Дмитрий Миропольский - Тайна трех государей
– Что за машина? – спросил Салтаханов.
– Она грязная очень, и камеры неудачно стоят. Вроде «вольво». – Оператор выложил на стол очередной лист. – Вот похожая машина на въезде. Это за полчаса до встречи. Тоже грязная, цвет и номера не читаются… А вот снова парень в наушниках за пять минут до встречи недалеко от кафе.
Салтаханов принялся рассуждать, раскладывая снимки на столе в хронологическом порядке:
– Первый, который постарше, прибыл часа за полтора и осмотрел место. Потом ближе к делу появился ещё раз, оставил официантке телефон и ушёл. Потом он же за полчаса до встречи въехал на парковку и стал ждать… Так… Молодой следил за кафе и сообщил, что появилась американка. Старый пошёл и заплатил, чтобы сразу выехать. Молодой перехватил американку у туалета и вывел на парковку, а старый тут же подобрал их и увёз…
– Ерунда какая-то, – резюмировал он, когда пасьянс был разложен.
– Почему ерунда? – удивился оператор. – Всё сходится, вы же сами только что сказали.
– Не может быть, чтобы они работали вдвоём. Это же серьёзные ребята. На такую операцию, да ещё когда на подготовку времени нет, нужно человек пять-шесть для начала разговора. И машин хотя бы две: одна основная, другая прикрывает… Нет, что-то здесь не так.
Оператор снова поскрёб ногтями череп. Надо было помочь не слишком опытному товарищу.
– Я в этой студии давно сижу и всякого насмотрелся. Ребята серьёзные, это да. Поэтому они наверняка изучили место заранее, а не за час до встречи. И знали, что там будут наши и что камеры кругом. Поэтому сделали вид, что их всего двое. Мы же лиц не видели, а в темноте все кошки серые, – он потыкал пальцем в распечатки, – тем более с таким качеством. Видно только, что ребята здоровые и одеты одинаково. Я ещё пару человек подключу, мы с недельку в спокойном режиме все записи покрутим и вычислим, сколько их на самом деле было, сколько народу их прикрывало… Но уже понятно, что работали как минимум четверо.
– С какой стати?
– Сейчас покажу, – дрогнул ноздрями оператор.
Он взял два снимка, специально отложенных на дальний край стола, и протянул первый Салтаханову.
– Вот машина на выезде. Рядом с водителем виден ещё кто-то. А мы с вами помним, что молодой и женщина сели сзади.
Салтаханов рассмотрел картинку.
– Хорошо, – согласился он. – Но всё равно получается, их трое, а вы насчитали четверых.
– Угу. По-вашему, за рулём сидит смуглый черноволосый кавказец с бородкой. Это не так.
Перед тем как передать Салтаханову второй снимок, оператор пояснил:
– Нам повезло. Перед шлагбаумом водитель высунулся, когда чек за парковку предъявлял. Вот он, ваш четвёртый, полюбуйтесь. На паспорт не годится, но идентифицировать можно.
– А вот это действительно сюрприз, – присвистнув, сказал Салтаханов.
С фотографии на него смотрел Эрнандо Борхес – бритый наголо и постаревший, но всё с теми же усами.
Салтаханов отложил портрет и потянулся к снимкам с Кирочной из самой первой стопки, одновременно нашаривая в кармане телефон. Велик соблазн – тут же броситься докладывать Псурцеву. Но для хорошего доклада кое-чего ещё не хватало.
Когда наконец он всё же поднялся в приёмную, генерал принял его незамедлительно. Для начала Салтаханов коротко рассказал, как, судя по записям из торгового центра, противник сумел увести американку из-под носа у академиков. Отметил строгую логистику и технический минимализм.
– Сработали как часы.
– Профессионалы, мать их! – Псурцев швырнул карандаш на стол. – Чувствую, кто-то свой трудится. Школа видна. А наши всё сопли жуют. То им неловко караулить у женского туалета, то на выезде чужая машина поперёк дороги встала…
Салтаханов вынул из папки и положил перед генералом красный циркуляр Интерпола с портретом Борхеса.
– Я просил помочь мне найти этого человека.
– Вы все, что, сговорились?! – взорвался Псурцев. – Устроили конкурс, кто кого перетупи́т? Свои дела оставляй на службе, ясно? У меня занимаются только тем, что я приказал!
– Так точно. – Салтаханов смело глянул на генерала и рядом с портретом положил следующий снимок. – Это водитель из торгового центра.
Псурцев поднялся из кресла, упёр кулачищи в стол и навис над фотографиями усачей.
– Думаешь, один и тот же? – после паузы уже спокойно спросил он, не поднимая головы. – Похож, похож…
Салтаханов стал передавать генералу один лист за другим.
– Вот он платит за парковку. Обратите внимание на куртку и особенно на джинсы с ботинками… Вот снимок с Кирочной. Через минуту после Мунина через дорогу переходит человек, одетый точно так же… На этой машине они уехали из торгового центра. Здесь она грязная, номера не видны… А здесь – она же, но чистая, и номера в порядке. Повернула на Кирочную со стороны Михайловского замка и припарковалась как раз перед тем, как появился Мунин.
– Уверен, что машина одна и та же?
– Сначала сомневался, теперь уверен. Мы в студии долго разбирались, видео туда-сюда гоняли. Эта «вольво» другую машину выпускала, чтобы припарковаться, и засветилась. А главное, по номерам нашли хозяина. На скорую руку проверили, кто такой. Вот справка, там всё написано. И на фото посмотрите. Одно лицо, хоть и без усов.
Генерал уткнулся в справку.
– Тэк-с… Варакса, значит… ага… год рождения… адрес регистрации… Подполковник запаса?! – Псурцев поднял голову. – Ты в совпадения веришь?
– Не верю, товарищ генерал.
– Правильно. Совпадений не бывает. А чего тогда стоишь?
– Жду указаний.
– Не ждать, а брать надо! Найти и брать немедленно.
22. Безумный профессор
Профессор Арцишев был великолепен.
На следующий день после встречи с Муниным и его знакомыми Ева сидела в аудитории среди участников семинара, слушала вводную лекцию Арцишева и разглядывала его самого. Только завистники могли сравнивать учёного с Безумным Профессором из давнего американского фильма, хотя именно это сравнение попалось Еве несколько раз, когда она читала про своего будущего преподавателя.
Не верилось, что Арцишеву перевалило за шестьдесят: в напряжённом рабочем графике этого подтянутого мужчины явно оставалось время для занятий спортом. Он неторопливо расхаживал перед слушателями; мягкий шаг и отточенная жестикуляция холёных рук выдавали поклонника гимнастики тайчи – Ева знала в этом толк. Здоровая кожа профессора, тронутая загаром, в сумрачном мартовском Петербурге напоминала о солнце горнолыжных курортов и тропических стран, а седые виски отливали сталью.
Настоящей женщине одежда и обувь мужчины могут рассказать о нём если не всё, то многое. Арцишев одевался ярко. Лиловая рубашка с шейным платком и песочного цвета пиджак с искрой сначала насторожили Еву. Но разглядев крой и то, насколько естественно держался владелец костюма, американка вынуждена была признать стиль профессора безупречным. Благородно сияющие туфли знаменитого бренда, очки в тончайшей, едва заметной золотой оправе…
Завершённость образу придавала улыбка. Русские мало улыбаются, думала Ева, а профессор не экономит на мимике – он много работал за границей и знает, что иностранцы не доверяют хмурым.
Арцишев действительно произнёс несколько приветственных фраз на хорошем английском, но потом перешёл на русский.
– Я скажу вам, почему предпочитаю говорить по-русски, хотя многие из вас приехали из-за рубежа. По этой же причине мы собрались в России, хотя можно было провести этот семинар в другой стране, и я постоянно получаю такие предложения. Россия, а ещё лучше сказать, Петербург для меня – место силы. Здесь я рос, учился и многие годы успешно работаю. Вообще же научная мысль не должна знать географических границ. В Петербурге думается ничуть не хуже, чем в Оксфорде или Гарварде, а на мой пристрастный взгляд – даже лучше. Все вы в большей или меньшей степени владеете русским языком. Если же знаний будет не хватать, к вашим услугам опытные синхронные переводчики, которых я давно и долго отбираю как раз для таких случаев.
Ева потеребила гарнитуру с наушником, выданную ей как иностранной участнице, но предпочла и дальше слушать выступление профессора по-русски – для тренировки. Участников семинара было около сорока, многие воспользовались переводом.
– Прошу вас, не стесняйтесь и задавайте вопросы, – продолжал Арцишев, прохаживаясь вдоль кафедры и с лёгкой улыбкой оглядывая аудиторию. – Всегда есть время остановиться и разобраться. Мы с вами пойдём, как альпинисты. У них не бывает, чтобы самые сильные уже покорили вершину, а те, что слабее, ещё ползли где-то внизу. Вся группа движется в одной связке. Прошли очередной участок, закрепились, отдохнули и двинулись дальше. Только так.
– А куда пойдём? – громко спросил из первого ряда мужчина азиатской наружности, улыбаясь в ответ профессору. – Какие вершины будем брать?
