Виктор Поротников - Князь Святослав. «Иду на вы!»
Неожиданно Тревзор бросил щит и копье, выхватил из ножен меч. Согнувшись, он ловко проскочил под наклоненными хазарскими копьями, поразив в живот двух хазар в передней шеренге. В эту брешь тут же рванулся Святослав, за которым последовал здоровяк Икмор с секирой в руках. Эти трое, подобно вихрю, ворвались в плотные ряды хазар, раздавая удары направо и налево. За ними следом устремились прочие ратники с торжествующими криками, размахивая мечами и топорами.
От страшной секиры Икмора в разные стороны летели отрубленные руки и головы, брызгала кровь из рассеченной человеческой плоти. Ни щиты, ни панцири не выдерживали ударов Икмора, иных хазар он разрубал наискось от шеи до пояса, у иных выпускал наружу внутренности, дробя ребра и кости.
Святослав был забрызган кровью с головы до ног, без устали разя врагов, которых по-прежнему не убывало. Щит Святослава треснул пополам. Князь бросил его и взял в левую руку хазарский меч. Действуя двумя мечами, Святослав прорубался в глубину вражеских шеренг. Сталь звенела и лязгала, с хрустом лопались разрубленные черепа. Князь уворачивался, рубил, отбивал удары, снова рубил… Хазары расступались перед ним, словно волки перед рассвирепевшим медведем.
Воинов томила жажда. Полуденное солнце изливало на землю палящий зной. Ветер разогнал облака. Горячий воздух дрожал, искажая предметы и фигуры людей.
Ударом меча в грудь Святослав пробил насквозь хазарского военачальника, который бросился на него с громким воплем. Тот так и умер с открытым ртом и широко распахнутыми глазами, сабля выпала из его безжизненной руки. Когда мертвое тело рухнуло к ногам Святослава, звуки битвы еще звучали у него в ушах.
Однако случился какой-то надлом в происходящем кровопролитии. Хазары опустили оружие. Толкаясь, они скопом побежали в сторону своего стана. Оттуда доносились призывные сигналы труб. С трудом переводя дыхание, Святослав огляделся. Вот стоит, опираясь на секиру, Икмор, весь измазанный кровью. Рядом с ним, слегка пошатываясь, стоит Тревзор. Он потерял шлем, мокрые от пота пряди волос облепили ему лоб и щеки. Тут же другие дружинники, усталые и израненные, с недоумением на лицах.
– Что случилось? – хрипло окликнул Икмор Святослава.
Ему, опытному воину, было странно видеть это отступление хазар, всего за минуту до этого показавших столько доблести и бесстрашия. Вместо ответа Святослав пожал плечами. Он и сам пребывал в недоумении. Похоже, в сражение вмешались божественные силы. Может, грозный Перун в невидимом обличье стал на сторону русичей и поворотил врагов вспять.
Истинная причина отступления хазар была другая. К Иосифу примчался гонец с оглушающим известием: русы ворвались в Итиль! Каган просит Иосифа о помощи! Дворец кагана окружен русами!
Иосифа постигло горькое прозрение. Вот почему Святослав медлил начинать битву, вот она уловка русского князя! В то время как конные отряды русов и печенегов отвлекали на себя главные силы хазар, пешая рать Святослава на ладьях проникла в Итиль. Русы нанесли удар в самое сердце Хазарии!
Бросив стан и множество раненых, хазары спешно ушли к своей столице. Впереди растянувшихся хазарских колонн во главе арсиев мчался царь Иосиф. Не о кагане думал Иосиф, погоняя коня, но о своей семье и богатствах, укрытых в цитадели на острове.
* * *Никогда в жизни Свенельду не везло так, как в этот день. За свою долгую ратную жизнь воевода участвовал в штурмах и осадах не одного десятка городов и крепостей. В основном это были славянские городки да городища лесных племен. Население в таких городках было немногочисленно, и добычи там набиралось немного, в основном скора да съестные припасы. И вдруг войско Свенельда почти без боя захватывает огромнейший город, многолюдный и богатый.
Восточная сторона Итиля покорилась русам без сопротивления, там проживали все больше купцы и ремесленники. Тихо и безлюдно было в западной части Итиля, где жила местная знать. Жители прятались в домах. В цитадель на острове русичам пришлось пробиваться силой, хазарских воинов там было мало, и должного сопротивления они оказать не могли.
Настоящее сражение развернулось у дворца кагана. Четыре тысячи керханов встретили воинов Свенельда градом стрел и дротиков. Это были телохранители кагана, опытные в военном деле. Керханы сражались в пешем строю, поскольку редко покидали Итиль. Русичам удалось взломать главные ворота и ворваться под своды дворца.
Свенельд всюду успевал сам. В нем полнее, чем в любом из ныне здравствующих варягов из окружения Святослава, воплотились все самые слабые и сильные стороны его рода. Он был высокого роста, сухощавый, но крепкий. Носил усы и короткую бороду. Его загорелое лицо с правильными, немного мелкими чертами было исполнено живой решимости, скрытой под маской бесстрастия. Пытливые светло-серые глаза Свенельда часто пребывали в легком полуприщуре. Сдержанность была у него в крови, и велико должно было быть его волнение, чтобы глаза эти раскрылись во всю ширь.
Именно так и случилось, когда Свенельд увидел воочию сначала сокровищницу хазарского царя, а потом несметные богатства во дворце кагана. Старый варяг был потрясен до глубины души! Он бродил, как пьяный, по гулким залам, спотыкаясь о тела перебитых керханов, и что-то бормотал себе под нос. Соратники Свенельда впервые видели его таким.
Это был человек волевой, осторожный, находчивый, наделенный огромным самообладанием. Свенельд не одобрял затеи, если их нельзя было тут же претворить в действие. Он был необыкновенно аккуратен и всякое дело доводил до конца. Свенельд умел прощать лишь те слабости и сочувствовал лишь тем несчастьям, которые знал по собственному опыту. Таким он был в двадцать лет и таковым оставался в шестьдесят с небольшим.
Хазарское войско, ворвавшееся в Итиль с запада, не застало русичей врасплох. Свенельд приказал разобрать наплавные мосты, соединявшие островные части Итиля с обоими волжскими берегами. Все лодки и торговые суда русичи предусмотрительно отогнали к островной цитадели.
Хазарская конница ушла из столицы в степь, едва дошел слух о приближении Святослава. Пешее хазарское воинство сложило оружие и разошлось по домам, когда стало известно, что каган находится в плену у русов.
Глава 7
Сокровища кагана
Дневной жар окутал все вокруг опаловой дымкой, словно покрывалом. Из окна были видны верхушки деревьев, за ними виднелась желтая кирпичная стена с башнями, за стеной искрилась на солнце широкая волжская протока.
Постояв у окна, Святослав вернулся к креслу и сел. Странные чувства переполняли его со вчерашнего вечера, когда он переступил порог этого великолепного дворца. Сидевший напротив Свенельд возобновил прерванный разговор.
– Вот я и говорю, княже. От здешних сокровищ глаза разбегаются! Боюсь, нам ладей не хватит, чтобы вывезти отсюда все богатства. Отдохнем несколько дней и можно на Русь возвращаться. Сенозорник уже на исходе…
– А я на сем войну с хазарами оканчивать не собираюсь, – прервал старого варяга Святослав. – Рано ты домой собрался, воевода.
– Как же так, княже? – Свенельд выглядел озадаченным. – Неужто к Джурджанскому морю пойдешь? Я слышал, в той стороне много богатых городов, токмо сокровищ у нас и так полным-полно!
– Не за сокровищами я пойду, – сказал Святослав. – На берегу Джурджанского моря лежит Семендер, древняя столица хазар. Туда ушел хазарский царь с остатками своего войска. О том мне пленные хазары поведали. Война не окончена, воевода.
– Не дразнил бы ты лихо, княже, – предостерег Свенельд. – Ты видел свирепость хазар в сече. Ныне нам повезло, а что будет завтра – неизвестно.
– Такого зверя недобитым оставлять нельзя. – Святослав упрямо сдвинул низкие брови. – Уж ежели сцепились мы с хазарами на их исконной земле, то надо воевать до полной победы. Сие зло нужно вырвать с корнем!
Святослав потряс тяжелым кулаком.
Многим воеводам было по душе мнение Свенельда. Однако все знали неукротимый нрав Святослава, поэтому никто из старших дружинников не посмел оспаривать решение князя.
Святослав все слышал и замечал. Он знал, что самым яростным противником продолжения войны с хазарами является воевода Перегуд. Он, не стесняясь, вслух выражал чаяния тех дружинников, которые предлагали поделить сокровища кагана и возвращаться на Русь.
Именно Перегуда Святослав решил оставить в Итиле оберегать захваченные богатства. После захвата Семендера Святослав собирался вернуться в Итиль и уже отсюда двигаться домой со всей захваченной добычей.
Вместе с Перегудом Святослав спустился в сокровищницу кагана, чтобы отделить долю военной добычи для печенежских ханов. Князя и воеводу сопровождали купец Авдей, знающий хазарскую грамоту, и бывший казначей кагана. Этого хазарского вельможу звали Иоханан.
Яркий свет масляных светильников, расставленных на выступах каменной стены, озарял длинные ряды больших сундуков, обитых медью. Поднимая покрытые вековой пылью скрипучие крышки, Иоханан рассказывал, что где лежит. В сундуках поблескивали груды золотых и серебряных монет арабской, персидской и греческой чеканки. Особенно много было сундуков с арабскими дирхемами – самыми ходовыми деньгами на торговых рынках Востока. Арабские монеты также имели хождение в Европе и на Руси. Отчеканенные арабами деньги были из серебра отменного качества, с ними не могли тягаться серебряные монеты европейских государств, где была плохо развита техника очистки серебра от примесей.
