Мариан Фредрикссон - Крест любви. Евангелие от Магдалины
– Понятно, – ответила та. – Может быть, вам двоим лучше пойти на прибрежную скалу? Там вы сможете побыть наедине.
Саломея, как только вышла, громогласно сообщила другим женщинам о том, что к Марии Магдалине вернулся ее приемный отец.
Колени Марии дрожали, она не могла сделать ни одного твердого шага на всем пути до озера, но все же они туда добрались.
– Я тоже потрясен, – сказал Леонидас. – Я видел, как встал парализованный, я слышал, что Иисус говорил книжникам. И все, что Он говорил, сидя в лодке.
– Я уже так привыкла к этому, что больше не удивляюсь. И все же то, что Он говорит, – очень значительно. Никто никогда не говорил такого.
Она умолкла, но потом поправилась:
– Нет, велик Он сам. И значительна встреча с Ним.
Леонидас вкратце поведал о своем пребывании в плену у бедуинов и о выкупе, который пришлось заплатить его сестре, чтобы он вновь обрел свободу. Рассказ был правдоподобным, Мария все поняла, но вслух сказала:
– Это тоже чудо, Леонидас.
– Да, – согласился тот.
Их прервала Саломея, она принесла вино, воду, хлеб и сыр. Леонидас поблагодарил. Ели в молчании. Вскоре раздались голоса учеников и Иисуса, которые возвращались назад. Леонидас поднялся, пригладил волосы пятерней и отряхнул с плаща крошки.
– Мы должны поздороваться.
– Нет, – возразила Мария. – Он придет сюда. Мне кажется, Он хочет поговорить с тобой наедине.
Так и вышло, очень скоро Он стоял перед Марией и Леонидасом, смеясь над ней:
– Маловерная.
Со склона изумленные ученики наблюдали, как Иисус заключил высокого язычника в объятия и расцеловал его в обе щеки.
– Твоя преданность вознаградится на небесах, – произнес Он.
– В ней нет ничего выдающегося, – запротестовал Леонидас. – Я полюбил эту девочку с нашей первой встречи.
Он умолк, пораженный мыслью, что собеседнику уже все о нем известно, что Он в состоянии прочесть каждую его мысль и знает, через что греку пришлось пройти. Счастье и покой наполнили Леонидаса. Он даже не представлял, как становится легко, когда кто-то видит тебя насквозь.
В тот же день Иисус с учениками ходили по городу. Они остановились около дома сборщика податей.
– Как будто случайно, – заметил Симон, рассказывая об этом Марии. Но она уже знала, что ничего не происходит случайно.
Во дворе сидел сборщик податей Левий, которого также называли Матвей. Иисус сказал мытарю:
– Иди за мной.
Через мгновение Левий уже приглашал Учителя и учеников к столу в своем доме, и многие сборщики податей и прочие грешники возлежали рядом с Иисусом. Это, конечно, вызвало большой переполох.
Марии сразу же понравился Левий. Это был небольшой человечек с кротким характером, лицо его было худощавым, но взгляд был исполнен тепла и мудрости. Она почувствовала, что притяжение было обоюдным. И он, и она были грешниками.
Леонидас вернулся обратно в толпу последователей. Но он держался в первых рядах, когда вечером Иисус проповедовал на склоне горы над Капернаумом.
Иисус молился:
– Слава тебе, Отец, повелитель земли и неба, за то, что скрыл это от мудрых и ученых и открыл тем, которые наивны, как дети.
Это было вызывающе, и Леонидас покосился на книжников, собравшихся в большую группу прямо перед Иисусом. Но по их лицам ничего нельзя было прочесть, если на них и было что-то написано, то это – удивление.
Звучали простые слова, которые легко было понять:
– Идите ко мне все, чья ноша тяжела, я дарую вам отдых… Моя ноша легка…
Но были также вещи, не доступные пониманию Леонидаса.
– Никто не наливает новое вино в старые мехи, иначе они разорвутся и вино выльется наружу… Нет, новое вино держат в новых мехах.
Леонидасу не удалось хорошо выспаться той ночью. Не потому, что он спал вплотную с другими мужчинами, – как раз к этому он привык. Нет, прошедшие события не давали ему покоя. Но на следующий день произошел еще один ошеломляющий случай: Иисус воскресил маленькую девочку, которая была мертвой. И Леонидас видел это собственными глазами.
Он мог поговорить с Марией только изредка. Леонидас был полон вопросов, она утешительно гладила его лицо и говорила:
– Не спрашивай. Нет ответа, который можно выразить словами.
– Только одна вещь, Мария. Что имел в виду Иисус, когда сказал, что на небесах награда за мою преданность будет велика?
– Он говорит: Царствие Небесное внутри нас.
Через десять дней, когда Леонидасу пришлось возвращаться в Антиохию, он стал другим человеком.
– Я вернусь.
Мария улыбнулась, и Иисус сказал:
– Конечно, вернешься.
Леонидас добрался до Кесарии и отыскал корабль, отплывающий в Селевкию. И той ночью ему опять не удалось уснуть. Он стоял на палубе, смотрел на море и на звезды. И там он внезапно понял, что имел в виду Иисус, говоря о новом вине, которое следует разливать в новые мехи.
Глава 25
Павел появился перед воротами задолго до назначенного срока, уже в четвертом часу, в воскресенье. Он извинился за столь ранний визит – хотел предупредить, что вечером не сможет прийти. Один из его ближайших соратников только что возвратился с Кипра. Варнава (так его звали) обладал ясным умом и неуемной энергией.
– Он должен помочь нам организовать здесь, в Антиохии, христианскую общину. В данный момент он изучает записи Маркуса, сделанные во время нашей беседы.
– Здесь многие желают креститься?
– Да, община Антиохии – вторая по величине после иерусалимской, – ответил Павел и улыбнулся, что было большой редкостью.
Потом Павел заявил, что хотел бы поднять вопрос, мучивший его со дня их последней встречи.
– Это личный вопрос, – предупредил он.
Мария удивилась, но не подала виду, пригласила его в беседку и пошла за прохладительными напитками. День был знойным.
– У нас с отцом сложные и противоречивые отношения. Ты говоришь, Иисус поддерживал желание идти против родителей…
– Не идти против них, а освободиться.
– А это не одно и то же?
В его голосе Мария различила горечь.
– Не знаю, должно ли освобождение означать разрыв и отчаяние, следующее за ним. Я не совсем тот человек, мне не понять – настолько все это сложно.
Ее взгляд метался в пустоте, словно пытаясь удержать ускользающее воспоминание. Она сказала:
– Я тосковала по маме. Но она была мертва, и я стала тосковать по той мечте, в которой мама казалась сильной. Со мной не произошло бы ничего плохого, будь она жива.
Мария улыбнулась.
– Прошло много времени, прежде чем я поняла, что такие мечты есть практически у каждого. Даже у тех, чьи родители были живы, оставались детские грезы о всесильных папе или маме, равных Богу. Иногда, слушая проповеди Иисуса о том, что нужно освободиться для того, чтобы иметь возможность расти, я думала, что мое сиротство принесло мне пользу.
Павел выглядел напуганным.
– Те, кто смог освободиться, должны дорого заплатить.
– Чувство вины?
– Да.
– Мне кажется, Иисус имел в виду, что мы должны примириться со своим стыдом, простить сами себя и вместе с тем простить наших близких.
Мария внезапно оживилась:
– Ты же знаешь Нагорную проповедь. «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное». По-моему, он имел в виду тех, кто признает свою вину.
Мария смотрела прямо в глаза Павла. Тот был полон сомнений.
– Мне нужно время, чтобы обдумать то, что ты сказала, – заявил Павел и стал прощаться.
Завтра должна была состояться очередная встреча, на которой по просьбе Павла должен был присутствовать и Варнава.
Мария проводила Павла к воротам. Прежде чем уйти, он сказал:
– То, что ты говоришь, непросто понять. Мы не можем предложить народу подобное учение.
Мария улыбнулась:
– Даже я это понимаю.
Она немного постояла у ворот, наблюдая, как за поворотом исчезает скрюченная фигура. Мария вновь, как после их первой встречи, подумала, что Павел, должно быть, страдает от какой-то мучительной болезни.
Возвращаясь, она шла по саду и на верхних террасах заметила Терентиуса с большим кувшином. Это порадовало женщину, и она благодарно помахала ему. Слуга притворился, что ничего не видел. Мария тяжело вздохнула, подумав, как обычно, что никогда не научится обращаться со слугами.
Наконец, она решила сделать записи об их с Павлом разговоре, но там, в темной комнате, ее вдруг настигли воспоминания о первой встрече с матерью Иисуса.
Глава 26
Над городом занимался рассвет. Легкая дымка тянулась с озера, окутывая пристань и Капернаум мягким серым светом. Несмотря на ранний час, люди уже сбивались в стайки. Иисус еще спал, Мария неслышно прокралась в кухню, чтобы приготовить ему завтрак. Со стороны сада доносился нетерпеливый гул. Скоро они начнут звать Его. Но Мария уже научилась твердо говорить «нет», даже Ему. Когда она принесла наверх еду, Он уже встал и умывался.
