Неля Гульчук - Спаситель Птолемей
Александр с радостью согласился:
– Твои враги будут моими, а мои – твоими до тех пор, пока мы не умрем.
Птолемей слегка надрезал кожу на своей руке и руке Александра, соединил два пореза и сжал их.
– Брат! – произнес Александр, с любовью глядя в глаза Птолемея.
Они крепко обнялись.
И вот сейчас, в день смерти любимого брата, Птолемей слышит, что царем хотят избрать Арридея, которого они оба недолюбливали. «Это не должно произойти.» – мысли Птолемея путались, он не мог сосредоточиться.
Птолемей отчетливо вспомнил, как однажды в театре в сцене убийства Орестом своей матери Клитемнестры во время представления трагедии Софокла «Электра» Арридей разразился громким смехом. А вслед за приступом смеха с ним в театре случился припадок. Арридей упал и бился на каменных плитах, как выброшенная на берег рыба, весь мокрый и грязный. Как говорили врачи, эти припадки ослабили рассудок Арридея, – до этого он был обычным ребенком. Даже когда у Арридея выросла борода, он любил играть в куклы.
Однажды в присутствии Птолемея Арридей сказал Александру с безмятежной улыбкой на лице:
– Я больше не играю с куклой. Скоро у меня будет жена. И когда ты умрешь, Александр, и буду царем.
От этих воспоминаний Птолемей вздрогнул. И в тот же миг за стенами дворца послышались громкие голоса:
– Арридей – брат Александра… Законный наследник…
Это были крики пехотинцев.
– Да здравствует Филипп III. Так будем именовать отныне Арридея, нашего нового царя!..
Громкие крики приближались.
– Слава царю Филиппу III!
– Он же больной… – сопротивлялись робкие голоса.
– Зато безвредный. Лучшего человека на царское место во всем мире не сыщешь, хоть он и страдает падучей и заикается.
– Он нам очень подходит. Наконец-то все вернемся домой, в Македонию…
– Да здравствует царь Филипп III!..
Бушующих пехотинцев, которые уже ворвались по парадным лестницам во дворец, усмирить было трудно.
Они приближались к залу приемов, где шел военный совет.
Один из предводителей кричал:
– Наша единственная надежда новый царь Арридей.
– Отныне Филипп III!
Несколько пехотинцев ворвались в комнату Арридея.
– Нам повезло. Вот он – наш новый царь.
– Лучший царь во всем мире!..
Громкое «Слава!» и крики неслись уже по всему дворцу.
Арридей попятился к стене, вращая по сторонам испуганными глазами.
– Царям не так уж плохо живется, – успокоил Арридея, трясущегося от страха, один из воинов.
Арридей внезапно осмелел, перестал бояться и только повторял:
– Это судьба. Я всегда говорил Александру, что после его смерти стану царем.
А основная масса пехотинцев уже приближалась к залу приемов.
Паника охватила собравшихся на не терпящих промедления переговорах военачальников.
– Царем должен быть только законный наследник, который скоро родится!.. – настаивал Селевк.
– А воины Мелеагра считают, что царем должен быть слабо умный! – в сердцах повторял Антигон.
– Это Олимпиада довела его до слабоумия разными зельями, – с нескрываемым озлоблением выкрикнул Мелеагр.
Крики пехотинцев становились все громче и яростней, а оглушительный топот тысяч ног заглушал голоса говорящих в зале.
– Царь еще не погребен, находится рядом, в соседнем зале, а уже смута! – воскликнул Пердикка. – Необходимо выиграть время с помощью переговоров.
– Кандидатура Арридея – это твое предложение, Мелеагр, и твоих воинов. Вот иди и заткни им глотки, – приказал не терпящий возражений Антигон.
– Да, так решили мои воины. Я не могу не считаться с их мнением.
Воины начали стучать щитами в двери.
– Иди, Мелеагр, не медли, усмири пехоту, – скомандовал Пердикка.
– Не хватало в такой день кровопролития, – с ужасом подумал Птолемей.
– Вот результат великих завоеваний! – с иронией произнес Кассандр.
Едва Мелеагр покинул зал, чтобы утихомирить воинов, спокойный и рассудительный Селевк поспешил всех успокоить и взять инициативу в свои руки:
– Не стоит паниковать. Мы все – опытные и отважные воины, закаленные в боях. Нам необходимо срочно соединиться с отрядами конницы и срочно усмирить пехоту, если Мелеагру не удастся уговорить к перемирию своих воинов. Сейчас мы должны незаметно, под прикрытием телохранителей покинуть дворец и добраться до ворот богини Иштар.
Мелеагр вышел к воинам, заполонившим лестницы дворца и бешено колотящим мечами о щиты. Шум мгновенно прекратился. Все ждали, что сообщит им военачальник, с которым они выиграли не одну битву, которого любили и уважали.
– Успокойтесь, воины. Нужно найти разумное решение, кто займет трон после великого Александра. Я, как и вы, – за Арридея. Но есть и другие мнения, с которыми опасно не считаться…
Воины не дали Мелеагру договорить. Снова застучали мечи о щиты. Крики одних перехлестывались с криками других.
– Необходимо заставить Пердикку признать царем Арридея.
– Пердикка хочет стать регентом при сыне бактрийки и поса дить на трон варвара.
– Не бывать этому…
– Царем должен быть македонец!..
– Да здравствует Филипп III!..
С мечами в руках воины ворвались в зал переговоров. Он был пуст. Пустым был и зал, где лежало тело недавно умершего великого царя. Пехотинцам все же удалось настигнуть беглецов. На одной из лестниц несколько царских телохранителей были заколоты мечами.
Один из старых воинов в отчаянии воскликнул:
– Безумцы, мы же убиваем своих…
Но никто никого не слышал.
Мелеагр незаметно удалился в покои Арридея.
Селевк с небольшим отрядом мужественно прикрывал отступление Пердикки и его сторонников. Они были вытеснены из дворца, но не повержены, так как на защиту товарищей вовремя подоспели отряды конницы.
Вслед отступающим военачальникам неслись яростные крики:
– Надо покарать Пердикку.
– И всех его единомышленников.
– Берегись. Пердикка!
– Мы не дадим в обиду Арридея!
– Пердикка, тебе не долго осталось жить на этом свете!..
Вскоре высшие военачальники, возглавляемые Пердиккой, уже находились под надежным прикрытием отрядов конницы.
– Царем будет законный сын Александра! – было решение гетайров.
Никто не сомневался, что Роксана родит сына. 0 Статире, дочери Дария III Кодомана, тоже ждущей ребенка от Александра Великого, никто не вспоминал.
– Надо не допустить кровопролития и вступить в переговоры. – осторожно предложил Птолемей.
– Птолемей прав. Зачем нам убивать своих же воинов? – поддержал Птолемея мудрый Селевк.
В эти минуты Мелеагр превратился во врага хилиарха. Пердикка решил при первом же удобном случае убить недавнего боевого товарища. Он был уверен, что очень скоро одержит победу над влиянием в войске ставшего теперь его злейшим врагом Мелеагра.
Подумав, Пердикка ответил:
– Вы правы, – обе партии должны прийти к соглашению. Сейчас надо заботиться только с сохранении великого государства, от решения судьбы которого зависит благо греческого и азиатского мира.
Под прикрытием конницы высшие военачальники возвратились во дворец.
Тела убитых царских телохранителей еще лежали на лестнице, как грозное предупреждение.
На этот раз пехотинцы не оказали сопротивления.
Все ждали дальнейшего развития событий.
В зале приемов возвратившихся соратников с широкой улыбкой на хитром лице поджидал Мелеагр.
На вновь собравшемся совете сподвижников в результате ожесточенных споров был составлен договор, по которому конница признавала решение пехоты: Арридей должен принять имя своего отца Филиппа и, несмотря на слабоумие и слабоволие, стать во главе государства царем.
А пехота соглашалась с решением конницы: сына Роксаны после его рождения считать соправителем, дать ему имя своего отца Александра и, когда он достигнет совершеннолетия, передать власть ему.
Таким образом, трон передали сразу двум: слабоумному взрослому и еще неродившемуся ребенку.
Дела государства возложили на Антипатра – наместника Македонии и автономного стратега эллинского союза, Пердикку – хилиарха Азии и Кратера, находившегося с ветеранами на пути в Грецию. Кратер был объявлен защитником интересов царской власти, которую теперь получил не игравший никакой роли Арридей. После рождения законного наследника Кратер должен был стать его опекуном.
Перенесение тела царя в храм Аммона было поручено Арридею.
В этот же день воины единогласно поклялись признать этот договор.
Под предводительством Мелеагра фаланги выступили из города. Под стенами города они соединились с отрядами конницы под командованием Пердикки.
Непобедимое войско, созданное Александром и его верными соратниками, снова стало единым.
Теперь Пердикка имел возможность распоряжаться судьбами государства. Вновь избранный царь был лишен силы и самостоятельности.
Царственное происхождение Пердикки, его высокое звание хилиарха, его многолетняя служба вблизи македоиских царей Филиппа и Александра, его проницательный и повелительный характер создавали ему видимое превосходство над другими военачальниками и над всей армией.
