Николай Соколов - Саки. Книга вторая исторического романа «Скифы»
На удивление Патрис сдержал слово. Правда, сразу предупредив, что поможет, если они согласятся поселиться на Гумской реке у старой крепости. Те земли считались приграничными, и сейчас алдару14 приходилось держать в крепости сотню воинов, которых и должны были заменить бывшие пленники.
– Но у нас мало мужчин, – заметил озабоченно Маргус.
– Не беспокойся! Думаю, когда ты станешь дваром, недостатка в людях у тебя не будет. Пока же мои дружинники еще на какое-то время там останутся, а как обживетесь – вы их замените.
Условие алдара бывшим пленникам не понравилось, но им пришлось согласиться. Все прекрасно понимали, что это единственный довод, с помощью которого Патрис может получить согласие авхатских дваров. Земли по Гумской реке считались лучшими зимними пастбищами, так что их безопасность была залогом благополучия многих.
Это обстоятельство в конечном итоге решило исход дела. Двары даже пообещали не препятствовать всем желающим присоединиться к бывшим мидийским пленникам. Но таких оказалось немного, и алдару пришлось оставить половину своих воинов в распоряжении гумского двара.
Только к вечеру следующего дня смертельно усталый Маргус добрался домой, где его ждала еще одна неприятность. За время их отсутствия Уазыр увел почти всех воинов, находившихся в крепости. Они понадобились для укрепления гарнизона Хорской крепости в землях хамихатов, как объяснил десятник Алхас.
– А как же мы?! – возмутился обиженно Маргус. – Ведь нам теперь даже не обеспечить наблюдение за бродами через реку…
– Я ему об этом говорил! – заявил с явной досадой Алхас. – А он выругался и велел не соваться не в свое дело… Да не расстраивайся ты так, что-нибудь придумаем! Давай лучше выпьем, мне из дома молодого вина прислали. Ты такого еще не пробовал. Пьется изумительно!
Но гумскому двару было не до вина. Он решил немедленно ехать к Патрису и требовать возвратить воинов или снять с него ответственность за безопасность границ. Алхасу хорошо говорить – придумаем! Не на него, а на Маргуса будут жаловаться двары, когда их стада понесут урон от набегов. А что так будет, он уже знал по прошлогоднему опыту.
– Как рана Патриса? – поинтересовался гумский двар у десятника.
– Все не заживает, поэтому Уазыр и приезжал. Похоже, ему очень нравится ощущать себя почти алдаром. Приехал – раскричался…
Чувствовалось, что поведение Уазыра сильно задело Алхаса, но ему пришлось стерпеть, так как тот замещал раненого Патриса.
Нынешней весной траспии большими силами напали на приграничные земли авхатов. К счастью, об этом стало заранее известно, и алдар успел собрать воинов и вовремя выступить им навстречу. Неожиданное нападение заставило траспиев бросить добычу и спасаться бегством. Уже во время преследования одна из стрел угодила Патрису в грудь, пробив доспехи. Ранение показалось неопасным, и все надеялись, что он быстро поправится. Но прошло лето, наступила осень, а рана так и не заживала.
«Значит, придется иметь дело с Уазыром», – с огорчением подумалось Маргусу.
Он хорошо знал упрямый характер родственника жены авхатского алдара еще по мидийскому походу и понимал, что убедить того вернуть воинов будет непросто. Но попытаться это сделать гумский двар был обязан.
Рано утром, оставив вместо себя Ланхата, Маргус выехал в Артан. Степные владения авхатов раскинулись широко, и если бы не постоянная угроза со стороны соседей, земли хватило бы на всех даже с избытком. Но так уж устроен мир, что для каждого в нем обязательно найдется враг или, по крайней мере, недоброжелатель.
Вражда между авхатами и траспиями зародилась давно. Вынужденный бежать от мидийцев сын скифского царя Мадия Ниукар считал земли авхатов и их соседей катиаров своими родовыми владениями. Но оба племени думали иначе и признали его власть, только потерпев поражение на поле боя. Да и то вскоре авхатам во главе с Уасби15 удалось сбросить рабское ярмо, правда, не без помощи из-за Краукасиса. С того времени стычки между авхатами и траспиями стали постоянными, а если иногда прерывались, то ненадолго.
В Артан Маргус приехал на следующий день, ближе к вечеру. Селение, раскинувшееся на пологом склоне невысокой горы, удивило двара необычной для этого времени дня тишиной. Его узкие улочки были почти пустынны, а лица редких прохожих выражали явную озабоченность и тревогу. Оказалось, что сегодня утром неожиданно умер Патрис.
Известие о смерти алдара застало Маргуса врасплох. Он даже подумал – стоит ли видеться с Уазыром, которому сегодня явно не до него? Но лошади нужен был отдых, да и ему не мешало бы где-нибудь передохнуть. И гумский двар решил все же зайти к ближайшему родственнику умершего Патриса.
Уазыр принял Маргуса сразу и был явно обрадован его приезду.
– Хорошо, что ты здесь, – перебил он гумского двара, даже не дослушав до конца слов соболезнования. – Я как раз хотел посылать к тебе гонца, а людей и так не осталось. У меня к тебе вот какое дело. Вероятно, скоро нашим соседям станет известно о смерти Патриса, и они могут попытаться этим воспользоваться. Так что тебе надо усилить наблюдение за пограничными землями.
– А как это сделать, если ты увел почти всех воинов? Я, собственно, поэтому поводу и приехал.
– Всем тяжело. Ты думаешь, я из-за своей прихоти забрал воинов? Кроме этих проклятых траспиев еще есть исседоны16, которые последнее время все чаще стали нападать на земли хамихатов17. А дружина алдара невелика. Мне даже пришлось послать в Хорскую крепость два десятка своих воинов.
– Я понимаю, но с оставшимися у меня людьми не могу поручиться за безопасность пастухов и скота. Ты же знаешь, что поздняя осень время самых опасных набегов.
– Хорошо, я постараюсь что-нибудь придумать, но позже. А пока обходись своими силами.
Несмотря на очевидную занятость Уазыра, Маргус не удержался, чтобы не спросить, кто займет место умершего алдара. Этот вопрос сейчас волновал гумского двара больше всего. Сын Патриса был еще ребенком и вряд ли станет алдаром. Слишком неспокойные были у авхатов соседи, чтобы двары решились на такой шаг.
– А ты сам как считаешь? – ответил вопросом на вопрос Уазыр, настороженно посмотрев на безносого двара.
– Не знаю!..
– И я тоже не знаю… После похорон Патриса соберемся и будем думать.
Маргус понял, что задал неуместный вопрос. Но одно ему стало ясно – выборы нового алдара будут непростым делом. Хорошо, что они за лето успели отремонтировать крепость и почистить старицу вокруг нее. Теперь их селение оказалось как бы на острове, где можно было укрыться от набегов соседей.
Глава вторая
Вернувшиеся с охоты гости алхонского алдара Таксакиса лишь успели выпить за здоровье хозяина, когда в дверях зала, где они пировали, появилась чем-то взволнованная Бегела. Обычно женщины не присутствовали на подобных застольях, поэтому приход дочери алдара мог быть вызван только чрезвычайными обстоятельствами.
Алхонские двары сделали вид, что не заметили ее появления, но так не могло продолжаться долго. Чтобы избежать неловкого положения, Таксакис решил выяснить у дочери, в чем дело.
– Что случилось? – поинтересовался он раздраженно, подойдя к Бегеле.
– Приехал черный вестник! – едва слышно призналась та и отвернулась, пряча от отца навернувшиеся на глазах слезы.
Черными вестниками называли гонцов, извещавших о чьей-либо смерти. Обычно они и одевались во все черное, чтобы дорогой их понапрасну не останавливали.
– Кто? – встревоженно спросил Таксакис, сразу подумав о царице Томирис, которая, как на днях сообщил Скун, опять приболела.
– Патрис…
– Что?! Отчего умер? Что с ним случилось? – стал он расспрашивать дочь потрясенный неожиданным известием.
– Как я поняла, Патрис так и не оправился от той полученной еще весной раны…
Смерть зятя могла иметь самые серьезные последствия. Его сын слишком мал, чтобы занять место отца, и среди дваров неизбежно вспыхнет борьба за власть, которая могла привести даже к выходу авхатов из союза с массагетами. Такое развитие событий казалось сомнительным, но совсем его исключать алхонский алдар не имел права.
Разговор Таксакиса с дочерью не остался незамеченным. По изменившемуся лицу алдара гости поняли – что-то случилось. Их оживленные разговоры и смех постепенно стихли, и хозяину ничего не оставалось, как рассказать собравшимся о смерти Патриса. После чего торопливо выразив соболезнования, гости начали быстро расходиться.
Оставшись наедине с уже не сдерживающей слез Бегелой, Таксакис вновь пожалел, что боги не дали ему сына. Одни только дочери, которым еще не везет в замужестве. Одна не прожила с мужем и года как он погиб, другой повезло чуть больше, она даже успела порадовать алхонского алдара внуком. И вот теперь Ахус тоже стала вдовой.
