Александр Теущаков - Перстень с трезубцем
Вдали показались зубчатые стены крепости и по мере приближения, стали отчетливее видны шпили на башнях замка. Охранники на сторожевой башне заметили всадников и, повинуясь команде, мгновенно подняли мост через ров. Этель и слуга подъехали к краю рва и спешились. Воин за зубчатым парапетом грозно прикрикнул:
– А ну, стойте! Пароль! – не получив ответа, громко спросил, – кто такие, зачем пожаловали?
С центральной, верхней площадки и с высоты боковых башен уже свисали головы любопытных, пытавшихся рассмотреть пришельцев. Командир стражи, пожилой, польский офицер Людвик поднялся на площадку, внимательно разглядывая незнакомцев.
Баронесса, вступив на мост, скинула капюшон плаща с головы, чтобы ее разглядели.
– Господа, – крикнула молодая женщина, – вы не узнали меня? Это же я – Йо Этель.
За стенами произошла заминка, затем в простенке мерлона показалась фигура командующего охраной замка. Он пригляделся и радостно закричал:
– Иисус Мария! Да вы посмотрите – это же действительно наша панночка! Эй вы, олухи! – крикнул он стражникам, находившимся внизу, – живее открывайте ворота. Эй, люди! Бегите за госпожой Йо, скажите, что ее дочь вернулась, – радостно крикнул он столпившимся во дворе.
Заскрипели мощные цепи, и мост опустился. Открылись тяжелые ворота, затем поднялась решетка, и в проход устремились люди, одетые в гражданскую и военную одежду.
Душа Этель была переполнена радостью, лицо светилось от счастья, улыбка не сходила с губ. Она передала повод слуге Корнелю и устремилась на опустившийся мост. Офицер Людвик, несмотря на свое грузное тело, спешил впереди всех и, оказавшись перед Этель, учтиво припал на одно колено. Низко склонив голову, он произнес:
– Госпожа, как мы рады снова видеть Вас в замке. Какое счастье для вашей матушки и господина Ласло.
– Так мама здесь?! – удивилась баронесса, – поднимись же Людвик, дай обнять мне тебя.
Этель прильнула к широкой груди офицера. Он постоянно был к ней добр и относился по-отечески.
– Да-да, ее сейчас позовут, девочка моя. Радость-то какая, – не переставая восторгаться, говорил Людвик.
На мосту скопился народ. Сквозь гомон и шум толпы послышался голос женщины:
– Люди, пропустите же меня! Где, где моя дочь?!
Народ расступился, и Этель увидела свою матушку. Обе бросились в объятия друг к другу. Пожилая баронесса, Йо Кэйтари́на разрыдалась и сквозь слезы запричитала:
– Деточка моя! Солнышко мое! Этушка моя миленькая! Господи – и, благодарю тебя, что вернул мне дочь!
– Мама, родная моя! Как я рада видеть тебя. Ты мое счастье – мама!
Этель обнимала и ласкала матушку, одновременно ища глазами в людской толпе Михала. Когда волнения по поводу ее возвращения немного улеглись, Этель пригласили в замок. Она оторвалась от матери и подошла к слуге.
– Корнель, если хочешь, можешь остаться в замке. Я поговорю с господином Ласло, и тебя оставят на службе, – добродушно предложила Этель.
– Благодарю Вас госпожа, но я должен вернуться.
– Подожди, Корнель. Скажи, у графини Жомбор действительно есть сестра?
Слуга опустил голову и, молча повернув коней, пешком направился на другую сторону рва.
Этель снова обвела глазами людей и, не заметив среди них Михала, с тревогой обратилась матери:
– Мама, а где Михал, почему он не вышел меня встречать?
– Дочка, он уехал по делам и обещал скоро вернуться. Как он переживал за тебя. Неделями его не было в замке, Михал разыскивал тебя везде и когда он возвращался один, мы страдали вместе с ним. Все эти годы он ждал и искал тебя, – Йо Кэйтарина тяжело вздохнула, – пойдем родная, ты расскажешь обо всем, что с тобой приключилось.
Пока Этель с матушкой шли к донжону, где располагались их покои, люди приветствовали пропавшую невесту Ласло восторженными выкриками и хлопаньем в ладоши. Для них Этель была очень доброй женщиной и, несмотря на свою молодость, отличалась умом, сдержанностью и хорошим воспитанием. Она с состраданием относилась к людям, работающим на соляных копях, и не раз просила графа об улучшении условий труда, и содержания рабочих семей. Молодая женщина помогала бедным семьям, чем могла, приносила в местную церковь пожертвования, давала деньги матерям больных детей и всегда пыталась встать на защиту бесправных женщин. Благодаря отношениям с графом Ласло ей это удавалось.
При жизни Лайоша Ласло – отца Михала, к рабочим и крепостным людям, отношение со стороны господ, было жестким и порой не уступчивым. Но молодой граф, видимо унаследовал по крови своей матери благородство и милость, он часто отзывался на просьбы людей и помогал. За все время, пока в замке и округе властвовал Ласло Михал, у него не было явных врагов со стороны крестьян и рабочих. Были, правда, случаи, когда влиятельные господа из соседних комитатов пытались перетянуть свободных от барщины людей в свои владения и подговаривали, чтобы они устраивали показные недовольства против графа Ласло. Но крестьяне и рабочие, в большей степени относились к графу хорошо. Несмотря на тяжелый труд, нелегкие времена, турецкие набеги, налоговые поборы, закабаление крестьян после восстания в 1514 году и междоусобицу господ в разных районах Трансильвании, люди всегда находили приют и крышу над головой в соседствующих с замком селениях.
Суров был порой Ласло Михал, но справедлив. Угрюмости ему добавляли склоки между дворянами, разделяющими взгляды патриотически настроенных венгров, не желающих идти в услужение паше – наместника султана и теми, кто, преклоняя колени перед Австрийскими королями – Габсбургами, разрывал Венгрию на части. После того, как в 1541 году армия Фердинанда осадила крепость Буду и при приближении турецкой армии была вынуждена отступить, королеву Елизавету, родившую будущего короля Венгрии – Яноша Жигмонда, султан распорядился отправить в Липпу. Области Затисья и Трансильвании были объединены в одно целое княжество – Трансильванию.
Тяжело было графу Ласло и практически невозможно оставаться в гордом одиночестве, он не принимал сердцем ни турок, ни лояльно настроенных к ним дворян. Если бы не поддержка королевы и еще нескольких состоятельных дворян, то род Ласло постепенно бы угас.
Михал чувствовал, что ему необходимо пустить корни и переживал об отсутствии наследника. Во время разлуки с Этель ему много раз предлагали девушек из богатых сословий и родов, но он всегда отказывался от подобных предложений. Словно гранитный монолит, воздвигнутый за годы их дружбы – любовь к Этель не давала ему право на принятия иного решения. После появления в замке Йо Этель с матерью, многие жители заметили перемены в поведении графа: он стал добрее и еще с большим пониманием относился к людям. Михал всегда любил детей, он никогда не проходил мимо плачущего ребенка, не поинтересовавшись, почему он был обижен.
После разграбления замка турками, ему пришлось помогать семьям, оставшимся без кормильцев. Мужчин, защищавших крепость и захваченных в плен, турки сжигали на кострах живьем.
Появление молодой и красивой Этель окрылило графа, и он громогласно объявил о свадьбе.
Вот потому и почувствовали люди, что хозяину замка нужна именно она – Йо Этель, способная и умеющая поддерживать вокруг себя атмосферу любви и доверия. Потому все приветствовали возвращение ее в замок и радовались за господ, за их предстоящую счастливую встречу.
Глава 6. Вот оно – сокровище Жомбора!
Смеркалось. Вашар стоял под сенью деревьев и всматривался в силуэты башен и стен замка Черный коршун. На его лице, как и прежде, находилась черная повязка, во время схватки с противником он никогда не снимал ее. Только близкие друзья знали его в лицо, для остальных же, оно оставалось в тени.
Крепость со всех сторон окружало открытое пространство, но с запада к ней подступал густой лес, не доходя полмили до наружного рва. Замок располагался на холме и несколько веков назад возводился в стратегических целях. Черный коршун бы важен туркам, поэтому турецкий паша был крайне заинтересован данным форпостом и разместил в нем хорошо вооруженный гарнизон. В том месте, где стояла крепость, происходило сужение между двумя грядами гор, если каким-либо войскам предстояло обойти цитадель далеко с флангов – это означало потерю времени, и затрудняло переброску орудий, провианта и фуража.
Прежний хозяин замка граф Жомбор был убит турками, а крепость конфискована из-за его участия в сопротивлении. Ребека – его дочь, имея враждебные взгляды против османской империи, на тот момент куда-то скрылась.
Вашар понимал, почему Герей-ага умолял освободить его. После того, как ага перевез бы груз, он мог смело просить у вице-визиря тимар – часть плодородных земель вокруг замка, на которых расположены крестьянские селения. Это было некстати, потому Вашару пришлось заковать Герей-агу в цепи и отослать на соляные рудники.
