KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Историческая проза » Валерий Язвицкий - Вольное царство. Государь всея Руси

Валерий Язвицкий - Вольное царство. Государь всея Руси

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Валерий Язвицкий, "Вольное царство. Государь всея Руси" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Государь, кивнув страже, медленно въехал на мост, погрузший и задрожавший под тяжестью конницы и ударов конских копыт. Огненно-золотыми чешуйками побежала от него по воде в обе стороны легкая зыбь, и слегка заскрипели связи бревен.

Когда переехали мост, княжич почувствовал, как жаром охватило его лицо – прямо перед собой он увидел полыхающее пламя. Пахло гарью, и слышно было гуденье огня, как в печи, шипение и треск горящих досок и бревен. Княжич узнал место пожара и горящие хоромы.

– У Логинова горит! – крикнул он, обращаясь к Никите Растопчину.

– Верно, сыночек, – ответил ему сам великий князь и, обернувшись к страже, приказал всем немедленно спешиться.

В посаде сразу узнали великого князя.

– Православные, – зычным голосом радостно закричал кто-то из суетившихся возле пожара. – Са-ам го-осу-дарь при-и-стиг!

– Государь пристиг! – загремело крутом.

Но сейчас же все смолкло, прекратили враз и звонить в ближайшей церкви. Следом перестали бить в колокола и на прочих посадских звонницах. Знали все, что государь требовал этого, дабы не было лишнего страха и суматохи от тревожного звона и слышней были бы распоряжения государя и его слуг.

Вся стража государева по приказу его разбилась на две части: на ведерников и топорников. Ведерники выстроились в две двойные цепи, начиная от реки и до самого пожарища. Одна такая цепь из рук в руки передавала ведра с водой от реки тем, кто тушил огонь вокруг горящих хором; эти же, вылив воду куда надо, пустые ведра передавали другой цепи, которая с рук на руки быстро отправляла их к реке, где черпальщики наполняли ведра и передавали в первую цепь. Так они работали непрерывно, не давая загораться огню на новых местах около пожарища.

Меньшая часть стражи государевой, топорники и часть ведерников вместе с великим князем и княжичем устремились к заборам и к загоравшейся уже бане.

– Руби, разметывай забор! – громко приказал государь и первый начал рубить плахи в заборе меж пылающими хоромами и баней.

Народ хлынул на помощь княжой страже, и вмиг забор был весь растащен…

– Ведры сюды! – крикнул государь. – Заливай плахи и головни! Теперь мыльню руби, раскатывай по бревнушку.

Более двух часов работал государь во главе своей стражи и всех посадских людей. Были за это время разметаны все заборы, бани, хлевы, амбары и прочие постройки, через которые огонь мог перейти на соседние хоромы и службы их. Только одни хоромы Логинова все еще пылали, но столб пламени от них все снижался и тускнел, и вдруг они с глухим грохотом рухнули. Огромный клуб огня, сверкая искрами, вырвался вверх, будто оторвался от земли, и погас. Густой едкий дым повалил от догорающих бревен, и сразу потемнело и похолодало кругом. Только угли рдели повсюду багровыми отсветами, и выбивались кое-где обрывки желтого пламени или перебегали синие огоньки.

– Заливай пожарище! – крикнул великий князь, отирая с лица пот. – Все бери ведры, становись в цепи! Заливай, дабы вновь не разгорелось.

Сразу кругом, во всех концах, загремели и зазвякали ведра. Новые цепи ведерников, одна за другой протягивались от пожарища к реке. В цепи становились мужики, женки и даже подростки, и все спешили на помощь ведерникам из княжой стражи. Не прошло и четверти часа, как с пожарища еще гуще повалил дым, смешанный с паром от воды, непрерывно лившейся на догоравшие бревна и угли.

Великий князь и княжич сели на коней, и государь, сняв шапку, перекрестился и крикнул:

– Помог Господь! Сбили огонь! Гляди, не давай загораться вновь! – кричали кругом, продолжая заливать пожарище.

Княжая стража, садясь на коней, подъезжала к великому князю и строилась возле него. Княжич с восхищением смотрел на отца и гордился им. Иван Васильевич заметил это, и его сердце радостно забилось.

– Притомился, сыночек? – ласково спросил он, когда они въехали снова на плавучий мост.

– Нет, – ответил княжич, сияя от отцовской ласки, – яз ведь токмо ведры порожние к реке подавал.

– И то добро, – одобрил Иван Васильевич. – Ежели ты благо будешь деять народу, он тобе во всем поможет, живота не щадя, и не токмо на пожаре или на войне, а и во всех делах государевых.

Того же месяца ноября в тринадцатый день приехал на Москву рукополагаться Феофил, нареченный архиепископ новгородский и псковский. Сопровождал его великий поезд из знатнейших новгородских людей и большой обоз с подарками государю, митрополиту и всем, кто полезным быть может.

Обо всем этом на другой день утром сообщил великому князю за ранним завтраком Данила Константинович.

– Пошто ране о сем мне не сказали? – молвил сурово Иван Васильевич.

– Ночесь прибыл владыка-то новгородский поздно, уж след ужина. Остановился на подворье у митрополита. – Дворецкий налил вина в чарку государя и добавил: – Тут уж у меня ожидает приказа твоего отец дьякон от владыки Феофила.

Иван Васильевич выпил вина и, закусывая копченой стерлядью, сказал:

– Позовешь его сюды к концу завтрака. Пошто послан-то?

– Сказывает, о новгородском владыке…

– Добре: – прервал дворецкого Иван Васильевич и перевел речь на другое. – Утресь, Данилушка, яз до завтраку с башенки-смотрильни видал, много что-то в садах[21] моих народу. Что там деется?

– К зиме, государь, еловыми лапами стволы обвиваем от зайцев, – оживленно заговорил Данила Константинович. – Прошлый год во многих местах кору сгрызли окаянные. Опричь того, вишню прорежают, вельми густа стала. Да еще молодые яблоньки соломой яз велел окутать от морозу, а от корней до половины их тоже елью обвили.

– А как малина? – спросил Иван Васильевич.

– Малину-то в октябре еще, вборзе, как лист опал, проредили. Все старые побеги вырезали.

– А много ль, Данилушка, от садов-то ныне прибытка было? – поглядывая искоса, спросил великий князь.

– Великие прибытки, государь. Малины много свежей на торгу продали, да и вишни тож. Более же того яблоков продано было, просто из рук рвали. Больно хороши у тя, государь, яблошны сады-то. Да собе, на княжое семейство, сколь всего на зиму в запас пошло: и на наливки вишневые и малиновые, и на сухое варенье из малины, вишен да смородины – почитай, пудов двадцать всего-то; яблоки же кадками моченые стоят, да все подклети сушеными на нитях завешены.

– Ну, а на торгу сколь на деньги-то продано?

– Да ежели считать, государь, все: и яблоки и ягоды, то на десять рублей московских[22] с лишком взяли.

– Вельми добр прибыток, вельми, – похвалил Иван Васильевич с довольной улыбкой и, помолчав, спросил: – А пошто заяц-то еловых лап боится? Духу их не любит?

– Может, и духу аль вкусу смоляного не любит, а главное то, что когда ветки еловые густо навязаны, ему до коры яблоновой не достать: иглы морду ему колют, более всего нос…

Иван Васильевич усмехнулся:

– Ты вот, Данилушка, по первой доброй пороше устрой так, дабы сынок мой в садах потравил бы с борзыми зайцев-то. Пусть потешится…

– Потешим его, потешим, – подхватил Данила Константинович. – Вреда от сего садам не будет, потому охота малая – всего два коня, а выжловков псари пешие станут со смычков спущать. Княжич с Никитой посередь сада будут, а выжлятники на них зайцев ото всех заборов погонют.

– Добре, добре, – усмехаясь, молвил Иван Васильевич, – а топерь веди ко мне отца дьякона.

Пока великий князь допивал заморское вино, дворецкий привел молодого дьякона. Войдя в княжой покой, он низко, по-монастырски, поклонился князю и, перекрестясь на иконы, сказал звучным голосом:

– Будь здрав, государь, на многие лета. Владыка хочет ведать от тобя, государь, какие речи держать со владыкой новгородским и когда тобе принять его будет угодно?

– Речи токмо духовные, – ответил Иван Васильевич, – о мирских делах ни о чем не баить. А ежели к слову придется, то о собе ничего не сказывать, а новгородцев вопрошать, пусть и сами что хотят, то и бают. Для мирских дел яз ко владыке в помочь дьяка пришлю. – Иван Васильевич помолчал немного и продолжал: – Когда же яз принимать Феофила буду, то о сем сам извещу митрополита, а ране с ним о новгородских делах с глаза на глаз подумаю. Принимать же новгородцев ласково, будто у нас и рати с ними не было. – Великий князь, сделав знак дворецкому и улыбаясь, закончил: – А ты, отец дьякон, пред уходом-то выпей чарку водки – сие и монаси приемлют, – да гусиными полотками закуси. До поста-то еще шесть ден.

– Пятница днесь, государь, – робко возразил дьякон.

– Ну, рыбы бери, какой хошь, провесной али копченой.

– За здравье твое, государь, – проговорил дьякон, выпил, не садясь, и, взяв кусочек рыбы на хлеб, отошел от стола.

Он почтительно ждал, когда государь отпустит его. Заметив это, Иван Васильевич вымолвил:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*