Лен Дейтон - Бомбардировщик
Не все экипажи сидели вместе. Суит всегда сидел в переднем ряду, рядом с группой офицеров. Его бортинженер Мики Мерфи, как и до перевода на самолет Суита, сидел рядом с Ламбертом. С другой стороны рядом с Ламбертом сидел Бэттерсби и рассматривал неотмывающиеся следы масла и грязи на своих руках. Он с гордостью заметил, что его руки быстро становятся руками бортинженера – такими же, как и у Мики Мерфи.
Командир базы повернулся к карте. Обозначенные ярко-красными и белыми ленточками линии маршрутов к объектам бомбардировки и обратно образовывали слегка приплюснутый ромб с центром над Северным морем. Вершина правого острого угла ромба упиралась в сильно защищенный центр германской тяжелой индустрии – Рур.
– Крефельд – это сосредоточение объектов тяжелой индустрии, текстильной и легкой промышленности и важный железнодорожный узел, -быстро проговорил полковник. – Налет сегодня будет огромным: в нем примут участие более семисот самолетов бомбардировочного командования плюс действующие самолеты учебно-тренировочных частей, которые сбросят листовки. Час "Ч" – ноль один тридцать. Валет в двадцать четыре двадцать.
Полковник посмотрел на журналистов и капитана из отдела печати министерства авиации, которые сидели в самых задних рядах. Он говорил скорее для них, чем для экипажей, поскольку летчики не раз слышали то же самое и раньше.
– В районе Рура трудно опознавать все объекты. Хотя метеорологи и обещают нам слабую облачность или даже чистое небо и ночь будет светлой, над объектами бомбардировки наверняка будет дымка от промышленных предприятий, она никогда не рассеивается. Будьте внимательны, друзья! Наугад бомбы не сбрасывать. Сегодня наши самолеты будут идти в составе группы наведения бомбардировщиков, поэтому мы должны показать хорошие результаты. Не сбрасывайте бомб и не обозначайте цели просто потому, что это сделал впереди идущий. Один самолет может свести на нет весь налет, а это значит, что через неделю нас снова пошлют на выполнение той же самой задачи. Поэтому всем необходимо дойти до указанного объекта и точно обозначить цели, чтобы основные силы смогли безошибочно нанести мощный удар.
Сказав все это, полковник сел. В бараке поднялся гул одобрительных голосов: никому из присутствующих не хотелось бы вновь лететь на Рур на-следующей неделе.
Затем встал флагманский штурман капитан Ладлоу. Он проинструктировал штурманов на верхнем этаже час назад и теперь кратко охарактеризовал маршрут для остальных.
– Район сбора – над береговой чертой, над Саутуолдом. Вам почти не придется менять курс до точки поворота над побережьем Голландии. Оттуда по прямой до самой цели. Я сброшу желтую ориентирно-сигнальную бомбу в пятнадцати милях от цели, в в соответствии с этим вы должны произвести расчет на бомбометание. В противном случае вы неизбежно окажетесь на пути бомбардировщиков следующей волны. Вот и все, что я хотел сказать. Если у кого возникнут вопросы, обращайтесь ко мне после инструктажа.
Опасаясь занять место кого-нибудь из ветеранов, все недавно зачисленные в экипажи располагались на задних скамейках. Когда после флагманского штурмана поднялся Джамми Джайлз, он обратился главным образом к этим новичкам.
Капитан авиации Джайлз, помощник начальника штаба и одновременно флагманский бомбардир, был шумлив, лысоват и склонен к полноте. Среди менее тщательно отобранных людей необычное телосложение Джамми осталось бы незамеченным, однако среди летчиков его брюшко казалось фальстафовским, его лысая макушка наводила на мысль о членах Пиквикского клуба, а его большой нос заставлял вспомнить о Сирано.
– О'кей, – начал он свою речь. – Прекратите разговоры там и послушайте! Мне наплевать, что вы уже слышали это много раз…
В прошлом Джамми несколько раз приглашал на помост кого-нибудь из невнимательных слушателей и приказывал ему повторить все то, о чем только что сказал проводивший инструктаж. Джамми знал, как заставить такого человека почувствовать себя буквально ребенком. В результате экипажи стали слушать инструкции более внимательно.
– Первым, – продолжал он после короткой паузы, – цель обозначит красными ориентирно-сигнальными бомбами самолет «москито». Затем самолеты наведения сбросят над ними длинные серии светящих бомб. После них самолеты-осветители сбросят короткие серии светящих бомб непосредственно над точкой прицеливания. Наконец на цель выйдут основные самолеты наведения и обозначат точку прицеливания желтыми ориентирно-сигнальными бомбами. Самолеты, оборудованные соответствующей аппаратурой, должны уточнить свое положение визуально и при помощи радиолокационных станций, потому что все самолеты главных сил будут ориентироваться по этим желтым ориентирно-сигнальным бомбам. Операция тщательно спланирована, друзья, поэтому вам остается только еще и еще раз все проверить, прежде чем сбрасывать бомбы. Нельзя допустить ни малейшей ошибки.
В бараке послышались слова одобрения и возбужденное покашливание. Ламберт предложил членам своего экипажа сигареты. Мики Мерфи взял одну.
– Ну что ты скажешь на это, Сэм? – спросил он.
– Операция разработана, кажется, довольно тщательно, – сдержанно ответил тот.
– С такой же уверенностью говорят о противозачаточных средствах, а что толку? – заметил Мики и осклабился, показав неровные зубы. Он лукаво посмотрел на Бэттерсби, и тот, польщенный тем, что его приобщают к шутке, быстро улыбнулся в ответ.
На помосте Джамми продолжал:
– Вот так, друзья. В последней волне будут самолеты поддержки. У вас есть зеленые ориентирно-сигнальные бомбы. Я буду наблюдать за вами, как кот за мышами, и, если кто-нибудь из вас ошибется и запутает разработанную мной систему целеуказания, пусть пеняет на себя и не ждет никакой пощады. Понятно?
Авиаторы на скамейках засмеялись: Джамми всегда заканчивал свой инструктаж этими словами. Какая-нибудь новая шутка наверняка насторожила бы экипажи; в такие моменты они предпочитали слова и вещи, которые уже не раз слышали и к которым привыкли.
– Теперь еще одна вещь, – продолжал Джамми. – Аварийное сбрасывание бомб. За последние месяцы мы и янки сбросили на Великобританию намного больший бомбовый груз, чем проклятые люфтваффе. – В бараке поднялся страшный шум и свист. Джамми утихомирил аудиторию взмахом руки. – Да-да, вам легко смеяться здесь, на инструктаже, но когда нам приходится иметь дело с управлением тыла и транспортным управлением или когда мы просим обезвредить на своей территории невзорвавшиеся бомбы, то, смею вас заверить, смеяться нам не приходится. Если вам придется сбросить бомбы аварийно, дайте точное время, место по карте и данные о взрывателе немедленно после посадки. Конечно, гораздо легче промолчать об этом. – Он улыбнулся. – Именно поэтому я и настаиваю на применении дисциплинарных мер по отношению ко всему экипажу, который не донесет об аварийном сбрасывании бомб.
Настроение у всех поднялось.
– Правильно, правильно, Джамми. Дай им жару! – выкрикнул кто-то из рядов.
Когда следующим на помост поднялся офицер разведки старший лейтенант Лонгфелло, в бараке воцарилась такая тишина, что стали слышны звуки, доносившиеся из соседней деревни. За окном скрипело каштановое дерево, трещали стрижи, пел дрозд, теплый ветерок приносил запах свежескошенного сена. Трудно было поверить, что здесь, в этой пасторальной тихой заводи, разрабатываются планы уничтожения города.
Лонгфелло вставал со стула неторопливо, заручаясь уверенностью в том, что он привлек внимание аудитории. Его писарь приколол к доске схему результатов бомбометания с заголовком «Сползание назад». На схеме была обозначена длинная полоса бомбовых разрывов, упиравшаяся в стрелу с надписью: «Линия пути колонны бомбардировщиков».
То, что происходило сейчас здесь, в бараке, глубоко волновало Лонгфелло. Здесь делалась история. На прошлой неделе он посылал этих людей на бомбардировку Кельна. Это непостижимо: сидящие здесь молодые ребята за каких-нибудь неполных два часа уничтожили или превратили в руины то, что созидалось тысячелетиями!
– Вы являетесь экипажами самолетов наведения бомбардировщиков, – начал офицер разведки. – Я уже говорил об этом тысячу раз и тем не менее вынужден повторять и повторять. Когда вы видите ориентирно-сигнальные бомбы на подходе к цели, вы видите их в перспективе. Такое перспективное восприятие не что иное, как оптическая иллюзия, поэтому не сбрасывайте своих бомб преждевременно, с недолетом. На этой схеме как раз и показана такая тенденция: один самолет не доходит до точки сбрасывания, а каждый последующий увеличивает эту ошибку. Не допускайте такой ошибки! -Он сделал достаточно длинную паузу, чтобы подчеркнуть следующие свои слова и придать им важность: – Вы, друзья, знаете не хуже меня, что сползание назад происходит и еще по одной причине. – Он снова сделал паузу. – Это самый обыкновенный, всем нам знакомый страх, и даже трусость.
