Леон Юрис - Суд королевской скамьи
Адам испытывал нечто большее, чем естественное опасение отца за судьбу сына. В первый раз за все годы он обратился к молитве. Он молился о безопасности мальчика.
Чтобы заполнить зияющую пустоту в жизни, он стал уделять еще больше внимания Терренсу. С ранних лет Терренс уже привык к медицинской терминологии, порой помогал ему в несложных операциях: Не было никаких сомнений, что из него получится превосходный врач, и целью жизни Адама стало поспособствовать этому. Иан Кемпбелл всецело поддерживал его, хотя и сомневался, что мальчик, выросший в джунглях, сможет найти себе место в современном мире.
Всю свою энергию Кельна обратил на претворение в жизнь нескольких новых программ. Он обратился к Бинтангу и главам длинных домов с просьбой послать несколько способных мальчиков и девочек из каждого такого дома в Форт-Бобанг. Ему пришлось потрудиться, убеждая взрослых пойти на это, потому что племя привыкло жить тесным сообществом и не хотело лишаться рабочей силы. Наконец Адаму удалось убедить их, что, получив специальную подготовку, ребята будут иметь куда большую ценность для племени.
Он начал заниматься с пятнадцатью подростками, которые для своего обитания построили миниатюрный длинный дом. Первый курс обучения носил очень простой характер: дать им представление о времени, научить оказывать первую медицинскую помощь и заботиться о гигиене в каждом длинном доме. Двое ребят из первой группы были посланы в подготовительную школу Балу-Линтанг в Кучинге для более основательного обучения.
В течение года Анджела учила их читать и писать по-английски, а также ухаживать за больными. Заинтересовался экспериментом даже Л. Клифтон-Мик, и его стараниями за поселением появился опытный участок возделанной земли. В конце третьего года случилось важное событие: из школы Балу-Линтанг вернулся один из мальчиков, умеющий теперь работать с рацией. В первый раз за тысячелетия своего существования улу получили возможность слушать внешний мир и говорить с ним. Во время сезона муссонов рация стала даром свыше: с ее помощью врач разговаривал с больными и ставил диагнозы.
Но подлинным сокровищем был для планов доктора Терренс Кемпбелл. Его умение свободно общаться с ребятами из племени улу обеспечило успех замысла, чего не могли не признать все обитатели британской колонии. Терренс растолковывал туземцам сложные места в учебниках. Адам с каждым днем убеждался, что Терренсу имеет смысл получить настоящее образование в хорошем английском колледже. Может быть, рвение Кельно объяснялось сожалением, что его собственный сын не избрал стезю медика. Но как бы там ни было, Кельно был для Терренса, проявлявшего блистательные способности, и учителем, и Богом.
Массовые прививки в племени Бинтанга позволили избавиться, от многих старых заболеваний. Длинные дома стали чище, земля начала давать более обильные урожаи, и улу перестали мучить многочисленные хворобы. Скоро другие вожди сами стали обращаться к Адаму с просьбами послать детей в Форт-Бобанг, и число учеников выросло до сорока человек.
Обсуждение бюджетных трат в Кучинге всегда носило напряженный характер, но Макалистер неизменна давал Кельно все, что он требовал. Не было тайной, что султан Брунея просил доктора Адама стать его личным врачом, за что обещал построить отличную новую больницу. Через два года появился наконец вертолет, который стократно увеличил возможности врача. Племя ибанов даже сочинила песню о бескрылой птице и о докторе, который появляется с неба.
Правда, все это было лишь каплей в море. Адам понимал, что, даже пустив в ход все свое умение и потратив все деньги, которые предоставлены в его распоряжение, он мало что может изменить, но каждый маленький шаг вперед укреплял в нем решимость продолжать начатое.
Год шел за годом, и работа продвигалась. Но истинным смыслом жизни Адама Кельно было ожидание Стефана на летние каникулы, Никого не удивляло, что мальчик был на голову выше всех одноклассников. И хотя он прекрасно чувствовал себя в Австралии, его подлинным домом был Форт-Бобанг, где его ждали потрясающие путешествия вместе с отцом по Леманаку.
До Адама дошла новость, которая расстроила его больше, чем он мог ожидать. Макалистер вышел в отставку и возвращался в Англию. Между ними никогда не было особенной близости, и Адам сам удивился, почему его так огорчило Это известие.
Семья Кельно прибыла в Кучинг, где состоялся прощальный обед в честь Макалистера и сэра Эдгара Бейтса, губернатора, отправляющегося в Англию на коронацию новой королевы. Затем сэру Эдгару предстояло остаться на родине, а в Саравак должен был прибыть новый губернатор.
Даже в столь отдаленном уголке земли англичане умели обставить проводы торжественно и пышно. Обширный зал был полон белоснежных мундиров, блистающих разноцветьем нашивок и медалей.
Было провозглашено множество тостов, преисполненных искренних и ложных чувств. Все стремительно менялось в эти дни. Над империей, чье солнце, казалось, никогда не могло зайти, оно постепенно клонилось к закату. В Азии, в Африке и в Америке привычный порядок рухнул, как домик из костяшек домино. Малайцы в Сараваке тоже ощущали первые дуновения ветра свободы.
Когда прощальный вечер достиг апогея, Адам повернулся к жене и взял ее за руку.
— У меня есть сюрприз для тебя, — сказал он.— Утром мы отправляемся в Сингапур, откуда полетим в Австралию к Стефану, и, может быть, нас ждет небольшой отдых в Новой Зеландии.
Долгая ночь Адама Кельно подходила к концу.
14
Оказалось, что новый губернатор обладал немалой настойчивостью, и в конце концов он убедил Адама принять пост главного врача второго округа. Теперь Адам обрел свободу действий и сделал решительную попытку ускорить ход дела. Приоритет был отдан подготовке гражданских служащих и повышению уровня медицинского и педагогического. образования. Расширение лесозаготовок и добыча полезных ископаемых компанией «Саравак-Ориент» шли параллельно с появлением аэродромов и портов.
Резиденция Адама Кельно во втором округе продолжала оставаться в Форт-Бобанге, но теперь под его попечением были сотни тысяч людей, большей частью племена ибанов и несколько китайских и малайских общин. В распоряжении Адама были четыре врача и дюжина медсестер, не говоря, конечно, о неизменной помощи Терренса Кемпбелла, чьими стараниями в длинных домах были организованы примитивные пункты скорой помощи. Доктор Адам с помощниками с трудом справлялись с разнообразными болезнями и трудностями, и явно не хватало людей, чтобы успешно решать многочисленные проблемы, но все же они были в лучшем положении по сравнению с медиками других округов, где на тридцать пять тысяч человек приходился лишь один врач.
По-прежнему немало сил Кельно уделял расширению пахотных угодий. И пастбищ, и земель постоянно не хватало, так что угроза голода не исчезала окончательно. Хотя с табу и запретами удалось справиться, Адам так и не смог одолеть стойкое нежелание туземцев употреблять в пищу мясо оленей и коз. Ибаны были убеждены, что в этих животных переселяются души умерших предков. Тем не менее ему удалось уговорить их не есть крыс.
Просматривая бюллетени Объединенных Наций и другие печатные издания, Кельно был поражен сходством ситуации в Сараваке с положением нового государства Израиль. Хотя на первый взгляд между Израилем и Сараваком не было ничего общего, и тут и там не хватало возделываемых земель и существовал острый дефицит животных белков.
Израиль старался компенсировать эту недостачу, обрабатывая и засеивая каждый клочок земли. Инкубаторы работали двадцать четыре часа в сутки. Для ибанов такой подход не годился. Здания необходимо было освещать электричеством, чтобы куры неслись строго по часам. Кроме того, птицы были поражены специфическими болезнями, которые требовали соответствующего лечения.
Очередной идеей, захватившей воображение Кельно, явилось создание искусственных прудов для разведения рыбы. У Израиля было консульство в Бирме, первое его дипломатическое учреждение на Дальнем Востоке, и там находилось несколько израильских специалистов по сельскому хозяйству, которые должны были закладывать экспериментальные фермы. Кельно испытывал отчаянное желание направиться в Бирму и осмотреть рыбные пруды, но опасение, что евреи опознают его, одержало верх.
Подобрав соответствующую литературу, он заставил своих учеников вырыть в окрестностях с полдюжины прудов, которые заполнялись водой из естественных источников и были снабжены шлюзами для сбросов излишков влаги. В каждый из водоемов были запущены соответствующие породы рыб. Питаться они должны были водорослями и планктоном.
После нескольких лет экспериментов и ошибок труды стали приносить обильные урожаи. Различные сорта азиатских карпов стали успешно конкурировать с импортируемыми из Новой Зеландии лобстерами.
