Василий Седугин - Князь Игорь
И тогда в голове Олега родилась необычайная задумка. Он приказал поставить суда на колеса, дождался попутного ветра, развернул на них паруса, в суда впряглись воины, и огромный флот двинулся на столицу Византийской империи по берегу. Если бы корабли были спущены в Золотой Рог, то Царьград оказался бы под угрозой захвата. И тогда императоры запросили мира. Пришли от них послы к Олегу и сказали: «Не губи города, дадим тебе дань, какую захочешь». Олег выставил требование: уплатить по двенадцать гривен на корабль, а всего в походе участвовало двадцать тысяч судов. И согласились на это греки, и отошел Олег от Царьграда. Он подъехал к воротам Царьграда и в знак победы прибил к ним свой щит. После этого войско русов отошло от столицы и стало ожидать выплаты дани. В ходе дальнейших переговоров ромеи согласились не только выплатить обещанные деньги на каждого воина, но и дать дань Киеву, Чернигову, Переславлю, Полоцку, Ростову, Любечу и другим русским городам. Только когда русы получили все сполна, они покинули берега Византии.
– А как погиб Рогволд? – спросил Игорь.
– Мужественный был воин, а смерть принял нелепую, – ответил Свенельд со вздохом. – Бой только начинался, помчались на нас ромейские всадники, выпустили тысячи стрел, и надо же такому быть, что одна из них угодила Рогволду прямо в горло. Говорят, отвлекся на мгновенье, отдавал распоряжение…
– На все воля небес, – проговорил Игорь. С Рогволдом у него были сложные отношения. Он ценил его воинскую доблесть, но не любил за грубость и жестокость.
Через неделю после возвращения Олег созвал Боярскую думу, пригласил на нее купцов и других знатных людей. Он был мрачен и угрюм, все видели, что смерть единственного сына сломила его и он даже не пытается этого скрыть. Тяжело опустившись в кресло, он стал излагать итоги военного похода. Говорил тихим голосом, но стояла полная тишина, и каждое слово было слышно в каждом уголке просторных сеней.
Великий князь рассказал о победах русов на земле ромеев, подробно поведал о дани, которую получила Русь.
– А теперь о самом главном для торговых людей, – тем же ровным голосом продолжал он. – Мы заключили с царями ромейскими договор. Никакая дань не принесет нам столько богатства, как торговля с самой могучей и процветающей страной мира. Теперь русские купцы будут торговать без уплаты пошлины (среди купцов произошло оживление, они весело переглянулись между собой, заулыбались). Им предоставляется место для жительства, а также бани для мытья. Причем все это бесплатно. Императоры Леон и Александр распорядились, чтобы в течение полугода русам даром выдавались съестные припасы – хлеб, вино, мясо, рыба и овощи. А когда наши купцы будут возвращаться на Русь, им так же бесплатно выдадут на дорогу съестное, якоря, канаты, паруса и все нужное.
По окончании речи Олега в сенях началось всеобщее оживление. Купцы вставали с мест и благодарили князя за великие благодеяния, которые он отвоевал для них. Олег не стал дослушивать хвалебные речи, тяжело встал и ушел в свои покои.
Успешный поход и богатая добыча разожгли у некоторых отчаянных людей страсть к грабежу. В разговорах все чаще стало упоминаться Каспийское море. Через него проходили торговые пути из сказочной Индии в Европу, на южных берегах его лежала загадочная Персия, откуда везли ковры, шелка, пряности и вина, воды его моря бороздили многочисленные торговые суда – лакомая добыча для лихих людей.
Однажды Игорь с Ольгой зашли к Свенельду и застали его жену в слезах.
– Вот! Собирается снова воевать! – взорвалась всегда спокойная и уравновешенная Ясуня, когда они уселись за обеденный стол. – Хоть вы ему скажите! На кого оставляет? Погибнет, в нищете придется жизнь заканчивать… Чего еще надо? Все у нас есть, разве птичьего молока не хватает…
Игорь был противником грабительских набегов, даже успешный военный поход против Византии не поколебал его мнения. Поэтому свои слова Ясуня явно адресовала ему. Но он промолчал. Он знал, что ему тотчас будет противоречить Ольга. Ее нарочито монотонный, с металлическим оттенком голос, слова, высказанные с большой внутренней силой, выводили его из себя. Поэтому в последнее время он или избегал разговоров на серьезные темы или молчал в ее присутствии.
Однако Ольга не промолчала. Глаза ее вспыхнули холодным блеском, она проговорила зло и напористо, явно обращаясь к Игорю; это было продолжением их давнего спора:
– Выходит, мужчины должны сидеть по домам и прятаться под юбками своих жен? Какие же они воины! Настоящий мужчина должен отличаться воинственностью. Он должен показать свою храбрость в военных походах и сражениях. Друг женщины только тот, кто отважен при звуке оружия. Не смазливую красоту, а мужество ценим в мужчине мы, женщины!
– Правда твоя, Ольга! – стукнув по столу кулаком, проговорил Свенельд. – А ты, жена, молчи! Твое дело – дети и печка!
В 909 году большая ватага смельчаков и искателей легкой добычи под руководством нескольких предводителей отправилась на Волгу, а по ней – в Каспийское море. Долгие месяцы о них ничего не было известно. Только в начале 910 года малая часть их вернулась на Русь. Возвратился домой Свенельд грязный, оборванный, без добычи.
Горек был его рассказ. Проходя через Хазарское государство, предводители ватаги обещали кагану половину добычи, которая достанется им на Каспийском море. У южных берегов налетчики разделились на две части: одна стала воевать с Ширваном, что на Апшеронском полуострове, а другая отправилась опустошать персидские земли. Свенельд пристал к тем, что позарились на персидские богатства. Высадились на берег в сентябре, когда спала жара, а на полях был собран урожай. Врывались в селения, с гиканьем и свистом рассыпались по домам, рубили мечами направо и налево, хватали персиянок за длинные косы, запихивали в мешки ковры, оружие, ткани, увешивали шеи золотыми и жемчужными ожерельями, напяливали на загрубелые, негнущиеся от долгой гребли пальцы дорогие кольца и перстни. Суда отчаливали от берега, полные дорогой утвари, еды и вина. Радовались русы, как малые дети. Такого богатства многие из них не видывали никогда, заживут теперь на славу!
Хотя многие готовы были вернуться на родину, но предводителю ватаги Буривому показалось мало добычи, и он решил напасть на крупный город Амуль. Высадились в полночь и двинулись к городу. На рассвете увидели зубчатые стены, быстро изготовились к приступу. Но тут с крепости ударили барабаны, отворились ворота и на русов двинулись войска, со спины ударила кавалерия. Как видно, молва о набегах дошла до персидского шаха, и он прислал подкрепление. Началась страшная рубка. Только половине русов удалось пробиться к судам и поспешно уйти в море. Обозленный Буривой развернул суда к апшеронским берегам и вдоволь потешился над приморским населением. Там соединились со вторым отрядом. Но начались зимние ветра, на море заштормило, пришлось прибиться к одному из островов и остаться на зимовку. Наскоро соорудили землянки, камышом закрылись от ветров, но одолевали сырость, холода, нехватка пресной воды. Начались болезни, кладбище стало быстро заполняться свежими могилами.
С установлением теплой и тихой погоды отправились на север. В устье Волги половину добычи послали хазарскому кагану и без опаски двинулись мимо Итиля. Но оказывается, гвардию кагана составляли мусульмане, много мусульман было в окружении властителя хазар. Они были извещены о грабежах и насилиях русов над мусульманами и обратились с просьбой к нему: «Позволь нам разделаться с этим народом: он вторгся в землю братьев наших, мусульман, пролил кровь их, попленил их жен и детей». Каган не в силах был удержать их. Они устроили засаду и истребили почти весь отряд. Немногим удалось вырваться из этой кровавой сечи и бежать на север. Но там они попали под удары болгар и буртасов. Лишь жалкие остатки их вернулись на Русь.
IV
В начале 912 года Олегу занедужилось. Он заперся в своих покоях, никого не принимал, никого не хотел видеть. К нему вернулась старая болезнь, к тому же он, как видно, продолжал тяжело переживать гибель своего сына Рогволда. Но с наступлением весны ему стало легче, он вызвал к себе Игоря и Ольгу.
Великий князь сидел в кресле. Одет он был в белое корзно, окаймленное золотой нитью, седые волосы были распущены по плечам, и, хотя лицо его было бледно, глаза из-под широких бровей глядели весело и зорко.
– И снова идете ко мне только вдвоем, – с усмешкой проговорил он довольно бодрым голосам. – А я думал, что увижу вокруг вас кучу ребятишек. Нехорошо, нехорошо обманывать надежды старого человека, тем более великого князя!
Этими словами он вогнал в краску Ольгу, а Игорь с удивлением отметил, что никогда прежде дядя не разговаривал с ним так душевно, весело и шутливо. К чему бы это?
