Дмитрий Миропольский - Тайна трех государей
По маркерам в реферате Ева определила тренд – основную тенденцию развития событий. Каждый следующий участник программы подхватывал сделанное предыдущим, закреплял – и развивал дальше.
Великий князь Иван повысил свой статус до царского, усилил светскую власть и начал регулировать духовную жизнь. Он создал новое государство – Россию, добился его признания европейцами; пытался построить новую столицу и переменить жизненный уклад страны.
Царь Пётр повысил свой статус до императорского, утвердил Россию в Европе и сделал церковь частью государственного аппарата. Он решительно изменил уклад российской жизни, построил новую столицу – Петербург – и пытался навести там порядок.
Император Павел добавил себе статус духовного лидера, навёл в столице порядок и обозначил его невиданными торжествами на открытии Михайловского замка.
Вряд ли это было целью программы, которая длилась несколько веков. Однако с убийством Павла хронология Мунина оборвалась. Ева сделала естественный вывод: программа не завершена, а значит, предстоит выяснить – кто, когда и какую точку должен в ней поставить.
Мунин предположил, что сходство в действиях трёх монархов – результат выполнения ими определённой инструкции. Если так, рассуждала Ева, то возникает следующий вопрос: как они передавали эту инструкцию от одного к другому?
Пётр появился на свет через сто сорок лет после Ивана, Павел родился через восемьдесят лет после Петра – такие интервалы практически исключают передачу знания напрямую. Должен существовать какой-то материальный носитель, какая-то запись инструкции. И эту запись придётся поискать.
Ева высыпала из мисочки в рот остатки орешков с сухофруктами, запила минеральной водой и опустила крышку макбука. Хорошо сказано у Роберта Шекли, читанного в детстве: чтобы задать правильный вопрос, надо знать бóльшую часть ответа.
Задача, поставленная Вейнтраубом, состояла в том, чтобы нащупать части каких-то важных ответов, которые содержатся в работе Мунина, а потом подобрать к ним правильные вопросы…
…но для начала Ева решила хорошенько выспаться.
9. Долгая ночь: Интрига за ужином
Жизнь в штаб-квартире Интерпола не замирала ни на минуту.
Для международной уголовной полиции, которая имеет свои бюро во всех часовых поясах, работать с девяти утра до шести вечера по среднеевропейскому времени – непозволительная роскошь. У структуры, в базу данных которой за год поступает около восьмисот миллионов запросов, не может быть выходных…
…однако делать перерывы в работе иногда надо любому сотруднику. Президент Интерпола – не исключение.
Стремительным, но чётким почерком она расписалась на бланке. Правый верхний угол документа занимала эмблема на красном фоне: земной шар поверх меча и весов правосудия. Скоро этот красный циркуляр окажется в национальных бюро ста девяноста стран. И по всему миру начнут искать человека, указанного в документе, который завизировала президент Интерпола госпожа Жюстина де Габриак.
Штаб-квартира Интерпола (Лион, Франция).
Она недавно вступила в должность и за день смертельно уставала. Это дело вполне можно было оставить на завтра. Но Жюстина после встречи с эфиопами всё же вернулась в стеклянно-гранитный квартал с лаконичной надписью INTERPOL на фасаде. Едучи по ночному Лиону, она велела шофёру повернуть с набережной Шарля Де Голля к работе – вместо того чтобы махнуть через мост на другой берег Роны, поскорее добраться до дому и выспаться. В конце концов с годами женщине становится всё труднее хорошо выглядеть, так что сон – уже не просто отдых, а незаменимое косметическое средство…
…но женское любопытство толкнуло Жюстину сначала на секретные переговоры в клубном ресторане, а потом на полуночное сидение в безликом кабинете в обществе тощей папочки с бумагами и массивной мраморной пепельницы. Хотя, казалось бы, чего высиживать? Ведь процедура проста и отработана годами.
Эмблема Интерпола.
В запросе из Эфиопии не было ничего особенного. Страна оформила ордер на арест преступника и через Интерпол инициировала международный розыск. Интерполу запрещено вмешиваться в политические, военные или религиозные дела, но это дело не нарушало запрета – оно было уголовным: судя по ордеру, речь шла о крупном хищении культурных ценностей.
На этом и подловил Жюстину глава МВД Эфиопии. Хитрый полицейский знал, что долгие годы следователь де Габриак занималась именно преступлениями, связанными с предметами искусства. Эфиопы выполнили все формальности, необходимые для международного уголовного розыска, и отчего бы президенту Интерпола не отужинать в интересной компании по приглашению коллеги из Северной Африки?
В этот ресторан избранные могли попасть лишь по заявке, сделанной очень заблаговременно, если повезёт, или по личной договорённости с владельцем. Остальным дорога сюда была закрыта – большинство даже не знали о существовании заведения.
В отдельном кабинете Жюстину встретили два улыбчивых чернокожих господина в безукоризненных костюмах. Полицейский министр представил Жюстине своего спутника – министра иностранных дел. Важность их миссии не оставляла сомнений: государственные деятели такого ранга прибыли в Лион инкогнито и попросили о встрече частным порядком.
За ужином говорили ни о чём и присматривались друг к другу. Обслуживание было безукоризненным, меню – идеальным. Серьёзный разговор начался, когда официанты унесли посуду от последней перемены блюд, подали гостям кофе и оставили их одних. Тему обозначил дипломат.
– Мы глубоко признательны за согласие на эту встречу, мадам де Габриак, – сказал он. – Нет ни малейшего сомнения, что возглавляемая вами организация сработает должным образом. Преступник будет найден и передан в руки правосудия. Однако мы просили бы вас взять его розыск под личный контроль, учитывая значение, которое в Эфиопии придают этому делу.
– Возможно, наши коллеги в других странах воспримут красный циркуляр несколько более формально, чем того хотелось бы, – продолжил министр внутренних дел. – Нас же интересует в первую очередь Россия. А у русских, как все мы знаем, правоприменительная практика… гм… имеет определённую специфику.
– Своя специфика есть в любой стране, – осадила его Жюстина, – и Эфиопия не исключение. Однако чем вызван такой интерес? Я ознакомилась с документами, которые вы представили для оформления красного циркуляра. Дело показалось мне вполне обычным. Или вы желаете сообщить какие-то дополнительные сведения?
– Безусловно, – подтвердил полицейский. – Мы разыскиваем человека, который весной девяносто первого года захватил и вывез из Эфиопии… э-э… одну исключительно ценную вещь. Нам преступник известен под именем кубинского офицера Эрнандо Борхеса, однако есть основания полагать, что на самом деле он русский.
– Почему? – спросила Жюстина.
Министры быстро переглянулись, и глава МВД признался:
– Мы проводили расследование совместно с Моссад.
– Даже так?! Что ж, мнение израильской разведки – весомый довод. А какую ценность похитил Эрнандо Борхес?
Министры переглянулись ещё раз, и теперь заговорил дипломат:
– Мы не вправе отвечать на этот вопрос. Всё, что связано с похищением, составляет государственную тайну. Во всех документах, включая материалы следствия и суда, объект именуется Артефактом. Однако если я скажу, что Артефакт важен для нас даже больше, чем «Кебра Нагаст», – вы, без сомнения, поймёте значение утраты.
Ещё бы! Много лет назад юная студентка Жюстина изучала в университете историю искусств и древние языки. Само собой, она знала «Кебра Нагаст» – священную книгу «Слава Царей». Там рассказывалось о династии, правившей в Эфиопии на протяжении двадцати девяти веков; об эфиопских императорах, которые происходили от мудрого израильского царя Соломона и легендарной царицы Савской. Книга содержала множество тайн, по сию пору не дающих покоя учёным.
Когда Жюстина стала следователем де Габриак и занялась розыском произведений искусства, она узнала о детективных приключениях «Кебра Нагаст». Полтораста лет назад британцы завладели единственным оригиналом книги. Тогда император Эфиопии написал жёсткое письмо графу Гранвилю, английскому министру иностранных дел.
У вас есть книга под названием «Кебра Нагаст», которая содержит законы Эфиопии, в этой книге есть имена царей, названия церквей и провинций. Я прошу вас безотлагательно установить, в чьей собственности находится эта книга, и отослать её мне, так как без этой книги народ в моей стране не будет мне повиноваться.
– Британцы быстро вернули «Кебра Нагаст», – сказал полицейский министр. – Однако император точно знал – кто и куда её увёз. А мы лишь предполагаем, что Артефакт был похищен Борхесом и переправлен в Советский Союз.
