KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Историческая проза » Олег Михайлов - Александр III: Забытый император

Олег Михайлов - Александр III: Забытый император

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Олег Михайлов, "Александр III: Забытый император" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Не желая попасть под сметающий все орудийный огонь, пешие и конные бросились через Кара-Лом вброд, но тинистое, вязкое дно засасывало беглецов. По реке плыли красные фески, а в воздухе стояло ржание гибнущих лошадей. Весь скат противоположной возвышенности покрылся беспорядочной толпой бегущих турок. Они отстреливались, но на ветер пускаемые пули не причиняли никакого вреда. Вражеские батареи поорудийно снялись и покинули поле сражения. Замолкли мало-помалу пушки, затихла ружейная перестрелка. Позиция осталась за нами…

День уже был на исходе. Свинцовые тучи, надвигаясь с севера, постепенно заволокли небосклон, густой холодный туман окутал солдат. Начал накрапывать дождик, который все усиливался. Вскоре зажглись костры – воины кипятили чаек и вполголоса толковали о пережитом дне. Но мало-помалу все затихло: сильное нервное напряжение, не дававшее чувствовать усталость, прошло и природа вступила в свои права…

Не красно было и наступившее утро: те же туман, дождь и слякоть. Временами туман рассеивался, и видно было, как турки неутомимо зарывались в землю. Но вот на правом берегу Кара-Лома появилась кучка людей, которые несли белый флаг.

Тотчас дали знать генерал-лейтенанту Дризену. По всей линии пронесся сигнал: «Слушайте все!» Оказалось, что Мехмет-Али-паша прислал парламентеров просить перемирия до солнечного заката, чтобы убрать по мусульманскому обычаю тела погибших.

Грустное зрелище представляло собой поле битвы, где вперемешку валялись тела турок и русских; впрочем, турок было куда больше. В стороне от всех, на лужайке одиноко лежал совсем юный солдатик-бессарабец. Под головой – ранец, руки сложены на груди, на лбу – небольшой шейный образок. Тут же рядом – сумочка с сухарями и подсумки, а на них бережно положено ружье. Должно быть, тяжело был ранен, бедняга, чувствовал, что не доползти ему до перевязочного пункта. И вот, выбрав уединенное место, он спокойно приготовился встретить смерть…

На другой день в Копровице, на полдороге до Белы, цесаревич написал своей Минни:

«25 августа провел я ужасный день и никогда его не забуду…»

7

– Только быстрым отступлением к Беле можно спасти оба корпуса от частичного поражения…

Александр Александрович сидел в избе, занимаемой Ванновским, обсуждая последствия сражения при Аблово.

– Согласен, ваше высочество. – Начальник главного штаба расстелил карту. – Предстоит совершить фланговые марши и предупредить турок у реки Янтра. Генерал Дризен окружен с трех сторон. Ему предстоит пробиваться по единственной дороге, которая проходит через ущелье. К тому же она до сих пор загромождена повозками с ранеными. Его высочество Владимир Александрович с двенадцатым корпусом идет с севера на юго-запад через Широко, подставляя противнику свой левый фланг. Мы опасались наступления турок по осман-базарской дороге на Тырново, где расположен отряд генерал-лейтенанта Гана. Но теперь…

– Но теперь, – перебил его наследник, – ясно, что сближение с нашим правым крылом гибельно! Александру Федоровичу надлежит немедля идти с юга на северо-запад, подставляя туркам свой правый фланг! Во что бы то ни стало необходимо успеть совершить фланговые марши!

В этот момент появился адъютант граф Шувалов.

– Александр Александрович, – по-свойски обратился он к наследнику, которого во внеслужебное время называл запросто Сашей, – депеша по телеграфу от великого князя: «Турки в больших силах подошли к Широко…»

Сохраняя внешнее хладнокровие, цесаревич задумался. Ведь этим маневром турки отрезали от него войска брата Владимира и, кроме того, лишали их возможности прикрыть, как им предписывалось, отступление генерала Дризена и сосредоточение всего 13-го корпуса у Белы. Тем более что Дризен до сих пор не мог очистить путь от лазаретных линеек и, следовательно, не начал отступление. А дожди и размытые пути задерживают движение генерала Гана. Уже час назад в Копровице ожидали прибытия его авангарда, между тем ни одна часть не появлялась. Положение становилось грозным, едва не катастрофическим. Корпуса не в состоянии исполнить приказание наследника; турки прорвали центр, и на их пути к Беле – он один, со штабом, без войска!

– Петр Семенович! – спокойно сказал цесаревич. – Соберите совет…

Подавленные случившимся, в избу сошлись вслед за графом Воронцовым-Дашковым штабные офицеры.

Предложения сыпались одно за другим.

– Так как положение тяжкое, хуже придумать нельзя, – говорил старший адъютант штаба Степанов, – то вашему высочеству следует поспешить в Белу…

– Нет, – возразил Воронцов-Дашков, – главнокомандующему надобно срочно отправляться назад, в тринадцатый корпус!

– А может быть, лучше поехать на юг, навстречу отряду генерала Гана? – подумал вслух Ванновский, преданно глядя на цесаревича своими маленькими, близко посаженными глазками.

Выслушав спокойно все советы, Александр Александрович заметил:

– Все вы говорите только о том, что мне делать. А о войсках как будто забыли… Хорошо, скажу о себе. Во-первых, касательно Белы. Ехать туда ни к чему. Если турки действительно в Широко, то, значит, Владимир Александрович отброшен к Дунаю. Тринадцатый корпус так и не появился. Что же я буду делать в Беле один? При приближении турок мне придется бежать в Горный Студень к государю, бросив войска и не исполнив свой долг. Это немыслимо! Во-вторых, я не доверяю полученным депешам. Ведь они составлены, судя по всему, от ночных разъездов. Когда темно, ничего не видно, и потому часто у страха глаза велики.

Он поднялся во весь богатырский рост, давая понять, что совещание заканчивается; за ним встали все участвовавшие в обсуждении.

– Приказываю! – повысил голос цесаревич. – Проверить полученные сведения. Немедленно разослать мой конвой, разъездами, с адъютантами во главе, по всем направлениям! Узнать действительное положение войск. И прежде всего выяснить, правда ли, что турки у Широко. Ведь должен же в конце концов тринадцатый корпус сюда подойти. А уж тогда я от него не отстану. И если Владимир Александрович отброшен к Дунаю и отрезан от прочих войск, пойду выручать брата. Если не удастся и это и я сам буду окружен, то до конца не оставлю войска тринадцатого корпуса. Да, коли суждено, по воле Божией, погибать, то я погибну вместе с ними!..

Наследник ушел к себе в палатку и попросил денщика:

– Давай-ка, братец, сыграем в дурачка. Ведь ты небось умеешь?

Карякин, добродушный полкан, у которого из ноздрей и ушей кустиками торчали волосы, не удивился. Когда граф Шувалов вошел в палатку, Александр Александрович находился в крупном проигрыше: то ли денщик плутовал, то ли цесаревич отвлекался мыслями от течения игры.

– Ваше высочество! Саша! – сдерживая радость, выдохнул он. – Авангард барона Дризена входит в Копровицу!..

– Ну, прости, Карякин, что не отыгрался, – виновато забормотал наследник. – Пойду встречать войска!

– Чего уж там, ваше высочество! Може, в следующий раз повезет, – загудел денщик, сгребая столбик серебра. – Вишь, на целую полтину потянуло. А я, ваше высочество, в Филю, или дурака по-вашему, всю деревню обставлял…

…Прибывший в Копровицу Дризен доложил цесаревичу, что, пользуясь предложенным ему перемирием, он спокойно очистил путь отступления и в полном порядке стал отходить ночью, запалив по гребням позиции костры, имитирующие бивачные огни. Вернулись и разъезды, сообщившие, что турок у Широко нет. Ложную панику в 12-м корпусе посеяла совершившая ночной рейд банда черкесов. Таким образом, наследник оказался прав, войска были на марше и стали подходить к намеченным позициям. Сосредоточение состоялось и совершенно разрушило преимущества, какие имел Мехмет-Али-паша.

Это движение войск Рущукского отряда после Абловского боя фельдмаршал Мольтке считал одной из лучших операций XIX века.

8

«13 сентября. Бела.

Моя милая душка Минни!..

Вчера в два часа вернулся Владимир из Горного Студня, и что же он привез оттуда, видевшись с папá; главнокомандующим и Милютиным, ничего! Просто так грустно, так тяжело, что и писать не хочется. Положительно ничего не хотят делать в этом году, решили оставаться здесь зимовать, плана действий никакого! Все в самом мрачном настроении, воображают, что мы с турками не совладаем, а что куда бы мы ни сунулись, мы наткнемся на такую же Плевну и что решено в нынешнем году, что предпринимать ничего нельзя…

Дядя Низи, к сожалению, все взваливает на других, и все, по его словам, виноваты, кроме его самого и его штаба; даже папá виноват и Милютин, одним словом, все, все. На Владимира разговор с дядей Низи произвел самое грустное и тяжелое впечатление. Он говорит, что между главной квартирой дяди Низи и папá ничего общего нет, даже личные отношения никакой искренности не имеют со стороны дяди Низи.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*