Валерий Воронин - Царская копейка. Тайный проект императора
Мы так и не пришли к общему мнению. Специально ли царь бросил копейку именно 1913 года или так случилось само собой. Но для нас с Кириллом эта дата стала играть всё большее значение в понимании того, к каким тайнам мы прикоснулись. И в каком направлении следует вести дальнейшие поиски. «Романовская линия» стала проявляться всё чётче и чётче. Хотя, тогда мы понятия не имели, о чём вообще идёт речь.
Я же машинально подбросил копейку ещё раз. А затем ещё и ещё. Мне нравилось её ловить. Раз за разом. Как будто в этом таился какой-то мне неведомый смысл.
Руданский, глядя на мои бесконечные манипуляции, не выдержал:
– Что ты делаешь?
– Бросаю монету…
– Но ты это делаешь бессмысленно, машинально…
Я утвердительно кивнул головой. Со стороны логики в моих действиях не было никакой. Но мне показалось, что во время полёта царской копейки я начинаю ощущать что-то, для меня невидимое, скрытое временем. Может быть, и Шариде так подбрасывала эту же копейку, когда хотела разгадать, о чём думает русский император? Я хотел поделиться с Кириллом своим предположением, но передумал. Успеется.
3
Следующие два дня прошли в «трудовых буднях». Башня поднималась всё выше и выше. Первый этаж её уже был почти готов. За исключением арки над входом. Она тревожила меня не на шутку. Арка, как теперь выясняется, становилась основным элементом декора башни. И выполнить её требовалось с большим мастерством. Я же не считал себя умелым каменщиком в этом тонком деле. Одно дело – стены, другое – изящная арка. Но у меня был товарищ, один из лучших специалистов-каменщиков. И теперь требовалось его «выдернуть» на пару-тройку дней в Счастливое. Предварительно созвонившись по телефону, я уехал в Севастополь, чтобы организовать его приезд. Надо сказать, это был крошечный эпизод нашей стройки. И, возможно, на нём не следовало бы акцентировать внимание. Но именно приезд Владимира, так звали моего коллегу, и само сооружение арки смогли перевести нашу стройку из разряда рутинной работы в нечто большее.
Когда это случилось? Не знаю. Возможно, с первого момента кладки арки. Но я, занятый своим делом, за Владимиром не следил. Мы «пересекались» лишь по необходимости. И вот на второй день, когда требовалось установить в самой высшей точке центральный камень арки, у моего товарища вдруг случился «простой в работе». Он всё никак не мог подобрать подходящий экземпляр, чтобы завершить работу арки. Камней было много. Но почему-то все его не устраивали.
Вначале я молча наблюдал за поисками Владимира, затем принялся ему помогать. Но моя помощь оказалась тщетной. Все предложенные образцы он отвергал. Наконец один, как ему показалось, лучший экземпляр, он всё-таки отобрал и водрузил на причитающееся для него место. Я не знал, чем именно этот камень был лучше или хуже других, отвергнутых мастером его собратьев? Но спорить с Владимиром не стал. В конце концов, он же специалист…
Когда арка была готова, правда еще в «сыром виде» – снизу её поддерживала опалубка, на работу моего друга пришёл полюбоваться Кирилл. Почему-то он сразу обратил внимание именно на центральный камень, который Владимир так долго подбирал.
– Здесь должен быть герб! – заявил он.
– Какой герб? – не понял я.
Владимир с интересом посмотрел на Руданского.
– А ведь вы правы! Именно этот, центральный камень арки служил для герба. В древности нередко на нём высекался особый знак или герб. В зависимости, где именно устанавливалась эта арка и какую роль выполняло данное строение. Вы разбираетесь в тонкостях старинных кладок.
Но Кирилл не принял похвалу на свой счёт.
– Нет, я говорю о конкретном факте, – сказал он, – просто я припомнил эпизод из своей книги «Башня Юпитера». Там есть описание того, как Гор нашёл камень, а на нём – высеченный знак. Камень был из арки древней башни. Этот артефакт, как бы сказали сейчас, послужил основанием для того, чтобы он принял решение данную башню восстановить и дать ей имя Юпитера.
– Какой такой Гор? – не понял Владимир.
– Сияющий, – пояснил Руданский, – он входил в число тех, кого в Египте называли богами и особо почитали в древности.
Владимир с большим удивлением посмотрел на Руданского.
– Так где Египет, а где мы! Причём здесь Гор?
Кирилл пояснил:
– Он жил не только в Египте, но и в других местах. В том числе – здесь…
Видя, что услышанное Владимир воспринимает с большим сомнением, я спросил у своего товарища, читал ли он историческую серию под общим названием «Голубиная книга» Руданского. Ну, хотя бы один из его романов. Но мой севастопольский друг о таковых даже не слышал. Естественно, за несколько минут рассказать ему всю сюжетную линию шестнадцати романов было крайне затруднительно. А без этого понимания невозможно было уяснить, как Гор оказался именно здесь и зачем ему потребовалось восстанавливать какую-то древнюю башню. Поэтому эту тему мы решили не развивать.
И тогда Руданский заявил:
– Как бы было здорово высечь на этом камне тот самый древний знак! Это было бы стопроцентное попадание в цель.
Владимир лишь вздохнул.
– Раньше надо было над этим думать. Камень уже в арке. Его оттуда не вытащишь.
Поразмыслив несколько секунд, он добавил:
– Впрочем, если такое желание есть, всё можно исправить. Вот застынет связывающий раствор, мы снимем через пару дней опалубку, арка «встанет», и любой из вас может приступить к делу.
– Ты о чём, – не понял я.
– О вашем знаке! Подставьте лестницу, возьмите молоток и зубило, и неспеша, тюк-тюк… Понятно? Высекайте на камне всё, что вам будет угодно.
Руданский с сомнением посмотрел на центральный камень арки.
– Хватит ли у меня или Кира способностей…
Владимир его поддержал.
– А вы вначале потренируйтесь на других камнях, так сказать, набейте руку. А уж потом… Кто вас гонит? Главное – поставить цель.
Кирилл посмотрел на меня.
– Сможем?
Я вздернул плечами. Подобным видом «искусства» мне прежде заниматься не приходилось. Но больше размышлять на эту тему мы не стали. Наступили сумерки, и пора было ужинать. Благо Ольга вознамерилась порадовать нас вкусным борщом. После трудового дня такой сытный ужин – более чем к месту. Правда, говорят, что пользы в позднем ужине для здоровья никакой. Спорить не стану. Но от борща никто из нас не отказался.
Казалось бы, на этом данный крошечный эпизод нашей стройки был завершён. Завтра Владимир уедет, а опалубку мы снимем уже сами. Что касается знака-герба, то похоже его появление на какое-то время откладывалось. Всё-таки вначале требовалось «набить руку».
А вот утро следующего дня всем нам преподнесло сюрприз. Владимир, как только проснулся, первым делом пошёл посмотреть на арку. Всё-таки при хорошем дневном свете надо оценить собственное творение критически. Мало ли что. Возможно увидится какой-то изъян. И его надо срочно устранить.
– Кир!
Я вышел на крыльцо.
– Ты звал меня?
– Иди срочно сюда!
Владимир был явно взволнован. Это чувствовалось и в голосе, и в его резких движениях. Может быть, что-то с аркой случилось?
Я подбежал к нему, и каменщик, указывая на арку, сказал:
– Смотри!
Не понимая, куда точно он указывает, я молча уставился на арку. Видя моё непонимание, он указал на центральный камень.
– Да на него смотри!
Теперь всё моё внимание сосредоточилось на камне. Трещин никаких не появилось. Камень находился там, куда его накануне водрузил Владимир. Что же его так сильно возбудило?
– Да ты присмотрись к самой поверхности камня, – волновался друг.
И лишь сейчас я понял, с чем связан этот утренний переполох. На камне явно проявилась какая-то фактура. Нет, он и накануне не был идеальным. Это же «дикарь». Но почему-то вчера ни я, ни мои друзья на нём ничего любопытного не замечали. Сейчас же явно проступило лицо.
– Ты видишь! – всё больше волновался Владимир.
Я всматривался в это лицо, и чем больше смотрел, тем больше убеждался, что оно мне вовсе не мерещится.
– Кажется, это мужчина… Да, мужчина с бородой. Выглядит, как старец. Впрочем, взгляд у него достаточно грозный…
– Ты тоже это видишь? – воскликнул Владимир.
– Вижу…
4
Через минуту рядом с нами стоял и Руданский. Мы специально его пригласили, чтобы писатель непредвзято оценил нашу находку. Видит ли он на камне лик, или нам он просто показался?
В отличие от меня, Кирилл сразу же распознал старца.
– Ой, откуда он взялся! – воскликнул Кирилл. – Его же не было вчера…
Он перевёл взгляд на Владимира и хитро спросил:
– Твоя работа?
– В смысле… – не понял каменщик.
– Ну, ты решил нас разыграть? Встал пораньше, вырубил этот лик…
Владимир аж подпрыгнул от негодования.
– Я-то здесь причём? Когда утром пришёл сюда, он уже был… Вон, спроси у Кира.
– Так и есть, – подтвердил я, – Владимир никакого отношения к изображению не имеет. Он поднялся чуть раньше меня. Минут на десять. Всё время был на глазах…
