Василий Седугин - Святополк Окаянный. Проклятый князь
Святополк кратко рассказал, как крестил Киев и другие города отец его, князь Владимир, как не принял христианства он, Святополк, за что и был направлен в самое захудалое княжество. Теперь решился на более отважный шаг – не платить дань Киеву…
– Нечто подобное и я пережил, – задумчиво проговорил Болеслав. – Я тоже сначала отверг христианство, в первые годы правления пытался восстановить старую веру. Но потом понял: тщетны эти усилия. Народ тянется к настоящей вере, и этого уже не остановить. Так что в последнее время я, как и отец мой, князь Мешко, поддерживаю христианство. Начал я возводить деревянный кафедральный собор в Кракове и каменный в Познани. Более того, добился создания в Польше независимого Гнезненского архиепископства… – Он немного подумал, продолжал: – Но к этому надо прийти самому. Думаю, настанет время, и ты обернешься лицом к христианству и станешь поборником за его светлые идеи.
Святополк сначала хотел было возразить, но потом решил из уважения к будущему тестю промолчать.
– Как вы с Мариной сумели поладить? – вдруг весело, даже игриво спросил он. – Я в свое время будущую супругу за один вечер уговорил. Не надо девушкам давать время на размышление, а то еще передумают!
– Мы решили пожениться, – ответил Святополк.
– Ай да князь! Ай да молодец! – с искренним восторгом проговорил Болеслав. – Значит, дело идет к свадьбе?
– Можно так считать.
– Тогда вот что, – проговорил он озабоченно, – свадьбу будете справлять на Руси. Некогда мне, война зовет. Прискакал гонец, сообщает, что Генрих снова пошел на наши земли, надо срочно быть при войсках. Думаю, ты меня поймешь.
Попировали во дворце еще один день, а потом рано утром Болеслав отправился в пограничные земли. После его отъезда начались сборы в дорогу. К удивлению Святополка, Марина только при прощании уронила несколько слезинок, а в остальное время была весела и беспечна. Как видно, легкий характер был у принцессы!
Миновали границу, въехали в Полесье. Сразу налетели комары, даже днем не давали покоя. На ночь раскидывали палатки, в них из костров приносили угли, бросали зеленую траву, и вместе с белым дымом стайками вылетал из них рой комаров. Тогда спалось спокойно.
Как-то остановились на берегу Припяти. Марина долго ходила по берегу, что-то выглядывала, высматривала, а потом заявила Святополку:
– Вот видишь, плот привязан? Хочу такой же!
– Зачем? Можешь с этого порыбачить или просто посидеть, отдохнуть.
– Нет, ты не понял. Дальше я хочу плыть по Припяти на плоту. Надоело сиднем сидеть в возке. У меня все тело затекает, спина начала болеть.
– Можно почаще делать остановки, совершать прогулки.
– Не хочу! Прикажи срубить деревья и соорудить для меня плот!
Желание принцессы – закон. Святополк договорился с местными жителями, уплатил им, и вот раздались визжание пил и веселый перестук топоров. Скоро плот был готов.
– Пусть свита едет своей дорогой, а мы с тобой поплывем по Припяти, – приказала Марина. – Ты как-то говорил, что Туров на этой реке стоит?
Наутро отчалили. С собой Святополк взял двоих дружинников. Они вооружились длинными шестами и веслами, вывели плот на средину реки. Течение было тихое, медленное. Стояла хорошая погода. Голубое небо было высокое, с редкими кучевыми облаками, оно отражалось в ровной глади воды, и река от этого казалась бездонной; глядя в нее, сердце замирало от призрачной бездны. По левую сторону тянулись луга, которые перемежались с зарослями кустарников, кудрявившимися до самого леса. Кое-где паслись стада задумчиво жующих коров, встречались небольшие селеньица, чаще всего безлюдные, как видно, народ весь был на работе, лишь голопузые ребятишки барахтались в воде или промышляли удочками; они, уткнув палец в рот, провожали взглядами плывущих… Справа берега были высокими, крутыми, на них, словно закованные в бронзовые панцири, высились сосновые деревья. Картина природы была строгой и величественной, и путники невольно залюбовались ею.
– Я бы так всю жизнь плыла и плыла! – говорила Марина.
– Я даже не предполагал, что на реке может быть так красиво, – поддержал ее Святополк.
– И ни одного комарика. Мне даже скучно без них! – шутливо проговорила Марина.
Они присели на скамеечку и не отрывали взгляда от реки. Глядеть не надоедало, потому что одна картина сменялась другой, не успевали налюбоваться одним видом, как открывался новый, еще более привлекательный. И так раз за разом, поворот за поворотом, красота за красотой…
Пообедали всухомятку вяленым мясом и сыром, запили речной водой. Марине вдруг захотелось порыбачить.
– Святополк, сделай мне удочку! – попросила она.
Увидев беспомощный взгляд князя, один из дружинников по имени Ратша предложил:
– Может, пани возьмет мою? У меня есть с собой донка.
– С удовольствием! – тотчас согласилась Марина. – А есть для нее наживка?
– Конечно. Я на берегу набрал ракушек.
Ратша ножом открыл ракушку, выковорил из нее моллюска и насадил на большой крючок. Марина уселась поудобнее, рядом с ней пристроился Святополк.
– Бросать? – спросила она.
– Кидай! – подбодрил ее Святополк и пошутил: – Не боишься, Водяной схватит за ногу!
– А я его тогда за бороду оттаскаю! – нашлась с ответом она.
Наживка с крючком булькнула в воду, нить заструилась, уходя в глубину. Наконец остановилась, значит, грузило достигло дна. И почти тут же Марина почувствовала, как напряглась и задрожала накинутая на пальцы леска. Она немного потащила ее вверх. Леску дернуло еще сильнее и повело в сторону. Тогда, не раздумывая, принцесса стала быстро выбирать ее, задыхаясь от нетерпения. Наконец у поверхности воды появилась серая тень, явно рыба, которая стала ходить возле плота из одной стороны в другую.
– Крупняк попался! – не выдержал Ратша.
– Тащи! Вытаскивай на плот! – в азарте крикнул Святополк.
Марина резко дернула за нить, и огромная рыба запрыгала по бревнам. Ратша бросился на нее и схватил за жабры. Это был величиной с лопату лещ. Воин поднял его перед собой, все с восторгом рассматривали добычу. Лещ бил хвостом и смотрел на мир неподвижными, черными в золотистой окантовке глазками.
– Ну, пани… Ну удивила, – растроганно говорил Ратша…
– Как только удалось вытащить такого красавца? – вторил ему второй воин по имени Буеслав.
– На то она и будущая княжна русская! – с гордостью проговорил Святополк.
От похвал круглые щечки Марины стали пунцовыми, а глаза радостно заблестели.
– Насади мне вторую наживку, – попросила она Ратшу.
– Это и я смогу сделать! – ревниво отстранив воина, проговорил Святополк. – Вот держи. Я в детстве тоже много раз ходил рыбачить на Днепр.
Марина во второй раз бросила наживку, приготовилась ждать. Все внимательно наблюдали за нитью. Вдруг она натянулась и задрожала от напряжения.
– Тащи! – выдохнул Святополк.
Марина стала быстро перебирать леску и выдернула на плот второго таких же размеров леща. Ратша не дал ему выскочить за борт.
– Вот это да! Вот это улов! – с восторгом говорил Святополк.
– Так повезти – сразу два больших леща! – удивленно крутил головой Ратша. – Редко такое бывает!
– Я еще поймаю! – Дрожащими руками Марина поправила выбившийся из прически клок волос. – Святополк, насаживай еще!
К удивлению всех, она вытащила еще шесть лещей, а потом как обрезало, ни одной поклевки.
– На стайку рыб попала, – объяснил Ратша. – Стайка ушла, и лещи перестали ловиться.
– А что делать с рыбой? – спросила Марина, еще не отошедшая от рыбацкого азарта.
– Проще простого! – тотчас ответил Ратша. – Засолю в ведре, подержу сутки, а потом вывешу на веревке на солнышко. Провялятся, еда будет – ум отъешь!
Вечером облюбовали удобную стоянку, раскинули палатки, разожгли костер. Ратша и Буеслав сварили уху, вскипятили взвар, из походной сумки достали мясо, соленое сало, сыр, хлеб; Святополк вынул кувшин с вином, разлил всем в бокалы.
– За начало плавания на плоту. Чтобы и последующие дни были такими же удачными, как сегодняшний!
– И уловы такими же! – подала свой голос Марина.
– Верно! – подхватил ее слова Святополк. – Чтобы ловилась рыбка и большая, и маленькая!
Спать никому не хотелось, засиделись у костра допоздна. Вечер выдался тихим. На небе ни облачка. Припять будто замерла. Ни волн, ни ряби, ровная гладь воды. Вроде не река, а огромное озеро. Кусты противоположного берега отражались в ней насыщенными темно-зелеными тенями. Только изредка всплеснется рыба, и снова тишина. Даже чайки угомонились и сидели стайками неподвижно на песочке. Вся природа отдыхала после жаркого июльского дня.
И, конечно, воспоминания, случаи, рассказы…
– Пошли мы как-то на рыбалку с ребятами, – не спеша повествовал Буеслав. – Наловили на хорошую уху, поужинали, спать стали укладываться. А я надумал руки помыть перед сном. Спустился к реке. Ночь уже, темно совсем, небо тучами обложило и дождичек накрапывает. Только поверхность реки тускло так поблескивает. Ну я наклонился к воде, полоскаюсь, а оттуда ко мне рука тянется, черная такая, разлапистая, нечеловеческая… Я гляжу на нее, как завороженный, дыхнуть боюсь. А тут следом и другая такая же выныривает и за лицо меня схватить норовит. Боги небесные, да это же Водяной!.. Хочу крикнуть, а не кричится, я как закостенелый весь, страх меня всего сковал. А тут вижу, и третья рука появляется… Ну и не выдержал, как заору и бежать!..
