Бернард Корнуэлл - Клинок Шарпа
Он быстро и аккуратно поменялся мундирами с трупом, закинув свою старую униформу вместе с телом Дельма в укрытие. Вход он слегка прикрыл листьями и кустами ежевики: пусть звери пируют. Потом он отвязал лошадь Дельма, не особенно заботясь, куда та пойдет, взобрался на собственного коня, надел высокий медный шлем[8] Дельма и направился на север вдоль реки, надеясь на скорый плен. Пустив коня шагом, Леру даже начал насвистывать, чтобы сделать свое присутствие еще более заметным. У бедра его висел замечательный клинок, а в голове скрывался секрет, который буквально ослепит британцев. Леру нельзя победить.
Полковник Леру был взят в плен двадцатью минутами позже. Британские стрелки, «зеленые куртки», неожиданно появились из леса и окружили его. На мгновение Леру решил, что совершил ужасную ошибку. Офицерами у британцев, как он знал, всегда были джентльмены, люди, серьезно относившиеся к вопросам чести, но офицер, захвативший его, казался столь же жестким и беспощадным, как и он сам. Офицер был высоким, загорелым, темные волосы беспорядочно свисали по сторонам лица с выделяющимся шрамом. Он не обратил внимания на просьбы Леру быть повежливее, приказав обыскать француза, и Леру встревожился, когда дюжий сержант, еще выше офицера, нашел между седлом и чепраком[9] свернутый лист бумаги. Полковник решил сделать вид, что не говорит по-английски, но привели стрелка, способного на скверный французский, и офицер задал вопрос насчет бумаги: в ней был список имен, все испанские, и возле каждого – цифры, сумма денег.
– Лошадники, – пожал плечами Леру. – Мы покупаем лошадей. Мы же кавалерия.
Высокий офицер-стрелок выслушал перевод и снова взглянул на список. Может, и правда. Он вздохнул, сложил лист бумаги и засунул его в свой ранец. Затем он взял из рук громадного сержанта клинок Леру, и француз вдруг увидел в глазах офицера желание. Стрелок, как бы это ни было странно для пехотинца, тоже носил тяжелый кавалеристский палаш, но если у Леру он был дорогим и прекрасным, то у этого офицера – дешевым и грубым. Британец взял палаш в руки и ощутил великолепный баланс. Он страстно желал это оружие.
– Спроси, как его зовут.
Вопрос был задан, ответ не замедлил ждать.
– Поль Дельма, сэр. Капитан 5-го драгунского.
Леру увидел, что темные глаза изучают его. Шрам на лице стрелка придавал ему ухмыляющееся выражение. Леру понимал, что этот человек умел и жесток, что он вполне может убить француза сейчас и забрать палаш себе. Леру поискал поддержки, но остальные стрелки выглядели столь же безжалостными и сильными. Тогда полковник снова заговорил.
– Он хочет сдаться под честное слово, сэр, – перевел стрелок.
Офицер ничего не сказал. Он медленно обошел пленника, держа в руке замечательный клинок, потом так же медленно и четко произнес:
– А что же капитан Дельма делает здесь в одиночестве? Французские офицеры поодиночке не ездят, они боятся партизан, – он обходил Леру по кругу, тусклые глаза француза следили за его размеренным шагом. – Что-то ты чертовски лощен, Дельма. Шрамов маловато. Ничего хорошего тебя, черт возьми, не ждет, – теперь он был у Леру за спиной. – Думаю, я тебя просто прикончу.
Леру не реагировал, не двигался, даже не моргал, пока стрелок снова не оказался перед ним. Высокий офицер заглянул в глаза пленника, как будто там мог быть ключ к разгадке его внезапного появления.
– Возьмите его с собой, сержант. Но приглядывайте за мерзавцем!
– Да, сэр! – сержант Патрик Харпер подтолкнул француза вперед по тропе, вслед капитану Ричарду Шарпу, уже вышедшему из леса.
Леру наконец-то смог расслабиться. Момент пленения был самым опасным, но теперь, рядом с высоким стрелком, он был в безопасности, а с ним – и тайна, которую хотел узнать Наполеон. Тайна Эль-Мирадора.
Глава 1
– Черт возьми, Шарп! Побыстрее!
– Да, сэр, – Шарп не сделал ни малейшей попытки ускориться. Он тщательно изучал лист бумаги, зная, что его медлительность раздражает лейтенант-полковника[10] Уиндхэма. Полковник в нетерпении постукивал стеком[11] для верховой езды по голенищу высокого сапога.
– У нас нет на это лишнего дня, Шарп! Надо еще выиграть войну!
– Да, сэр, – повторил Шарп вежливым, но упрямым тоном. Он не будет торопиться: маленькая месть Уиндхэму за разрешение капитану Дельма быть свободным под честное слово. Он повернул бумагу так, чтобы отсвет огня падал на чернила.
«Я, нижеподписавшийся Поль Дельма, капитан 5-го драгунского полка, взят в плен английскими частями 14 июня 1812 года, ручаюсь моей Честью не пытаться бежать или Покидать место моего Пленения без Разрешения и не передавать Информацию французским вооруженным силам или их союзникам до тех пор, пока не буду Обменян, Чин по Чину, или Другим образом Освобожден от этого Обязательства. Подписано: Поль Дельма. Засвидетельствовано мной, Джозефом Форрестом, майором Его Британского Величества полка Южного Эссекса».
Полковник Уиндхэм снова щелкнул стеком, звук показался неожиданно громким в предрассветной прохладе.
– Проклятие, Шарп!
– Похоже, все в порядке, сэр.
– В порядке! Сукин вы сын, Шарп! Кто вы такой, чтобы говорить мне, что в порядке, а что нет! Боже милостивый! Я уже сказал, что все в порядке! Я! Помните меня, Шарп? Вашего командира?
Шарп улыбнулся:
– Да, сэр.
Он передал Уиндхэму обязательство, тот вежливо принял бумагу, привычка к соблюдению тонкостей этикета была в нем выработана годами.
– Спасибо, мистер Шарп. Не дадите ли милостивого разрешения двигаться, черт возьми, дальше?
– Продолжайте, сэр, – снова улыбнулся Шарп. За те шесть месяцев, что Уиндхэм командовал полком Южного Эссекса, полковник начал ему нравиться. Между ним и своенравным, но блестящим капитаном легкой роты даже установилось нечто вроде дружеской приязни. Но сейчас Уиндхэм выказывал все признаки нетерпения.
– Клинок, Шарп! Ради Бога! И побыстрее!
– Да, сэр, – Шарп повернулся к одному из деревенских домишек, где расположился на постой полк Южного Эссекса. На горизонте серой линией забрезжил рассвет. – Сержант!
– Сэр!
– Палаш чертова лягушатника!
– Шарп! – устало попытался протестовать полковник Уиндхэм.
Патрик Харпер повернулся и крикнул в сторону одного из домов:
– Мистер Макдональд, сэр! Палаш французского джентльмена, да поскорее, сэр!
Макдональд, новый прапорщик Шарпа, был всего шестнадцати лет от роду и отчаянно желал угодить своему знаменитому капитану, он уже мчался к ним, держа в руках упомянутый чудесный палаш в ножнах. Юноша так торопился, что запутался в собственных ногах, но, поддержанный Харпером, добрался-таки до Шарпа и передал клинок ему.
Боже, как хочется его иметь! Всю ночь Шарп держал его в руках, чувствуя его баланс, мощь гладкой, блестящей стали, и страстно хотел забрать его себе. Эта вещь была смертельно красива, ее сделал мастер, и она заслуживала великого бойца в качестве хозяина.
– Месье? – голос Дельма был мягким, вкрадчивым.
За спиной француза Шарп увидел Лоссова, капитана германской кавалерии и друга Шарпа, загнавшего Дельма в тщательно подготовленную ловушку. Лоссов тоже держал в руках этот клинок и мог только помотать головой в немом восхищении. Теперь же он смотрел, как Шарп передает палаш французу как символ того, что тот дал слово и теперь ему может быть доверено личное оружие.
Уиндхэм преувеличенно громко вздохнул:
– Ну а теперь-то можно начинать?
Легкая рота шла первой под прикрытием кавалеристской завесы Лоссова. Они хотели выдвинуться на равнину до того, как полуденный жар повиснет в воздухе, заливая глаза потом и забивая легкие горячей пылью вперемешку с песком. Шарп, в отличие от большинства офицеров, шел пешком: он всегда ходил пешком. Попав в армию рядовым, он носил красный мундир линейного полка и маршировал с тяжелым мушкетом на плече. Гораздо позже, невероятным образом перепрыгнув пропасть между сержантом и офицером, он присоединился к элитным стрелкам в узнаваемых зеленых куртках, но те тоже ходили пешком. Он был пехотинцем, шел пешком так же, как шли его люди, и так же нес винтовку, как они несли свои винтовки или мушкеты. Полк Южного Эссекса был красномундирным, но Шарп, сержант Харпер и ядро легкой роты были стрелками, когда-то случайно приданными батальону, и с гордостью носили свои темно-зеленые куртки.
Светало, равнину затопило белесым туманом. Солнце, еще нежно-розовое на востоке, грозило полуденным жаром. Шарп видел темные силуэты всадников на фоне рассвета: британцы наступали на восток, вторгаясь в удерживаемую французами Испанию, их целью был крупный город Саламанка. Большая часть армии была далеко на юге, двигаясь дюжиной разных путей, а полк Южного Эссекса в сопровождении людей Лоссова и горстки инженеров был послан на север, чтобы разрушить небольшой французский форт, защищавший брод через Тормес. Работа была сделана, враги оставили форт, и теперь задачей полка Южного Эссекса было вернуться к основным силам Веллингтона. До соединения с армией было еще дня два, и Шарп понимал, что это будут дни беспощадного жара и бесконечных выжженных равнин.
