Эдуард Володарский - Вольф Мессинг. Видевший сквозь время
– Что и следовало ожидать.
– Я ведь барон Канарис… – Он опять усмехнулся, вынул из кармана золотую папиросницу, достал папиросу, прикурил и пыхнул дымом. – Нищий барон – смешно, правда?
– Смешно… – Мессинг пристально смотрел на него и молчал.
И вдруг словно вспышка молнии осветила его память… Поезд в Варшаву., вагон… тамбур… несчастный старик-контролер, стоящий перед открытой дверью… Вот он оборачивается, смотрит огромными от ужаса глазами, бормочет: «Не надо… не надо», а потом страшно кричит и прыгает в черную пустоту..
– Вы так ужасно смотрите на меня, господин Мессинг. Вижу, как вы презираете меня… и как ненавидите. Вы, наверное, были бы рады, если б я сейчас бросился в океан и утонул. Чувствую это по вашим глазам… – Канарис усмехнулся. – Но не брошусь. Ваши чары на меня не действуют, господин Мессинг… наверное, потому, что я очень плохой человек… или очень хороший. – Канарис язвительно скривился.
Мессинг промолчал.
– Вот Германия скоро проиграет войну, и тогда мой папаша может вконец разориться, – беспечно добавил Канарис.
– Вряд ли. Богатые и во время войны богатеют, и после. Нищими становятся только бедные, – возразил Вольф.
– Случится очередная революция, и бедные станут богатыми, – весело произнес Канарис.
– Сильно сомневаюсь.
– Вы меня удивляете, господин Мессинг.
– Чем же это?
– У нас схожие взгляды.
– Меня это совсем не радует, – резко ответил Мессинг и выпрямился. – Извините, но мне пора в свою каюту.
– Погодите, прошу вас, – почти умоляющим тоном заговорил Канарис. – Черт с ней, с Германией, и моим злобным батюшкой – я прошу вас помочь мне! Один только раз, господин Мессинг!
– Что один раз? – спросил Вольф, глядя на его искаженное страстью лицо.
– Выиграть! И я порву с этим навсегда! Я начну новую жизнь. В Монтевидео! Я забуду о своем прошлом! О скачках! О картах! О рулетке!
– Я не верю вам.
– Я говорю правду, господин Мессинг! Вы можете спасти мне жизнь. Неужели моя жизнь в ваших глаза ничего не стоит?
Вольф смотрел в его почти безумные глаза, и снова больно резануло память…
…Грохочущий вагон поезда… открытая дверь в тамбуре… и контролер держится за поручень, оглядывается назад, и на лице его страх. Он смотрит в глубину вагона… И встречается с глазами Вольфа. И вот он срывается вниз со страшным протяжным криком… и грохот колес обрывает этот крик…
… – Хорошо, – сказал Вольф, глядя в глаза Канарису. – Я попытаюсь помочь вам. Но только один раз.
– Один! – с радостью воскликнул Канарис. – Один раз! И я буду благодарен вам всю жизнь!
В казино игра шла и поздней ночью. Крупье принимал ставки… вращалась рулетка, прыгал цветной шарик… рулетка медленно замирала… и шарик останавливался на черном поле… на красном поле… И вокруг стола толпились игроки – мужчины и женщины, молодые и совсем старики и старухи…
Вольф Мессинг и Канарис подошли к столу и молча наблюдали за игрой. Канарис нетерпеливо переминался с ноги на ногу, поглядывал то на Вольфа, то на игорное поле, то на рулетку Наконец не утерпел и спросил вполголоса:
– Думаю, на число поставить, вы что посоветуете?
– Подождите… – так же тихо ответил Вольф, не сводя взгляда с крутящейся рулетки.
Канарис подозвал официанта и попросил принести кофе. Мессинг все стоял, словно окаменев, и смотрел то на рулетку, то на крупье – мужчину средних лет, в белой рубашке с черной бабочкой, с седыми висками и гладко зачесанными назад волосами. И вот взгляды Вольфа и крупье встретились, и словно молния промелькнула между ними. Они пристально глядели друг на друга, затем крупье опустил глаза. Игроки в это время делали ставки. Мелькали над игровым полем руки, слышались перешептывания, охи и вздохи. Кто-то вытирал мокрое лицо платком, кто-то пил кофе, кто-то – коньяк. Многие нервно курили папиросы, пуская над головами присутствующих кольца дыма.
Канарис маленькими глотками отхлебывал горячий кофе и от нетерпения чуть ли не дергал Мессинга за рукав.
– Самый большой выигрыш, как я понимаю, дает зеро? – тихо спросил Вольф.
– Да.
– Сколько у вас с собой денег?
– Всего? – со страхом посмотрел на него Канарис.
– Всего, всего… – нетерпеливо перебил Вольф.
– С собой у меня тысяча двести франков.
– Ставьте их на зеро.
– Вы с ума сошли, – вздрогнул Канарис. – Это самоубийство. Ни один игрок так не поступает.
– Ставьте на зеро, я вам говорю, – отчеканил Вольф.
– Вы хоть знаете, что зеро выпадает один раз на тысячу ставок? – сопротивлялся Канарис. – Я проиграю последние деньги. На что я буду существовать, Мессинг?
– Тогда я ухожу. – Вольф сделал движение, чтобы отойти от стола, но Канарис схватил его за руку:
– Хорошо, хорошо… я иду на самоубийство, чтоб вас черти взяли. – Генрих достал бумажник, вытащил из него пачку банкнот и бросил ее перед крупье, продолжая бормотать. – И зачем я с вами связался, идиот… сам напросился, сам уговорил…
– Помолчите, – оборвал его Вольф.
Крупье пересчитал деньги и выдал Канарису фишки. Тот составил их столбиком и поставил этот столбик на зеро. Почти все игроки уставились на Канариса, во взглядах – изумление, недоумение, а многие смотрели на него, как на умалишенного. Крупье запустил рулетку и бросил шарик. С тихим костяным стуком шарик запрыгал по желобку.. Все медленнее и медленнее крутилась рулетка, все медленнее подпрыгивал шарик, и вот он совсем замедлил бег и… остановился на клетке «зеро»!
– Зеро… – тихим шепотом выдохнули игроки.
А крупье молча, странным взглядом поглядел на Вольфа, потом вздохнул и проговорил:
– Зеро. Поздравляю… – Лопаткой он сгреб фишки, расставленные по всему полю, в одну кучу и решительным жестом придвинул ее к Канарису, стоявшему теперь вплотную к столу. Потом крупье стал отсчитывать фишки, лежавшие перед ним. Он отделил весомую кучу фишек и опять придвинул их лопаткой к Канарису. Потом проговорил: – Сумма очень большая, у меня столько нет. Будьте любезны пройти в кассу. – С этими словами он протянул небольшой серебряный поднос, на который Канарис с лихорадочной торопливостью принялся складывать фишки.
Со всех сторон послышалось:
– Поздравляю… вы отчаянный игрок, мсье…
– Примите поздравления. Вот уж действительно недаром говорят: риск – благородное дело. Я бы на такое не решился.
– Поздравляем, мсье… поздравляем, герр… поздравляем, мистер…
Канарис в ответ кивал, улыбался, лицо его покрылось испариной, а руки подрагивали. В сопровождении Мессинга он направился через зал к кассе, где стояли хозяин казино и средних лет мужчина в такой же, как у крупье, белой рубашке с бабочкой. Мужчина держал в руках поднос с двумя рюмками коньяку. Хозяин, толстый, пузатый человек во фраке, встретил Канариса улыбкой:
– Дорогой мой завсегдатай! Вы заслужили этот выигрыш! Настоящий игрок не ждет удачу, а бьет ее влет, как охотник дичь, – елейно проговорил он. – Вы настоящий стрелок, господин Канарис.
– Благодарю вас, благодарю… – Канарис отдал поднос с фишками в окошко кассы, где двое молодых людей стали их пересчитывать, и, повернувшись к хозяину, взял рюмку с подноса.
– Позвольте вам представить моего друга – господин Вольф Мессинг, маг, волшебник и иллюзионист!
– О-о! – выпучил глаза хозяин. – Очень много наслышан, но еще не был на вашем представлении – дела, как видите, не дают отлучиться ни на минуту. – Он взял рюмку с подноса и подал ее Вольфу.
– Благодарю вас… – ответил Вольф, принимая рюмку.
Человек с подносом метнулся к стойке бара, и бармен мгновенно налил еще одну рюмку коньяку.
– Вы еще повторите свое представление, не так ли? – спросил хозяин казино.
– Да, придется повторить. Слишком много просьб. Может быть, перед прибытием в Буэнос-Айрес…
– Обязательно буду, обязательно… Говорят, вы читаете мысли на расстоянии? Это что, телепатическая связь? Ведь животные обладают такой связью и передают друг другу сигналы на расстоянии. Я читал Дарвина…
– Да, в этом смысле мы мало отличаемся от животных, – улыбнулся Вольф и пригубил коньяк.
– Страшно интересно… обязательно приду посмотреть и поучаствовать, если позволите, – улыбаясь, говорил хозяин, глядя на Канариса.
Канарис в это время рассовывал пачки купюр по карманам. Он кивнул хозяину и взял под руку Мессинга, отводя его в глубь зала.
– Может, попробуем в карты?
– В карты? – Мессинг задумался. Казалось, что его тоже захватил азарт. – Ну давайте попробуем…
Они прошли в другой зал, где стояли около десятка карточных столов, вокруг которых тоже толпились игроки. На зеленом сукне лежали карты, фишки, денежные купюры.
Крупье одну за другой метал из колоды карты, на мгновение задерживался, бросая взгляд на игрока, сидящего за столом.
