Светлана Кузнецова - Ричард III
— Если бы Уорвик не сложил голову в сражении, его стоило казнить! — ответила королева на невысказанный вопрос сына. Подумала немного и добавила: — А может, и повесить.
И принялась писать письма: своей подруге Анне Бошан, теперь уже вдове Уорвика, Людовику и паре верных сторонников на континенте.
По нелепой случайности она высадилась в Англии в день сражения — 14 апреля 1471 года. Безрадостные вести достаточно скоро достигли её. Но отчаиваться женщина себе не позволила. У неё остался сын, и низвергнутая королева собиралась сражаться за его судьбу.
Маргарита собрала остатки ланкастерских сил и поручила командование Эдмунду Бофору, герцогу Сомерсету. Верный сподвижник и опытный военачальник, он встретил её возле Керн-Абби. Оттуда они отправились в Эксетер, производить дополнительный набор войск.
Всё это время за ними следили йоркистские прознатчики. Прискакавший на взмыленной лошади вестник доложил о том, что узурпатор во главе армии покинул Лондон. Эдуард направлялся к ним навстречу.
Бофор предложил держаться принятого плана: пройти маршем через Таутон и Бат в Бристоль, а оттуда — через Глостер в Уэльс за подмогой. Анжуйская согласилась.
* * *
— Скорее всего, здесь, — Эдуард ткнул пальцем в сторону моста. Он хмурился, но это не значило ровным счётом ничего.
Брат уставал, находясь в седле подолгу. Длительные переходы давались ему с видимым трудом, хотя слышать об этом король не желал. От постоянных наставлений Ричарда отмахивался и толстел день ото дня.
— Там не пройдут, — заверил Дик. — Мост хлипкий. Второй год собираются подновить, да руки не доходят.
— Тогда они пойдут в обход, — сказал король и подал знак слуге накрывать на стол.
— Да, они пойдут в обход, — подтвердил Ричард, в свою очередь переводя взгляд на слугу и прищуриваясь.
Тот понял его правильно, и хотя бы сегодня трапеза Его Величества оказалась не столь сытна, как обычно.
— Если всё пойдёт так же, — заметил король, осушая первый кубок, — поползёт слух о желании герцога Глостера уморить своего брата-короля голодом. Ты точно хочешь моей смерти? Ведь тогда на трон взойдёт Эдвард, а он совсем ребёнок. Его захотят сместить, начнётся новый виток войны. Кларенс приложит руку. Кстати, после смерти Уорвика он является первейшим наследником огромного состояния тестя. Скорее бы ты нашёл свою Анну, честное слово, когда вассалы становятся богаче королей, это не приводит ни к чему хорошему.
— Найду, — уверенно пообещал Глостер. — Без неё я не смыслю жизни. А я желаю счастья, уж поверь.
— О да! — рассмеялся Эдуард. — Рождение очередного бастарда произошло суть лишь по томлению сердечному.
Ричард фыркнул:
— Мой король, мне напомнить о ваших похождениях?
— Не стоит! — ещё сильнее развеселился Эдуард.
— Что касается слухов, — Ричард посерьёзнел, — то они мне безразличны. Я сделаю ради тебя всё, что бы кто ни говорил.
Эдуард некоторое время смотрел на него очень внимательно.
— Знаю, — наконец промолвил он. — И хочу поставить тебя в известность. Случись моя кончина, я оставлю тебя... Именно тебя и никого другого воспитателем моих сыновей... И регентом, — добавил он, помолчав. — Ни Кларенс, ни Елизавета со своей роднёй. Ни новый Уорвик, если таковой появится. Ты!
Ричард отвёл взгляд. И очень удачно наткнулся на карту.
— Итак, они пойдут в обход, — произнёс он и потянулся ко второму кубку, который до того не удостаивал внимания. — Таутон, Бат и, наконец, Бристоль, — принялся перечислять Дик. — Они рвутся в Уэльс, больше некуда. Там находится граф Пемброк, скорее всего, он поддержит Ланкастеров. А пройти они намереваются через Глостер.
— Твоя вотчина, — заметил Эдуард.
Ричард отпил вина, смакуя каждый глоток. «Кровь земли», как называли его на континенте. Пить его быстро казалось сродни преступлению.
— Я уже послал гонца с распоряжением закрыть ворота Глостера. Ланкастерцы не войдут в город, не переправятся через реку Северн по глостерскому мосту и не пройдут в Уэльс. Я ручаюсь. Если желаешь, то головой.
— Не желаю! — тотчас ответил Эдуард. — Но странно. Ты столь уверен в коменданте... А ведь Анжуйская — бывшая королева Англии. Страну лихорадит и...
— Комендант Глостера закроет ворота и продержится до подхода наших сил, — уверенно повторил Дик и приподнял бровь. — Кто бы ни был правителем Англии, Ланкастер или Йорк, король не может отдавать приказы вассалам своих вассалов. Комендант Глостера, к слову, тоже Ричард, подчиняется лично мне и никому более. Он выполнит приказ или погибнет в бою.
* * *
Маргарита злилась и безуспешно пыталась сдерживать душившие её эмоции. Бофор мрачнел день ото дня. Ворота Глостера оставались закрытыми, и ни угрозы, ни обещания привилегий и наград не сломили волю его коменданта.
— Осаждать город мы не в силах, — произнёс герцог Сомерсет. — У нас не хватает людей для этого, — он смотрел прямо перед собой, прекрасно зная мысли своей визави по этому поводу. — Ждать не можем тоже. Эдуард с братьями скоро будут здесь.
— Братьями... — прошипела Маргарита. — Этих щенков следовало придушить ещё в Ладлоу или позже — в Ковентри! Сколько проблем удалось бы избежать... Но злостью дела не решить. Что вы предлагаете?
— Промедление подобно смерти, — Бофор, казалось, не слышал её слов, а будущий план действий проговаривал лишь для себя, заведомо смиряясь с нелёгким положением, если не с будущим фиаско. — Мы рискуем оказаться запертыми между городскими стенами и армией Йорка. Комендант слишком верен хозяину. Как пёс, — добавил герцог, и Маргарита поняла, что не так уж Сомерсет и спокоен. Лишь желает казаться таковым. Ради неё? Это было бы забавным.
— Я согласна с вами, Эдмонд, — королева позволила себе улыбнуться. Так или иначе, но она должна возвратить трон. Для этого хороши любые средства. И женское умение вызывать желание у мужчин, несомненно, входило в перечень таковых.
— Люди измучены долгим переходом, — продолжал Бофор. — Мы пройдём вдоль Северна к следующей переправе у Тьюксбери.
— Как скажете, Эдмонд, — прошептала Маргарита, поднимаясь.
— Может случиться так... — он сглотнул, как показалось Анжуйской, нервно и нетерпеливо. — Армия Йорков подойдёт слишком близко, — Сомерсет тоже встал и шагнул к ней, подавая руку. Маргарите его поведение больше не казалось обычной учтивостью. — Переправляться через Северн в подобной ситуации слишком рискованно. Я не вижу для нас иного выхода, как закрепиться на позициях и дать сражение.
Маргарита царственным жестом вложила пальцы в руку своему командующему:
— И вы выиграете его, Эдмонд?
— Я приложу все усилия, моя королева, — герцог неожиданно смутился и опустил взгляд. — Численность обеих армий равна.
«Но Йорк умудрился разбить Уорвика. А армия графа вдвое превышала силы Эдуарда», — домыслила за него Маргарита. Что ж, иной раз следует вселять уверенность в своих командующих. От этого зависит боевой настрой армии, а значит, и победа.
— Эдмонд, — повторила королева, обвивая руками его шею, не позволяя отстраниться, и первая потянулась к губам Бофора, даря тому поцелуй.
* * *
Утром 4 мая 1471 года обе армии приготовились к бою. Правый фланг Ланкастеров и общее командование взял на себя герцог Сомерсет. Маргарита вняла просьбе сына и позволила принцу Уэльскому встать в центре — рядом с лордом Уэнлоком, который головой отвечал за его безопасность. Граф Девон командовал левым флангом.
Перед ними находилось небольшое естественное препятствие из изгородей и канав, Бофор полагал его способным затруднить продвижение Йорков. В общем-то он оказался прав.
— Коням тут не разогнаться, — с досадой заметил Эдуард.
— Им тоже мешает маневрировать, — ответил Ричард. — Даже сильнее, чем нам. Смотри, здесь и здесь, — в подтверждение своих слов он указал на карту.
— Предположим, — согласился король. — Ричард Глостер — залог победы, так говорят простые воины. И не мне спорить с народной молвой.
— Они действительно утверждают это?
Король в удивлении поднял брови. Он давно не видел младшего брата настолько смущённым. Дик отвёл взгляд, и щёки его подёрнулись румянцем.
«Словно девица на выданье», — подумал Эдуард то ли с раздражением, то ли с теплотой.
— Я вместе с герцогом Кларенсом займу центр, — сказал король.
— Сегодня сбудется твоя мечта, Дикон, — усмехнулся Джордж. — Сыновья Йорка, движимые единым порывом, сотрут с лица земли Ланкастеров.
Он говорил будто бы и дружелюбно, но казалось, уста герцога Кларенса сочатся ядом.
