Ширли Уотерс - Жаркие оковы
– Я не буду щадить тебя, Руна. Я буду требовать от тебя полной отдачи.
– Именно это ты и должен делать.
Сделав изящный разворот, девушка отпрыгнула назад, повернулась вокруг своей оси и, сжимая рукоять Соколиного Когтя обеими руками, снова бросилась на англичанина. Он без труда отразил ее удар клинком Сверри.
– Наверное, тебе стоит громче кричать. Твои удары не впечатляют.
– Вороны Одина должны спуститься с неба и выклевать твой дерзкий язык!
Руна устремила меч вперед, целясь в левое бедро Роуэна, но и эта попытка была безуспешной; лезвие Соколиного Когтя с пронзительным скрипом скользнуло по клинку англичанина. И прежде чем Руна смогла что-либо сделать, противник ткнул ее в руку. Руна услышала, как мужчины ахнули от неожиданности, а одна из зрительниц испуганно закричала.
Однако Роуэн целился в один из ее браслетов. Теперь на украшении виднелась длинная царапина, а сама Руна была невредима.
Девушка отступила на два шага назад и подняла меч, чтобы продолжить поединок. Ее взгляд пробежал по телу англичанина, выискивая уязвимое место. Руна была уверена, что является опасным противником. Разве в зале ей не удалось его впечатлить? Она даже смогла черкнуть острием по тыльной стороне его ладони. Крохотное ранение, царапинка – но даже это сейчас казалось невыполнимой задачей.
Как он будет бороться, оставаясь таким безучастным?
– Ты должна всегда держать в поле зрения взгляд противника, – объяснил ей Роуэн, наблюдая за движениями девушки с полуопущенным мечом. Затем он резко повернул правую руку, и лезвие меча взлетело вверх. – А также его руки. И уметь верно оценивать расстояние.
– Я знаю!
Руна замахнулась и с силой ударила Соколиным Когтем по мечу Роуэна, и на мгновение ей показалось, что он вот-вот выскользнет из его руки. Или это какая-то уловка? То, что англичанин, очевидно, считал ее новичком, ужасно разозлило девушку. Она столькому научилась от отца, Сверри и Халльвардра, но куда подевались ее умения? Руна замахнулась для нового удара; его Роуэн тоже с легкостью отразил и внезапно оказался у девушки за спиной, сжимая ее правое запястье.
Неожиданная близость англичанина заставила Руну вздрогнуть всем телом. Достаточно было всего немного повернуть голову, и она могла прижаться к его губам. Как она уже делала…
О боги, как она будет сражаться, если у нее на уме одни поцелуи?
– Сверху действуй силой, а снизу гибкостью, – прошептал ей на ухо Роуэн. – Если вкладываешь в удар всю силу, нельзя так широко замахиваться, иначе рискуешь утратить контроль над мечом. Не целься в грудную клетку, она слишком крепкая. Целься в суставы или ключицы. Нужно отражать удар сверху, если защищаешь голову, и снизу, если защищаешь корпус. Ты должна…
Руна почти не слышала, что он говорит. Тепло его дыхания, ласкавшее ее кожу, пьянило девушку. От близости его тела кружилась голова. В плотном подлатнике стало невыносимо жарко. Прежде ни один бой не заставлял Руну так быстро разогреться. И ни одно поражение не заставляло ее почувствовать себя такой слабой…
Эта мысль отрезвила Руну, словно ушат холодной воды. Чувства делали ее уязвимой. А она не могла себе этого позволить.
– Ты сражаешься не так, как мы, – хрипло промолвила девушка. – Ты такой сдержанный…
«Такой впечатляюще сдержанный, – подумала она. – И такой красивый…»
Руна отстранилась от англичанина, спрашивая себя, такой ли разумной была идея учиться у него искусству боя. Если она не возьмет себя в руки, от этих тренировок будет больше вреда, чем пользы. Девушка занесла меч над головой и с криком бросилась в атаку…
К вечеру Руна чувствовала себя изможденной. На фоне Роуэна почти все остальные ее противники выглядели жалко. Да и сама она была не лучше. Но во время сегодняшнего боя она кое-чему научилась. И несмотря на все свои намерения наслаждалась каждой секундой его близости. Особенно когда теплое дыхание англичанина ласкало ее шею, когда его горящий взгляд задерживался на ее…
Руна решила попариться. Ариен уже наверняка лежал в постели, а отец с Ютой парились вчера, так что их семейная баня была свободна. Руна приказала рабыне натопить баню, позаботиться о полотенцах и каком-нибудь напитке, а затем удалиться.
Когда дочь предводителя викингов вышла из дома, деревню уже окутала ночь. Лишь кое-где сквозь щель под дверью пробивался свет сальной свечи. Руна плотнее завернулась в плащ. Ночи были еще холодными. И тем не менее она была босиком – ее ступни давно привыкли ступать по холодным камням. Девушка начала подниматься к пруду. Камин еще одной бани также выпускал в ночное небо клубы дыма. Но кто бы там ни был, он не посмеет нарушить ее покой.
Руна приоткрыла дверь и скользнула в хижину. В углу на раскаленных углях очага лежали камни. В хижине пахло маслами и травами, и этот аромат бодрил. Веник из дрока лежал наготове. Руна сняла с себя одежду и растянулась на деревянном возвышении. «Слава Фрейе за это наслаждение!» – подумала она, вздыхая от блаженства и чувствуя, как жар проникает в каждую частичку ее тела, а на коже выступают первые капли пота.
Девушка начала массировать свои ноющие конечности. Горячий воздух действовал расслабляюще. Ее клонило в сон. Руна снова подумала о сегодняшней битве. О мягком низком голосе Роуэна. О горящем взгляде его янтарных глаз… И этот рот, о боги, этот рот…
Руна задумалась. Разве то, что происходило последние несколько дней, можно назвать естественным? Девушка тихо засмеялась. Боги сейчас, должно быть, сидели в Асгарде и забавлялись, наблюдая за тем, как развиваются события. Пленник, ставший одним из воинов Бальдвина! Предвещало ли это что-нибудь хорошее?
«Боги, – подумала Руна, – вы ведь должны помогать йотурцам! Мы единственные, кто остался вам верен».
Завтра она принесет в жертву Фрейе козленка.
Но о чем молить богиню, девушка и сама толком не знала.
Она со вздохом села, взяла деревянный ковш и плеснула на камни немного воды. Пар с шипением поднялся вверх. Дыхание Руны стало тяжелым. Этот жар словно обжигал ее кожу. Но в то же время ей было хорошо.
Внезапно девушке захотелось с кем-то поговорить. Но с кем? Уж точно не с Ингварром. Ариен тоже не подходил для этой цели. Подруги у Руны не было, потому что остальные девушки Йотура воспринимали ее в первую очередь как дочь предводителя и относились к ней с опаской. Раньше Руна не считала это проблемой, ведь она была воином в женском обличье. Почему же сейчас ей стало так одиноко? Девушка подумала об Ариене и историях, которые рассказывал ему Роуэн. Похоже, они общались как друзья. А она?..
– Пусть общаются, – пробормотала Руна. – Я не завидую Ариену. Я рада за него. И ни о чем не жалею. Ни о чем.
Девушка извлекла из корзины, которую оставила ей рабыня, бурдюк из козлиной шкуры и вынула из него пробку. Сладкий мед Руна могла пить и теплым. Кроме него в корзине лежал завернутый в платок огромный кусок медового пирога. Желудок Руны заурчал. Она торопливо размотала полотно и откусила от лакомства.
Дверь распахнулась.
Высокая фигура переступила порог и замерла, словно ее поразило громом.
Это был Роуэн.
С тихим криком Руна выпустила пирог из рук и поспешила прикрыть грудь и низ живота.
– Что ты себе позволяешь?! – вспыхнула она. – Разве ты не знаешь, что тебе нельзя заходить в эту хижину?
Англичанин отступил на шаг назад.
– Нет, я…
– Здесь паримся только Бальдвин, Юта, Ариен и я! Если ты сейчас же не исчезнешь, то… я прикажу отхлестать тебя плетьми! – Девушка кивнула в сторону открытой двери. – Кроме того, ты впускаешь холод.
Ей показалось или в приподнятых бровях Роуэна действительно читалась насмешка? Он слегка кивнул головой.
– Прости.
Голос англичанина был спокойным. Он вышел из хижины и закрыл за собой дверь.
Руна медленно опустила руки. Неужели ей действительно следовало его наказать? Очевидно, он ворвался сюда ненарочно. Наверное, никто не сказал ему, что эта баня, расположенная на скале рядом с прудом и самая красивая из всех, предназначалась только для семьи предводителя. Лишь то, что Роуэн увидел ее нагой, оправдывало грубость Руны. О боги! Лицо девушки залилось краской. Но все же из-за чего она угрожала Роуэну? «Потому что из-за него все перевернулось вверх дном, – со злостью подумала Руна. – Да и я хороша. Как можно быть такой глупой?!»
Она схватила дроковый веник и начала хлестать себя по спине, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о Роуэне.
Пошел ли он в другую баню? Вероятно. Если печь там холодная, ему понадобится время, чтобы ее растопить. Злясь на себя из-за того, что вообще об этом думает, Руна подобрала упавший кусок пирога и за пару мгновений расправилась с ним. Затем девушка снова растянулась на лежанке, устремившись мыслями к предстоящему плаванью. «Ловца ветров» недавно починили: залатали старые бреши, обновили обшивку, заштопали парус. Женщины подкрасили алые полосы. Руна видела, как они разворачивали полотнище для сушки; свежая краска напоминала кровь. Как чудесно будет снова отправиться в плаванье на этом корабле!
