Элисон Уэйр - Брачная игра
– Дорогой Дух, Господь подал мне знак, – с пафосом сказала Елизавета. – И пусть тебя не страшит, что я могу забыть о нуждах королевства. Об этом я помню всегда.
Однако Эрик не усмотрел в буре перст Божий. Он предпринял вторую попытку отправиться в Англию, и снова буря, потрепав корабль, погнала судно к шведским берегам. Вскоре от него пришло письмо, непостижимым образом добравшееся до Англии. Прочитав послание, Елизавета скривила губы:
– Принц Эрик пишет, что злая судьба не позволила ему приплыть ко мне по морю и завоевать мое сердце. Но он намерен при первой же возможности пробиться через вражеские земли, явиться в Лондон и признаться мне в своей вечной любви. – Она оглядела советников. – Похоже, что сейчас принца удерживают дома не столько вражеские армии, сколько дела его государства. Он не может приехать, но отсылает сюда своего брата в надежде получить желаемый ответ.
Через несколько часов Сесил сообщил Елизавете, что в Лондон тайком приехал герцог Арранский.
– Я разместил его в своем виндзорском доме. Нельзя, чтобы при дворе он затерялся в толпе претендентов и обнадеженных посланников. Полагаю, вам стоит встретиться с ним наедине. Герцог не слишком любит шумные беседы ни о чем.
Сесил был прав. Ее двор становился слишком… перенаселенным. Впору уподобляться султану и заводить гарем!
Через пару дней Аррана тайно привезли на встречу с королевой. Герцог оказался человеком вполне заурядной внешности, без придворного лоска. Было трудно поверить, что французы усматривали в этом леноватом экземпляре угрозу Марии Стюарт. Пожалуй, более неудачный претендент на руку королевы Елизаветы еще не попадался. Тем не менее она не собиралась его отталкивать. Никогда не знаешь, кто и когда пригодится тебе ради интересов государства.
Они говорили (если это можно было назвать разговором) об опасностях, исходящих от Шотландии и Франции. Арран слушал вполуха. Похоже, его больше занимала пчела, жужжавшая возле окна. Елизавета предприняла новую попытку вернуть его в русло политики.
– Господин Арран, это угроза не только для Англии. Это угроза всему протестантскому миру, и мы должны быть готовы ее отразить.
Пчела жужжала. Арран неохотно оторвался от созерцания ее пируэтов и кивнул:
– Я в полном распоряжении вашей светлости.
Никак она ослышалась? Он назвал ее «ваша светлость»? Очень хотелось напомнить, кто она такая, но Елизавета заставила себя сдержаться.
– Вам необходимо вернуться в Шотландию и возглавить сопротивление лордов-протестантов правлению королевы-регентши. – Елизавета пыталась хоть на чем-то сосредоточить его внимание. – Они с нетерпением ждут вашего возвращения. Совместными усилиями мы можем свергнуть власть католиков в Шотландии и разрушить их союз с французами. С вами поедет Томас Рэндольф, мое доверенное лицо.
Сопровождающий был как нельзя кстати, иначе герцог мог заблудиться и поехать совсем в другом направлении.
Арран поклонился и поцеловал ей руку.
– Постойте, а как же мое предложение? – вдруг спросил он, будто во время их разговора находился в другом месте.
– Об этом мы поговорим позже, – твердо, но с ослепительной улыбкой ответила Елизавета.
Похоже, этот дурень не в ладах с головой. Пусть Рэндольф зажмет его в угол и простыми, односложными словами объяснит, чту ей надобно от него. Затем оставалось молить Бога, чтобы герцог все это уразумел и смог осуществить ее замысел. Однако после встречи с ним Елизавета сильно в этом сомневалась. Ни о каком браке с Арраном не могло быть и речи. Ей хватило пяти минут разговора, чтобы вычеркнуть его из числа претендентов.
– Ты фальшивишь! – упрекнула его Елизавета.
– Нет, это твои уши искаженно воспринимают звуки! – парировал Роберт.
Елизавета выхватила у него гитерну[1] и стала наигрывать мелодию, наслаждаясь красотой инструмента и изяществом его линий. Звук у этой гитерны оказался просто божественным. Роберт признал свою неправоту. Как и все в ее роду, Елизавета была наделена тонким музыкальным слухом.
– Браво! – зааплодировал Роберт.
Они сидели в галерее Виндзорского замка на диванчике возле окна. С утра они замечательно поохотились, затем отлично подкрепились и отдохнули. Теперь можно было и помузицировать. Придворные слушали их музыку, держась на подобающем расстоянии.
Елизавета принялась наигрывать веселую куранту, но вдруг оборвала игру, заметив приближающегося Сесила. В отличие от цветастых нарядов ее придворных, государственный секретарь не изменял своей привычке одеваться строго.
– Ваше величество, мне необходимо с вами поговорить, – произнес Сесил, удостоив Роберта едва заметным кивком.
– Уильям, это срочно? – поморщилась Елизавета.
– Думаю, что так, ваше величество.
– Идем.
Елизавета нехотя поднялась и прошла в комнату, где собирался Тайный совет.
– В чем дело, мой Дух?
Сесил откашлялся.
– Ваше величество, я вынужден вам это сказать. Слухи о вас и лорде Роберте зашли слишком далеко. Этот отчет получен мною сегодня. Двор вовсю обсуждает новость, будто вы беременны от него.
Сесил подал ей бумагу.
Елизавета громко рассмеялась:
– Уильям, мы с тобой оба знаем: это чья-то нелепая шутка или досужий вымысел! Тебе известно мое намерение жить и умереть, оставаясь девственницей.
– Я знаю лишь то, о чем ваше величество мне рассказывает, – сухо ответил Сесил. – Еще мне известно о вашей привычке часто менять свои решения. Ваше величество, умоляю вас быть более осмотрительной в ваших встречах с лордом Робертом. При нашем дворе находится дюжина посланников, и каждый надеется, что вы остановите выбор на его господине. Вы сейчас в выгодном положении. Европейские принцы стоят в очередь, чтобы предложить вам свою руку. Пока они живут надеждами, их отношение к Англии останется дружественным. Но насколько хватит их терпения, знает только Бог. Я же не имею об этом ни малейшего представления.
– Уильям, зато ты имеешь представление о моих намерениях. Пусть ждут. Будем кормить их сладкими обещаниями.
– Ваше величество, их головы, как и моя, идут кругом от вашей переменчивости. То вы готовы принять предложение эрцгерцога, а на следующий день вдруг охладеваете к нему. Подобное можно сказать о каждом из ваших претендентов, даже о таких глупцах, как герцог Арандельский и Пикеринг.
– Их я полностью отвергла. Не могла больше видеть, как они увиваются за мной.
– Небеса благодарят вас хотя бы за этот малый шаг, – вздохнул Сесил. – Но меня буквально ошеломили слова епископа де Квадры. Оказывается, вы не раз говорили ему, что жаждете сделаться монахиней и проводить все свое время, молясь в келье.
– Ну, подразнила я немного этого испанца, – призналась Елизавета.
– Боюсь, он не оценил вашего остроумия. Особенно в подобных вопросах. И потом, горячее желание стать монахиней как-то не вяжется с вашим повышенным вниманием к лорду Роберту. Ваше величество, меня страшит, что эти новые слухи могут подорвать вашу репутацию. Умоляю, не давайте вашим врагам повода для сплетен.
– Уверяю тебя, мой бдительный Дух, повода для сплетен такого рода не было и нет. Неужели ты думаешь, что я настолько глупа?
– Нет, ваше величество. Глупой вас не считает никто. Просто люди думают, что вы забыли об осторожности. Де Квадра же решил, что все ваши разговоры о замужестве лживы. Он думает, будто вы просто тешите собственное самолюбие, а с эрцгерцогом обращаетесь как с игрушкой.
– Что за чертовщина! – не выдержала Елизавета. – Я отучу его говорить в таком тоне обо мне! Покажу ему, что совершенно честна в своих замыслах.
– А лорд Роберт? – спросил Сесил, подавляя улыбку. – Вы будете более осмотрительны с ним?
Ответом была невинная улыбка Елизаветы.
Слова Сесила привели ее в скверное расположение духа. Как осмелился епископ де Квадра говорить о ней подобные гнусности? Она обязательно докажет этому испанцу, что не ведет с ним никаких игр, а заодно заставит его заплатить за грубые слова. Оставалось лишь найти способ.
Елизавета мысленно перебрала, кто мог бы помочь ей в этом, и остановилась на Мэри Сидни, сестре Роберта. Если Кейт Ноллис была самой любимой фрейлиной королевы, то на втором месте стояла, конечно же, Мэри. Достаточно сказать, что юный король Эдуард умирал на руках Гарри – мужа Мэри. Чета Сидни принадлежала к числу верных друзей Елизаветы. Темноволосая, удивительно хорошо сложенная, Мэри казалась прекрасным цветком, выросшим на благородном дереве. Ее отличали доброе сердце и чувство юмора. Но она не была бы урожденной Дадли, если бы не обладала склонностью к интригам. Вряд ли кто-то лучше справится с поручением королевы.
Елизавета послала за Мэри и изложила свой план: Мэри должна будет тайно посетить епископа де Квадру. Фрейлина удивленно вскинула брови.
– Ваше величество, вы хотите, чтобы я подпортила ему репутацию? – спросила Мэри, удивленная странным поручением.
