми придали Ансуи гордый вид феодальной крепости и стали, пожалуй, самыми высокопоставленными сеньорами в Провансе. Их доблесть затмила даже самих де Бо, считавшихся наследниками великого короля-мага Балтазара…
Сабраны снова воссоединились с родом графов Прованских, когда в 1193 году дочь Раймона и Гарсанды, носившая имя своей матери, вышла замуж за Альфонса II. Они дали жизнь четырем дочерям и сделали Сабранов предками всех европейских монархов.
Четыре дочери были и красивы, и чрезвычайно умны: Маргарита вышла замуж за Людовика Святого (т. е. за короля Франции Людовика IX); Элеонора стала женой Генриха III Английского; Санча в 1244 году стала супругой Ричарда Корнуэльского (императора Германского государства); Беатрикс соединила свою судьбу с Карлом I (королем Неаполя). Четыре сестры – все королевы! Казалось, никому из Ансуи уже не удастся подняться выше. Впрочем, это все же произошло – Эльзеара де Сабрана причислили к лику святых. Куда уж выше?
Эльзеар – это библейское имя вовсе не было редким в роде де Сабранов: все старшие дети в их семье носят его вплоть до наших дней. Например, нынешний герцог де Сабран-Понтеве зовется Эльзеаром, а его сестра, Ее Высочество герцогиня Орлеанская, носит имя Гарсанда, как и ее далекая прародительница. Но перенесемся в самый конец XIII века к Святому Эльзеару.
Ему было всего четырнадцать лет, когда в 1299 году он вступил в брак с шестнадцатилетней Дельфиной де Синь. Дельфина обладала не только именем, достойным легендарной принцессы, но и удивительной красотой. Однако (и Эльзеар не знал этого) задолго до свадьбы она посвятила себя Богу. Таким образом, выйдя замуж лишь из уважения к воле своего отца, она решила стать женой формально, только по названию. И вечером, сразу после пышной свадьбы, когда за молодыми закрылись украшенные благоухающими цветами двери их комнаты, Дельфина сообщила своему супругу (которого она любила и который, кстати, отвечал ей взаимностью), что она дала обет целомудрия. И Эльзеару ничего не оставалось, как смириться с этим. Двадцать четыре года они провели бок о бок в самой аскетичной комнате Ансуи, так ни разу и не нарушив своего странного соглашения.
У них не было детей, зато сколько было сделано полезных дел! В то время как Дельфина посвящала свою жизнь благотворительности, Эльзеар учредил в Ансуи нечто похожее на сельскохозяйственный кредит: банк, в котором крестьяне могли раздобыть себе семян, денег и заручиться всевозможной поддержкой. Таким образом, его авторитет рос, рос… И, странная вещь, именно Эльзеар продвинулся гораздо дальше супруги в своей святости. Он был так велик, так высокочтим, так чист, что Господь наградил его чудесным даром: его поцелуй излечил больного проказой… В годы голода в его закромах сами собой появлялись мешки с семенами, а в день его смерти колокола в деревенской церкви зазвонили сами по себе…
Он умер первым в 1323 году. Оплакав смерть мужа, Дельфина удалилась в Кабриер-д'Эг, откуда она вполне могла следить за делами в Ансуи, а затем – в Апт, чтобы, будучи графиней де Сабран и высокопоставленной дамой, вести там жизнь, полную целомудрия и благотворительности. Она умерла в возрасте семидесяти семи лет, пережив Эльзеара на тридцать два года, и она была счастлива присутствовать на церемонии канонизации своего любимого супруга. Что же касается ее самой, то, по словам Арно Шаффанжона, ее имя почиталось святым сначала в народе, а потом это официально отметила и Церковь.
К счастью для потомков Сабранов, Эльзеар не был единственным сыном в семье, и род из века в век продолжал свой ослепительный взлет. И взлет этот не всегда был связан со святостью и благонравием Сабранов: так, например, в начале XVIII века одна из графинь де Сабран стала любовницей регента. Но, странная вещь, это не шокировало современников. Даже чопорный и суровый Сен-Симон из-за нее стал лириком: «Не было никого более прекрасного, чем она, никого более трогательного, более добросердечного и более благородного».
А вот еще один пример: Жозеф де Сабран, супруг очаровательной графини. Он был моряком. И еще каким отважным! В августе 1759 года, во время сражения при Лагосе, он на своем «Кентавре» прикрывал отход французской эскадры. У него закончились ядра для пушек, и чтобы иметь возможность еще немного пострелять, он использовал свое столовое серебро и все, что попало под руку. Говорят, что летевшие прицельно чашки и кувшины наносили противнику такой же ущерб, как и обычные заряды.
В пятьдесят лет Жозеф стал адмиралом. Людовик XV настолько гордился им, что счел необходимым представить его двору так:
– Граф де Сабран, к роду которого мы имеем честь принадлежать.
Овдовев в возрасте семидесяти лет, Жозеф умудрился разжечь настоящую страсть в сердце одной восхитительной двадцатидвухлетней особы – Элеоноры Дежан де Манвилль. Он женился на ней, подарил ей двух детей (мальчика и девочку)… и, совершив этот свой последний подвиг, умер через три года после свадьбы.
